Бастард рода Неллеров. Книга 3
Шрифт:
Глава 18
На следующий день враг опять попробовал переправиться через Камышовку, создать и укрепить плацдарм на нашем восточном берегу, только в этот раз решил сделать это хитрее, ночью отправив часть сил на три мили к югу по течению реки.
Наша разведка — поработали и маги следящими заклинаниями, и разъезды из пятёрок наёмников — вскрыла планы противника, и к месту переправы виконт Андре выдвинул второй полк, усиленный тремя одарёнными первого.
Дождавшись, когда четыре сотни виргийцев, используя коней, бурдюки и наскоро
Одержана очередная, пусть небольшая, но победа. Пожалуй, мой будущий зять достоин звания генерала. Как по мне, он вполне заслуживает. Считаю так без всякого ёрничания.
Сам я на этом празднике не участвовал, у меня свой фронт, лекарский, и на этом участке дел было невпроворот. Сейчас, на третий день, стало уже полегче.
Пользовался методом, подсказанным Агнией. Вначале оттаскивал самых тяжёлых от грани между жизнью и смертью на нашу, светлую, сторону, а затем, на второй уже день, приступил к окончательному исцелению раненых.
Разумеется, работал не один, но основную часть лечения всё же приходилось делать мне. У моей сестры, милорда Монского, как и у остальных одарённых в нашем войске, целительская составляющая их магических источников очень слабая, а то и вовсе отсутствует.
Сегодня позавтракал на рассвете в компании Карла и Сергия. Дожидаться пробуждения маркизы не стал, сразу отправился к лазарету, организованному на небольшой поляне за оврагом.
Большинство из двух десятков шалашей уже опустели, их бывшие жильцы вернулись в строй, но часть раненых всё ещё ждёт благодати от его преподобия милорда Степа.
Один из них тот самый парень Иван Чайка, которому я совсем недавно восстановил глаз. Вчера он в атаке на переправившихся виргийцев получил страшный рассекающий удар мечом по животу. Нанёсший столь жуткую рану, разрубивший доспех как бумагу клинок видимо принадлежал одному из офицеров и был зачарован плетением разрыва.
Не доставь бывшего циклопа ко мне вовремя, помер бы он в страшных муках. Ему и сейчас-то нелегко, вон как смотрит страдальчески, и слёзы в глазах. Хотя самые тяжёлые последствия раны мне удалось накануне купировать.
— Ваше, ваше преподобие. — Иван лежит на ворохе веток и делает попытку приподняться. — Скажите, я ведь не умру?
— Так, а ну-ка лежи, не двигайся. — присаживаюсь на бочонок из-под вина, подставленный мне вошедшим следом за мной с книгой Сергием. — Как не умрёшь? Обязательно умрёшь. И я умру, и наш славный король Эдгар Саворской династии умрёт. — откидываю ткань, которой прикрыто тело парня, вижу, что в принципе всё хорошо, осталось наложить совсем простенькое плетение — тёмно-зелёные жгуты мне ещё в соседнем шалаше пригодятся, где лежит изувеченный сержант Роман — и наш Иван Чайка уже завтра сможет бегать и прыгать. — Наша молодая восемнадцатилетняя королева Люсинда умрёт, брат короля принц Теод умрёт. — продолжая говорить, подглядывая в тетрадь, закручиваю из светло-зелёной и жёлтой нитей канатик и изгибаю его в
— А сестра короля? — вдруг слабо улыбается мой пациент, поняв направление моих мыслей и поддержав шутку. — Принцессе Хельге всего четырнадцать.
— И Хельга помрёт. — соглашаюсь. — Все умрут. Увы, Создатель не наградил нас бессмертием. Только случится это всё не сегодня. Ты точно пока будешь жить.
Накладываю плетение и вижу, как оно растворяется в дрогнувшем от приступа наслаждения теле солдата.
Не знаю, правда, как долго Иван будет целым. Какой-то он невезучий, как посмотрю. То глаза лишится, теперь вот с животом беда случилась. А что дальше? Голову отсекут? Ну, тут даже я не смогу помочь.
Был у меня в юности приятель Олег Белоцерковский, он постоянно к себе притягивал всевозможные неприятности. Может и этот такой же?
Собираюсь вставать — второй мой пациент в этом шалаше и так выздоравливает, спит крепким сном после вчерашнего срастания плечевого сустава — как неожиданно Иван хватает меня за руку и тянется поцеловать.
Это что ещё за нежности? Тут не принято лобызать ладони церковнослужителей. Выдёргиваю руку и еле сдерживаюсь, чтобы не отвесить щелбан. Я ему кто? Та самая принцесса Хельга? Парень берега попутал.
— Ваше преподобие…
— До обеда ещё прохлаждайся здесь. — прерываю его. — А потом марш в подразделение. Симулянтов не потерплю.
На выходе из шалаша меня ожидают два лекаря с милордом Монским. У Карла, как и у моей сестрицы, здесь тоже имелись свои пациенты. Слава Создателю все уже либо здоровы, либо идут на поправку.
Полковые врачи сейчас в Лисичках и, частично, в том небольшом обозе, что расположился перед болотами, а с полками и отрядами остались лишь хирурги. И хорошо, что так, иначе со здешними методами лечения могли со многими ранеными бойцами проститься навсегда.
— Благословите нас, ваше преподобие. — просит самый крепкий из хирургов, похожий на орангутана и статями, и лицом.
Ну, да, я теперь и здесь в ранге настоящего святого. А то, что у меня скоро правая рука отсохнет от благословений, никого не интересует. Ладно, получите. Слягу с ревматизмом, сами будете виноваты. Шучу, конечно.
— Для меня что ли приготовили? — киваю на большую киянку в руке здоровяка. — Или новые раненые появились?
— Нет, ваше преподобие. — мотает головой второй хирург. — Ерунда. Новик из отряда Шонского баронства ногу вывихнул. Ночью гадить пошёл и в барсучью нору неудачно наступил. Мы уже вправили и лубок наложили.
Понятно для чего им был нужен этот большой деревянный молот. Этот инструмент у них вместо наркоза. На два пальца ниже макушки и чуть правее на черепе имеется точка, по которой лупят киянкой. Пациент теряет сознание, а дальше ему или вправляют кости, или их пилят.
Бронзовые пилы, кстати, я у хирургов видел. Поначалу подумал, они их из пыточной камеры моей обители спёрли, очень уж похожи. Но, нет, свои, оказывается.
— Какие вы молодцы. — хвалю мужчин. — Карл, подожди ещё немного, сейчас я сержанта Романа посмотрю и вернёмся к маркизе. Надеюсь, она уже проснулась.