Бастион (прототип)
Шрифт:
– Кхм... Значит так, - привлек я всеобщее внимание, забравшись на какой-то ящик.
– Мы вас освободили. Этому было две причины. Мы не любим работорговцев и нам нужна была вот эта девушка, - я указал когтем на заранее отобранную от других освобожденных несчастную, зажатую меж могучих фигур Грана и Урсарры.
– Сейчас мы заберем ее и деньги работорговцев, после чего спокойно пойдем по своим делам. Вам останется оружие, одежда и еда. Этого вполне хватит, чтобы добраться до ближайшего поселения. Это все.
Вот такая вот короткая речь.
– А если кто-то захочет последовать за вами?
– раздался
– Грр...
– от моего негромкого рыка все разом как-то побледнели и отступили на шаг назад.
– Тогда его будет ждать не самая простая судьба.
Моего обтекаемого ответа им, видимо, хватило, потому как больше никто ничего уточнять не собирался и мы, подхватив добычу в виде девушки и небольшого мешка ценностей, быстро покинули пропахший кровью лагерь и растворились в ночи.
Возвращение в наш лагерь прошло буднично. Не было вопросов про нашу пленницу, не было хвалебных речей про блестяще проведенную операцию или еще чего-то подобного. Все слишком устали. Суматошное утро, долгие сборы, длинная дорога с однообразным пейзажем, потом ночной бой... Большинству членов моего отряда хватило сил только на то, чтобы стянуть амуницию, ополоснуться водой из бурдюка и, в полусне проглотив несколько ложек поданной заботливой Яванной каши, тут же вырубиться, завернувшись в плащи.
В итоге у костра остался только я, Лассах, которой выпало дежурить первой, и наша пленница, которая слишком нервничала, чтобы уснуть. Яванна тоже порывалась остаться, но я магией усыпил и так клюющее носом дитя и уложил ее спать в повозку.
– Ну, красавица ты моя аппетитная, как ты до жизни такой докатилась?
– спросил я девушку.
Та непонимающе захлопала большими серо-голубыми глазами.
– Все такая же немая?
– я внимательно следил за ее реакцией и, удостоверившись, с печальным вздохом ворчливо продолжил, - Ну вот что ты за принцесса такая, а? Вечно тебя от всего спасать надо. Сбежала из дома, угодила к гоблинам. Вытащил тебя оттуда, подлечил, обогрел, сдал с рук на руки неплохим наемникам, чтобы домой отвезли, а через недельку смотрю - уже снова в плену, в клетке у работорговцев! Хоть, блин, тебя к себе привязывай...
По мере моего ворчания на лице Силь-Ли Фан Рашэль отразилось сначала растерянность, потом узнавание, шок и, в итоге, я был заключен в слабосильные объятия хлипкой эльфийки, чувствуя как шарф и рубашка промокают от беззвучных рыданий.
"Прим, что с ней случилось, не в курсе?" - позвал я свою разведку, поглаживая когтистой лапой по ее неровной полуседой шевелюре.
"Отрицательно. Прикрепленный разведчик умер. День назад. На тот момент все было в порядке".
Тем временем эльфийка успокоилась и, прежде чем я успел осознать, уже тихо сопела у меня на руках. Видимо, за последние сутки ей действительно досталось - ее зеленый костюм был весь в грязи и дырах, на теле многочисленные синяки, а ворот рубашки разорван почти до самой груди.
Тяжело вздохнув, я наложил на бедняжку чары сна и исцеления и, подхватив обмякшее тельце, уложил ее в повозку рядом с Яванной. После чего вернулся к костру и сел напротив Лассах, все это время неожиданно тактично молчавшей.
– Ну и?
– спросила паучиха, бросив взгляд на повозку.
– Колись, зубастик,
– Объект охраны, - криво ухмыльнулся я, стягивая шарф и отчаянно зевая.
– Я рассчитывал встретиться с ней после того, как сниму проклятье, но, видимо, судьба сложилась иначе. Блин, за последнее время, я ее уже второй раз спасаю из плена. Такое чувство, что стоит мне выпустить ее из поля зрения, как она тут же во что-нибудь влипнет.
– Ну и что с ней будешь делать? Оставишь в нашей веселой компании?
– Угу, с большим риском быть съеденной?
– я подбросил несколько веточек в костер и, выловив из кармана какой-то сушеный фрукт, принялся его разжевывать, стараясь избавиться от настойчивого вкуса человечины.Вообще клиновидные клыки у меня были только с передней части челюсти - идеальное орудие для хватания и отрывания куска от чего бы то ни было. Зато боковые зубы, хоть и имели заостренные вершины, но были немного приплюснутой формы и ими вполне можно было, при определенной сноровке, жевать.
– Кстати, ты сама додумалась до трюка с мясом, или подсказал кто?
– Мы с Урсаррой долго думали, как можно вывести тебя из припадка, - ответила арахна, наблюдая за пламенем.
– Остальные тебя в таком состоянии еще не видели, а вот нам одного раза хватило. Посоветовались с Микаэлем и он предложил при обострении тебя немного "подкормить". Как видишь, сработало.
– А если бы нет?
– Ну, тогда Урсарра должна была тебя держать, пока я буду связывать, - ухмыльнулась паучиха, ткнув пальчиком в моток толстой паутины, висящий на поясе.
– Кстати, не хочешь немного потренироваться?
– ее глаза как-то странно заблестели, смотря на меня.
– Сначала я тебя, а потом ты...
– Что-то я устал уже, да и дорога завтра долгая, а у меня еще дежурство перед рассветом...
– поспешно прервал я ее, вскакивая на ноги.
– В-общем, спокойно ночи!
И спешно убрался под бок Обжорки, слыша в спину сдавленное хихиканье.
Паршивка восьмилапая!
Ночь прошла без происшествий.
Наш небольшой отряд поднялся немного позже рассвета и завтрак состоял из подогретой каши с мясом и травяного отвара, приготовленных Яванной. Должен признать, польза от нее в походе была, потому как большинство членов моего маленького воинства стыдливо признались, что готовить либо не умели, либо умели на уровне "есть можно, но древесная кора и то вкуснее".
За завтраком я коротко представил всех Силь-Ли и рассказал ее собственную историю. Услышав, что за эту миниатюрную эльфийку родственники готовы выложить двадцать тысяч золотом, все пребывали в легком шоке. Особенно Яванна - у мелкой тряслись руки, горели глаза и она, по-моему, уже сейчас готова была сопроводить ее хоть на край света.
После того, как все немного успокоились, я так же рассказал Силь о том, что со мной случилось и почему я так выгляжу и куда мы, собственно, направляемся. На мое предложение нанять ей в ближайшем городке охрану до резиденции ее семьи, она ответила яростным отказом, вцепившись в меня крепче оголодавшего клеща. Под сдавленный смех мужской части отряда и подозрительно-ревнивое пыхтение женской, я кое-как, силой и увещеваниями, отцепил от себя эльфийку, пообещав никуда ее от себя не отсылать и с рук на руки передать ее семье.