Бастион
Шрифт:
А я иду дальше, смахнув с груди остатки расплющенной пули.
БАХ!
БАХ!
Чем ближе я подхожу, тем громче звуки выстрелов и чаще лязгает по металлу берсерка пуля, выпущенная снайпером.
— Ну всё, тормози, крутой парень. Дальше тебе пути нет, — ухмыльнулся воин с гранатомётом, готовым к стрельбе.
— Как и вам, — остановился я и неспешно соединил, начав накручивать по резьбе две части алебарды, а затем ударил основанием по земле, указывая остриём в небо.
Смешки этих горевояк
— Суицидник что ли? Думаешь, если твоя броня может остановить выстрел пули снайпера, на этом всё? — задал вопрос бородач с нарисованными на чёрной куртке черепами.
Я же его проигнорировал и посмотрел на другого бородача. Его физиономия была мне знакома.
— Классный пистолет, Леон. А теперь верни его папке, — из углубления в броне, где как раз и должен находиться пистолет, я достал жёлтый лоскут ткани и повязал на левое предплечье. — Я имею право войти в этот город, будучи одним из его жителей. Этот костюм — моя добыча.
— Ха! Ну ты больной ублюдок! Зачем народ всполошил! — отозвался жиртрест, опуская вниз дуло штурмовой винтовки.
— Кто ты, воин? Йель тебе за эту броню явно много плюшек отсыпет! — заявил ещё один, сияя беззубой улыбкой.
— Обойдётся. Я эту броню получил задолго до того, как пришёл в ваш город. Леон, чё встал? Давай, меняемся, — я достал с поясного крепления рацию с длинной антенной, приобретённую в терминале во время своего посещения, и показав всем, что это не граната, кинул её Леону. — Принеси её Йелю. Нас ждут переговоры. И если он не выйдет на связь — он сдохнет. Первый свой шанс он уже просрал, когда превратил этот город в помойку с такими бесполезными кретинами, как вы. Это второй и последний его шанс. Больше я предупреждать и предлагать столь великодушно свою помощь не собираюсь.
— Криштиан? Братан, это ты? Что ты такое говоришь?
Я дал команду, и непрозрачный шлем сделал моё лицо видимым.
— Не братан я тебе. К твоему счастью. Ты слишком ленивый, чтобы быть моим братаном. Меня зовут Михаил. И я командир Круизеров. Команданте легионов. Освободитель Кубы, Ямайки, Доминиканы и, в скором времени, всех островов Карибского моря. Так и передай этому кретину Йелю, что уже практически похоронил всех вас вместе с американцами с военной базы. И поторопись, у вас осталось не так уж много времени… — ответил я ему, увеличив громкость динамиков на максимум и протянув вперёд руку с рацией.
Он не сразу отважился подойти и забрать её. Его вытолкали, сказав, что это в любом случае звучит забавно, и Йель таких как я вешает каждый день. Когда же он забрал рацию, я остановил его громким окриком.
— Стоять! Мою красавицу!
— Ах, да… Пожалуйста… — вернул он её законному владельцу, и я закрепил пистолет на своём законном месте.
Пока мы ждали этого бегунка, бойцы не спускали с меня глаз, говорили всякий бред. Кто-то откровенно насмехался, кто-то задумчиво стоял, не сводя глаз с моих рук. Ну а кто-то подначивал «завалить идиота».
Но все они понятия не имели, что моя Афина, поднаторевшая в битвах, прекрасно видела каждого из них, даже тех, кто стоял позади. Не просто же так я заранее, видя, что никаких
— Да ёп… Как она работает… О, приём, меня слышно? — раздался приглушённый голос Йеля в шлеме.
Я продолжил стоять, как стоял, перестав обращать внимание на «братанов» из разных банд, и отключил внешние динамики.
— Слышно тебя, идиот. Не ори.
— Ты пришёл один в наш город и смеешь меня оскорблять? Ох, я с удовольствием вырежу тебе язык, прежде чем повесить на главной площади.
— Ты умрёшь намного раньше, если я сейчас развернусь и просто уйду. Давай, тащи сюда свою задницу и попробуй взять меня, если у тебя вообще есть яйца. У меня для тебя информация по твоим соседям. Твой план с той ордой хорош, но шансов на его исполнение — ноль процентов. Они тебя уже поимели, а ты до сих пор не понял этого. Приползай сюда, придурок, я тебе лично поясню, почему тебе и твоим людям недолго жить осталось. Не люблю два раза повторять, знаешь ли. — подначил я его, и надо же, даже долго упрашивать не пришлось!
А вот связь пришлось отключить, ибо такой обрубленный писк и куча ругани я давненько не слышал. Ну, главного я добился. И заинтриговал его, и опозорил, задев гордость. Сейчас он бежит, едва ли не спотыкается, приказывая не допустить моего побега и жаждет самостоятельно разобраться со мной, снять скальп, узнать всё, что я знаю сам… Эх, как же эти все мамкины тираны легко читаются. Их поведение столь легко предсказать, что уже даже эмоций особых моя правота не вызывает.
С городской стены, глазами Натальи, я видел, как выезжает гружённый пикап, едва тянущий вес силовой брони со стороны усадьбы Йеля в сторону городских ворот. Долго и упрашивать не пришлось, ворота открылись, и местный владыка, запрыгнувший в силовую броню, подзаряженную от бензинового генератора, уже неловко, но шустро шагал в мою сторону, вызывая восторг своих шавок.
— Наташа, приготовься. Как только он откроет верхнюю броню и покажет голову…
— Поняла. А он точно её откроет?
— Посмотрим… — не стал я загадывать наперёд и продолжил стоять, изображая из себя статую.
Люди разошлись, а трёхметровая силовая броня с форсажем для наземных боевых операций прошла вперёд.
— Ну что, красная крыса, не сбежал? Похвально! Давай, ты звал меня, и я пришёл. Что ты там хотел мне сказать? Как там твоя банда называется? Круизеры? Никогда не слышал… Когда мы закончим учить тебя манерам, покажешь, где ваша база…
— У меня много баз. Тебе какую? Основную? На Кубе, в Гаване? Или в Майами? А ты доберёшься туда? Не я сижу в городе, носа не высовывая, так что из нас двоих крыса, это как раз ты. Но, не переживай, как я и сказал, каждый заслуживает второго шанса. И это твой шанс из жалкой крысы стать хоть кем-то.
— А ну-ка, повтори мне это ещё раз… — он поднял правую руку-манипулятор, на котором был закреплён крупнокалиберный пулемёт, уже начинающий набирать обороты.
— Кретин… — покачал я головой. — Ты хотя бы пробовал упражняться в этой силовой броне? У тебя пулемётная лента не заправлена из поясного отделения к манипулятору.