Батальон «Нордост» в боях за Кавказ. Финские добровольцы на Восточном фронте. 1941–1943
Шрифт:
В 01:00 1 января 1943 года начался отход 9-й роты полка «Нордланд». Стояла полная тишина. В прошлом году на фронте Миуса наступление Нового года праздновалось куда громче. На стороне русских все тоже было спокойно. Отход роты они просто не заметили. Солдаты цепочкой тянулись один за другим по каменистой горной дороге. Через некоторое время они миновали догорающий грузовик, который не удержался на узкой горной дороге и скатился с крутого склона. Как потом выяснилось, на него было погружено тяжелое вооружение роты.
Отход 9-й роты полка «Нордланд» был скоординирован с отходом 3-го (финского) батальона «Нордланд». Батальон должен был занять промежуточную позицию – начиная с роты Эртеля на левом фланге – на линии Бери – Кессин. Здесь к нему должна
После утомительного ночного перехода 9-я рота вышла на новые промежуточные позиции. Далеко за спинами солдат остался Хазнидон, маленькое неприметное горное (предгорное. – Ред.) селение, навечно оставшееся в памяти солдат 9-й роты финского добровольческого батальона. Рота Эртеля снова влилась в солдатскую семью своего батальона, вместе с которой ей предстояло пройти новое испытание в ночь с 1 на 2 января.
За боевые действия в районе Хазнидона унтерштурмфюрер Эртель и унтер-офицеры Элмгрен и Куури были награждены Железными крестами I класса, еще 14 унтерофицеров и рядовых 9-й роты получили Железные кресты II класса.
Отступление с Кавказа
Гитлер наконец-то отдал приказ об отступлении группы армий «А» из Кавказского региона, которое должно было начаться с отхода от Терека 1-й танковой армии. В ночь перед Новым годом корпус Фельми отошел со своих опорных пунктов в Ногайской степи. 40-й танковый корпус оставил позиции севернее Моздока. Из большой излучины Терека пехотные части 52-го армейского корпуса пешим маршем двинулись на северо-запад. Свой обращенный к горам фланг в несколько этапов оставил и 3-й танковый корпус. Гитлер тянул до последней минуты, не желая отдавать приказ об отступлении; слово «отступление» никак не вписывалось в его программные речи. Еще слава богу, что командующий и штабы 1-й танковой армии предвидели, что от подобного решения ему никак не удастся уклониться, и заблаговременно провели всю необходимую для отступления плановую работу.
Русские энергично наступали в направлении Ростова-на-Дону, намереваясь перехватить здесь отходящие с Кавказа германские части и устроить им здесь второй Сталинград. Календарный график отхода 1-й танковой армии был сорван. Шли гонки со временем, при этом русские дышали в затылок. От людей, лошадей и машин требовались неимоверные усилия. 1-я танковая армия непрерывно находилась на марше. На ключевых участках приходилось держать немногочисленные моторизованные подразделения для отражения возможных ударов противника, чтобы обеспечить здесь проход пеших частей армии. Несколькими днями позже в отступление двинулась занимавшая высокогорные перевалы у Эльбруса и стоявшая под Майкопом 17-я армия. То, что пришлось перенести в эти январские дни 1943 года солдатам группы армий «А», не поддается описанию.
В свой обратный путь в новогоднюю ночь 1943 года пустился также и 3-й (финский) батальон полка «Нордланд».
31 декабря 1942 года стоявший в обороне Толдзгуна батальон получил приказ об отходе на промежуточный рубеж на линию Бери – Кессин. Коллани и его адъютант оберштурмфюрер Хирт разработали для батальона план отхода.
С наступлением темноты тяжелое вооружение было перебазировано на новую промежуточную позицию. Бронетранспортеры и обоз батальона своим ходом вышли в Лескен. В новогоднюю ночь Хазнидон сначала покинула 9-я рота, которая к утру 1 января достигла новой промежуточной позиции. Часом позже оставила свои позиции в долине Лескена 11-я рота, а еще несколько позже – и 11-я рота в долине Большого Коссолкуна. К утру и эти роты также добрались до новых промежуточных позиций, которые располагались в нескольких километрах западнее прежних. Здесь все три роты снова объединились и установили связь между собой. Между 9-й и 11-й ротами существовала небольшая брешь. Новые позиции батальона располагались на вытянутой гряде холмов и давали днем великолепный обзор местности.
Первое утро
После того как русские заметили отход финского батальона, они силами одной роты двинулись от Хазнидона на Толдзгун; другие их подразделения пошли из долин Лескена и Большого Коссолкуна. В 07:45 тяжелое вооружение батальона провело обстрел скопления вражеских сил (примерно 600 человек) в Толдзгуне. Около 13:00 расположенная на правом фланге батальона 10-я рота доложила о появлении перед ее позициями русской разведгруппы; неприятель потерял здесь 8 человек убитыми.
Во второй половине дня отделение разведывательного взвода 13-й танковой дивизии подошло к ротам финского батальона, которые с 15:00 образовали арьергард.
В 16:00 в соответствии с приказом роты 3-го (финского) батальона оставили занимаемые ими позиции, чтобы пешим маршем выйти к Лескену. Если отход 10-й и 11-й рот прошел без каких-либо осложнений, то путь 9-й роты оказался тернистым.
В сгущающихся сумерках 9-я рота отправилась к согласованному пункту встречи, однако оберштурмфюрера Дека с его 11-й ротой там не оказалось. Раздумывать над тем, что могло помешать его выступлению, времени уже не оставалось. Тот ли это участок лесного массива, в котором они договорились встретиться, установить было уже невозможно. Время поджимало. Рота самостоятельно двинулась дальше. В 20:00 рота Эртеля должна была прибыть в Лескен, чтобы оттуда продолжить отступление уже моторизованным маршем. Неужели Дек также попал в цейтнот?
Местность была незнакома ни для Эртеля, ни для подчиненных ему офицеров и унтер-офицеров. На карте так называемая дорога – то есть проселочная – вела, изгибаясь широкой дугой, на юго-запад, к единственному мосту через Лескен. Эртелю этот путь казался весьма рискованным, так как русские почти наверняка будут их теснить с тыла. А вступать с ними в бой ни в коем случае было нельзя, чтобы не сорвать весь план отступления. Поэтому Эртель принял решение вести свою роту по компасу.
До поселка Лескен тянулись только горы и лес, а еще речка Лескен, которую надо было преодолеть. Это был тяжелейший марш – время уже страшно поджимало. В воздухе висели команды и ругательства. Темная, разящая потом людская масса едва ли не бежала через холмы и леса, продиралась сквозь густой подлесок. Командир и унтерофицеры закрывали глаза, когда солдаты, которые должны были нести ящики с минометными минами, опустошали их, бросая мины в густые заросли. Своевременное прибытие в Лескен было куда важнее. А быстрее идти вперед можно было только в том случае, если не обременять себя тяжелым грузом.
Наконец лес стал менее густым, а ночное небо над ним – значительно светлее. Часы показывали 19:15. Далеко внизу в долине стал тихо слышен рокот дизельных моторов; стало быть, грузовики для перевозки личного состава батальона уже прибыли на место.
9-я рота остановилась у крутого спуска в долину. Рокот моторов и глубоко внизу неопределенные очертания какого-то селения. Но Лескен ли это? Это может быть только Лескен! Цель их марша уже близко, но перед людьми зияет темная пропасть. Глубоко внизу шумит вода – это может быть только Лескен. В первый раз Эртель усомнился, удастся ли ему своевременно прибыть к сбору батальона. Будут ли они ждать? Тягостный вопрос. Далеко не в первый раз случалось так, что то или иное подразделение из-за неправильного понимания приказа и цепи роковых обстоятельств оказывалось в отрыве от основной воинской части!