Battle the Elliot - 3

Харламов Игорь Борисович

– Вы, Андрей Андреевич, полагаете, что этот залив не будет иметь береговую оборону?
– Макаров внимательно смотрел на Вирениуса.

– Почему же не будет, Степан Осипович. Вполне себе полагаю, что несколько батарей береговой обороны будут. Но с одной стороны надеюсь, им будет не до вас, о чём я тоже намерен позаботиться. А с другой стороны, очень надеюсь, что уж несколько батарей наш флот будет способен подавить. Единственное что возникает сложность с доставкой сообщений из Чифу в Порт-Артур. Я, конечно, приложу все усилия, чтобы вернуть в строй 'Лейтенанта Буракова', но может случиться, что сообщение

о выходе флота придётся передать с китайской джонкой.

– Но ведь телеграфное сообщение с Чифу действует, - напомнил, было, Макаров.

Вирениус в ответ поморщился:

– Думаю, его прервут в ближайшие дни. Просто перерубив кабель. По крайней мере, Степан Осипович, я бы сам именно так и сделал. Ещё, где-то с месяц, мы сможем поддерживать связь с помощью 'соколов' и 'циклонов'. Которые, я смогу направлять в Чифу. Потом японский флот усилиться на столько, что вся надежда будет на 'Лейтенанта Буракова'. Но его, к сожалению, ещё предстоит восстановить. Потом придётся подумать об передачи сообщений на китайские джонки. Причём возможно не только через Чифу. Но и с западного побережья Жёлтого моря. Причём этот вариант должен быть экстренным. Я бы предпочёл его поберечь именно для сообщения, что флот вышел из Владивостока на помощь Порт-Артуру.

Макаров в ответ кивнул, соглашаясь:

– Да, Андрей Андреевич это было бы разумно. Не привлекать внимание японцев к этому каналу связи. В экстренных случаях разрешаю присылать в Чифу миноносцы, с их последующим разоружением.

– Японцы, китайцев, не в грош не ставят, - напомнил Вирениус, - Поэтому, в Чифу, будет лучше не интернироваться. Прорываться в Циндао. Есть опасения, что японцы попытаются захватить наши интернированные миноносцы абордажем, без применения оружия. А потом увести их на буксире[9] .

– Хм, - хмыкнул с усмешкой Макаров, - Вы бы, Андрей Андреевич, тоже так делали бы?

– Если у меня будет такой приказ, то сделал бы, - ни на секунду не сомневаясь, ответил Вирениус.

– Всё-таки вы, Андрей Андреевич, пират, - усмехнулся в бороду Макаров.

– Скорее корсар, у меня патент есть, - ответил шуткой на шутку Вирениус, - Но если серьёзно, то я намерен поберечь вверенные мне корабли. И соответственно пока не буду проводить активные действия. Только поддержка действий армии, траление от мин, ну и свои минные постановки. Надеюсь усыпить бдительность японцев к моменту возвращения флота. А то их слишком мало. Поэтому у меня есть просьба, Степан Осипович.

– Какая же просьба, Андрей Андреевич?

– После постройки шести барж, я бы хотел получить ваше разрешение на использовать оставшиеся машин и котлов, с поднятых японских кораблей. С 'Цукубы', 'Осимы', 'Иваки' и миноносца номер '11'. Дабы построить, на их основе, четыре бронированных канонерских лодки. Три двухорудийных и одну одноорудийную.

– Можете считать, Андрей Андреевич, что моё разрешение вами уже получено, - ответил Макаров, а потом спросил, - Но зачем они вам, Андрей Андреевич? Выдающихся характеристик вам, с вашими возможностями, не получить.

Вирениус снова жестом попросил флаг офицера подготовить приказ, а потом продолжил:

– Я, Степан Осипович, рассчитываю получить мелкосидящие канонерские лодки, имеющие броневую защиту, и способные проходить над минами. Что должно

им дать устойчивость в боестолкновении с лёгкими силами японцев. Малая осадка не позволит применить по ним торпеды, а броня защитит от мелкокалиберных снарядов. К тому же малая осадка позволит занимать по отношению к противнику такую позицию, что ему будет сложно осуществлять противодействие. Особенно его береговым батареям.

– Рассчитываете, Андрей Андреевич, что эти лодки смогут взаимодействовать с вашими баржами и катерами?
– Макаров посмотрел вдоль колонн русского флота.

– Так точно, рассчитываю, Степан Осипович, - ответил Вирениус и тоже посмотрел в том направлении. И увидел, что, обгоняя всех, к 'Адмиралу Посьету' на полном ходу приближается крейсер 'Богатырь '. За которым не поспевали 'Баян' и 'Аскольд'. И Вирениус продолжил:

– Я рассчитываю, что эти средства помогут вам, Степан Осипович, закрепиться в Талиенвани. Когда вы туда вернётесь. А сейчас да, вам стоит поспешить в Цусимский пролив. Как ни как там получается три вымпела против восьми. Не в нашу пользу. И хотя время рандеву обговорено, но на море могут быть всякие случайности. И думаю, Степан Осипович, вам как командующему флотом стоит обратить внимание ещё на один момент.

– Это же какой, Андрей Андреевич?
– Макаров снова посмотрел на Вирениуса.

– Вопрос касается Сахалина, Степан Осипович. Сейчас он объявлен каторжной территорией. И мы не можем размещать там воинские формирования. Только внутреннюю стражу и ополченцев. Что делает остров слабым звеном в нашей обороне. И я опасаюсь, что если зимой проводить операции в Тихом океане, то японцы могут попытаться захватить остров. Пользуюсь тем, что на нём нет войск. Поэтому то и надо снять с Сахалина статус каторги. Направить на него армейские силы до дивизии. А вот ополченцев из каторжан использовать в интересах флота, для занятия островов Курильской гряды и для диверсионных высадок на территории Японии.

– Считаете, что это надо делать?

– Промышленность Японии, очень сильно завязана, на железнодорожные перевозки внутри странны, - ответил Вирениус, - И если воспользоваться уязвимостью их транспортных перевозок и прекратить ту же перевозку местного угля, то японская армия и флот не дополучат большое количество тех же снарядов.

Макаров внимательно посмотрел на восток, а потом произнёс:

– Это всё потом, Андрей Андреевич, а сейчас вам предстоит сделать следующее.

Эта беседа состоялась совсем недавно, всего несколько часов назад. Но теперь между двумя адмиралами было огромное расстояние. Возможно длинной в жизнь. В этот момент, без двадцати минут до полночи, в хвосте колонны загремели выстрелы. Сначала огонь открыл 'Храбрый', а потом и 'Фёдор Стратилат'. В пламени взрывов были видны силуэты миноносцев. Два, из которых, столкнулись. И остановившись, исчезли в темноте, за кормой отряда. А в районе кормы другого миноносца вспыхнул разрыв от шестидюймового русского снаряда. Явно выпушенным 'Храбрым'[10]. Но добить миноносец не успели. Он тоже скрылся в темноте за кормой. Только одинокая вспышка, выстрелившего на последнем целом миноносце, второго японского отряда, торпедного аппарата представила хоть какую-то угрозу русским кораблям. Но торпеда прошла далеко за кормой 'Храброго'.