Баттосай Поттер
Шрифт:
— Но ведь это договор?
— Именно, — кивнул мальчик. — Договор, гарантирующий соблюдение прав оборотней и безопасность волшебников. Договор между Министром Магии и Главой Клана Оборотней, засвидетельствованный Визенгамотом!
— Но у оборотней нет Клана и нет Главы! — взвыл Люпин.
— Вот в этом и ваша проблема. Поэтому с вами никто и не хочет иметь дел!
— Но как же… — чуть ли не разрыдался Ремус, падая обратно в кресло.
— Так что то, что у вас нет Главы — это ваши проблемы, — закончил Гарри. —
— Но как же так! — метался на кресле, сжимая кулаки, Люпин. — Что же делать?!
— Стать Главой Оборотней!
— Но…
— Без всяких но! Просто вызови Фенрира Сивого и убей его. Подомни под себя его стаю. Потом остальные стаи Британии. Одиночки. Одиночек потом перед фактом поставишь и нагнёшь. Года тебе хватит?!
— А что во втором свитке?
— Договор передачи в собственность Клану Оборотней земли. Так же заверен Министром и Главой Клана. Договора Магические. Оставляю их тебе. Потеряешь — сам виноват, — сказал мальчик, вставая. — Счастливого полнолуния! — добавил он и ушёл, оставив растерянного оборотня наедине с договорами и своими мыслями.
* * *
Как-то так получалось, что раз в неделю, в субботу, Гарри приходил на балкон той башни любоваться закатом. И в то же самое время приходила девочка в бейсболке. Они всё так же молчали во время своих встреч. Просто стояли рядом и расходились каждый в свою сторону, когда солнце скрывалось за горизонтом.
Но эти минуты для мальчика были минутами чистого счастья. Спокойного, тёплого, незамутнённого счастья.
Он не знал, что эти встречи значили для девочки, но был безмерно ей благодарен.
До встречи с дементорами он и не подозревал, что это столько для него значило. Но теперь… После того, как эта треклятая нежить вывернула наизнанку его душу, не забыв самых дальних и темных уголков, он точно знал, ради чего живёт.
Не из мести. Не из желания перевернуть этот мир. Нет. Он живёт ради вот этих вот минут, что дарит эта девочка такому монстру, как он.
Ведь Гарри даже в шутку никогда не считал себя лучше Волан-де-Морта или Дамблдора. На его собственной совести было столько трупов, сколько ДДД и Волди вместе не увидели бы и за четыре войны.
Так что лучше них Гарри себя не считал. Просто не хотел новой войны. Как и в "прошлой" своей жизни, он готов был положить свою жизнь и свою душу ради того, чтобы жили другие. Чтобы сирот больше не было. Дети не оставались одни, девушки не рыдали над мёртвыми женихами и мужьями, чтобы у детей не было кровавых мозолей на руках от выкапывания могил…
Но в этой жизни у него появилась искра. Лучик света. Огонёк, рядом с которым, он мог хоть чуть-чуть отогреть свою оледеневшую душу. Чуть-чуть. Но ради этого хотелось жить. Жить, а не функционировать, выполняя задачу.
Примечание к части
Глава завершена
глава 7
Ночь. Тайная Комната Хогвартса. Гарри Поттер, бледный до зелени и сосредоточенный, стоял напротив шкафа, в котором что-то слегка шевелилось и издавало пугающие звуки.
Гарри через гоблинов заказал себе поимку боггарта. И коротышки с этим справились. Труднее оказалось протащить его в Хогвартс. Но, использовав уменьшение и барьерные чары, Поттер с этой задачей справился.
И вот он стоит, готовясь наконец взглянуть в глаза своему страху. В глаза самому себе. Лёгкий невербальный импульс распахнул двери шкафа.
Вновь перед Гарри стоял его оживший кошмар — Баттосай. Баттосай, овладевший магией и применяющий её для убийства.
Гарри стоял и смотрел. Да уж, увидеть себя со стороны, да ещё и объединившего черты обеих жизней, было… необычно. Персонаж получился действительно страшный до дрожи. Даже если не знать настоящих способностей и сил. Одного взгляда в эти глаза хватало, чтобы посеять в сердце ужас.
«Интересно, я действительно так выгляжу, или боггарт утрирует?» — подумалось Гарри.
Возникали всё новые и новые детали: отлив меча, кровь на одежде, лице, волосах, тела с рублеными ранами и знакомыми лицами. Оранжевый шарф на обезглавленном теле (на этом моменте Гарри непроизвольно дёрнулся, но удержал себя в руках), ещё тела, тела и их части, тела реально убитых им людей, вокруг уже было просто некуда ступить от крови и тел. И самое поганое, что в этот раз он знал каждого. И помнил, как он их убивал… Все эти бесконечные тела принадлежали реально убитым именно им людям.
Страха больше не было. Было отвращение к самому себе…
Боггарт — мелочь, тля… Плюнуть на него, и он исчезнет…
— Ридикулус, — выдал Гарри, и боггарт получил тортом в лицо и смешно шлёпнулся на задницу от неожиданности, затем меч у него в руках превратился в орущую кошку, которую "Химура" держал за хвост. Она вырвалась и исцарапала "Баттосая". Из палочки полетели пузырьки… Гарри рассмеялся над своей нелепой пародией, подал чуть больше сил в палочку и выдал новый "Ридикулус".
Ещё парой взмахов Поттер загнал боггарта обратно в шкаф и сотворил инаниматусом цепи, запечатавшие его напрочь.
Вот только себя самого не запечатаешь. Он вздохнул и поплёлся на башню, подышать воздухом.
Он был там один, но память услужливо показывала образ девочки в бейсболке, стоящей рядом, и на душе теплело.
Гарри стоял под отводящими внимание и дезиллюминационными чарами и смотрел на звёзды.
Минут через десять он услышал шаги. Шаги были знакомые, но какие-то слишком торопливые. Из-за угла вышла девочка в бейсболке, тёплой мантии и оранжевом шарфе. Она подошла к парапету и расплакалась. Горько и громко.