Батяня. Комбату лишнего не надо
Шрифт:
Не прошло и минуты, как его глаза стали привыкать к темноте – в комнате, как на фотографии, опущенной в заполненную проявителем кювету, начали проступать контуры мебели и предметов. Вот засияли вычищенные до блеска металлические ручки кухонного шкафчика; на стене, словно их только что нарисовал художник, проявились небольшие картины, изображавшие индийские храмы; тут же вырос в углу мягкий раскладной диван. Майор сделал шаг в сторону – его правая нога коснулась чего-то твердого.
Присев на корточки, Батяня поддернул рукав, вдавил на часах кнопку подсветки циферблата. Света было достаточно, чтобы рассмотреть перед собой
«Да у них тут целый склад. Батальон накормить можно!» – прищурился майор, рассматривая в неверном зеленоватом свете этикетки.
Внутри открытой десантником картонки лежали бок о бок говяжьи консервы, те самые, в жестянке из-под которых капитан Збруев приносил соль. Тисненные на металлических крышках цифры говорили о том, что товар произведен всего пару месяцев назад в Индии и годен в течение двух ближайших лет.
«Только мусульманин относится к еде так ревностно. Возможная случайность превращается в тенденцию. А Пакистан – страна сугубо мусульманская».
Теперь Андрей Лавров убедился полностью, что люди в оранжевых одеяниях у костра на самом деле не те, за кого себя выдают. Однако этот факт еще не давал десантнику оснований стопроцентно считать их агентами пакистанских спецслужб. Взять ложный след – значит потерять время. Следовало найти неопровержимые доказательства, устанавливающие связь между так называемыми кришнаитами и вице-адмиралом Гусовским.
Шепот, раздавшийся за стенкой вагончика, заставил комбата замереть, пальцы плотней обхватили рукоять ножа. Повернув голову на звук, он увидел за занавеской две расплывчатые тени. Мужчины стояли неподалеку от окна, подошли они настолько тихо, что если бы не заговорили, если бы их тени не легли на занавеску, десантник так бы и не заметил их приближения. Их движения были плавными, выверенными. Шептались они добрых две минуты на незнакомом ему языке. Все это время Батяня сосредоточенно наблюдал за двумя тенями-силуэтами, извивавшимися на фоне полотняной занавески, прислушивался к звукам речи.
Вскоре Лавров уловил несколько знакомых интернациональных слов, речь шла об американцах, о Нарвике. Когда мужчины смолки, майор уже стоял у окна, смотревшего в лес, чтобы в случае чего успеть покинуть трейлер. Однако они не попытались войти в дом на колесах. Пройдя вдоль трейлера, исчезли в ночи, растворился и их шепот.
Лавров принялся методично обыскивать вагончик, в любую минуту мог вернуться хозяин, скорее всего тут обитал их главный – командир группы. Он осмотрел кухонный шкафчик, морозилку холодильника, духовку газовой плиты, микроволновку, все выдвижные ящики. Но ничего, говорившего об истинных занятиях обитателя трейлера, не нашел.
Опустившись на колени, Лавров приподнял сиденье углового дивана. Аккуратно сложенное белье, пара одеял. В трейлерах обычно стремятся использовать пространство по максимуму, но тут наблюдалась иная картина. Бельевой ящик оказался достаточно мелким. Подковырнув лезвием пластиковую панель, майор вскрыл двойное дно – попал в самую точку. Внутри дивана лежал компактный арбалет, наподобие тех, которыми вооружены охотники на вампиров в голливудских блокбастерах. В комплект к модернизированному средневековому оружию прилагался прозрачный пенал со стрелами и сменными наконечниками. Такая заботливость производителя оружия о своих клиентах, стрелках
«Неплохая игрушка. А, главное, бесшумная и безотказная», – взвешивая в руке легкий арбалет, изготовленный из графитопластика, вынужден был признать майор.
Десантник раскрыл лежавшую у самой стены пластиковую папку, первым в ней лежал отпечатанный на дешевом струйном принтере лист. С него на Лаврова смотрел вице-адмирал Гусовский. Все остальные документы пестрели арабской вязью. Копии не снимешь, а забирать их с собой было рискованно.
Найдя неопровержимое доказательство причастности «кришнаитов» к поискам российского вице-адмирала, майор мог окончить разведку. Он отбросил защелку на двери и покинул трейлер тем же путем, каким и попал в него – через окно туалета. Чуть слышно зашуршала мокрая трава – по стенке вагончика поплыла заштрихованная дождем тень десантника.
Солнце, проникавшее в кабинет сквозь узкие зазоры между планками жалюзи, сияло в зеркале. На дубовом столе громко плевалась кипятком кофеварка, издавая странные и порой неприличные звуки. Исходивший от нее аромат кофе стремительно распространялся по комнате, проникая в каждый уголок, в каждую щелку. Устоять перед таким запахом не смог бы даже состоявшийся, искушенный кофеман. Такую роскошь, как собственная кофеварка в кабинете, мог позволить себе только человек, занимающий высокую ступеньку в иерархии ЦРУ. Мелким сошкам приходилось довольствоваться аппаратами, установленными в холлах и коридорах.
Хозяин кабинета, Говард Хьюз, наполнил белую кружку бодрящим черным напитком и с улыбкой опустился в любимое кресло. Каждое утро он проделывал кофейную церемонию, и каждый раз получал заряд бодрости, сбрасывая остатки сна. Однако сегодня его ритуал был прерван самым наглым образом. Когда губы только-только коснулись края толстостенной фаянсовой кружки, а ноздри втянули тонкий аромат, на приставном столе нудно загудел аппарат внутренней связи. Высветившийся на дисплее номер свидетельствовал, что беспокоят из приемной. Так и не глотнув кофе, хозяин кабинета пробурчал:
– В это время меня ни для кого нет. Разве что для президента, – не выпуская из руки кружку с кофе, как можно вежливей уточнил Говард.
– Возникли непредвиденные обстоятельства.
– Черт.
Некоторое время Говард Хьюз не мог найти себе места, слоняясь от стенки к стенке и нервно теребя в пальцах незажженную сигарету. Рабочий день еще не успел толком начаться, а уже обещал быть жарким.
– С вами все в порядке? – донесся из динамика трубки обеспокоенный голос, ведь Говард, выслушав информацию, так и не ответил.
– Агента Бриджес ко мне, срочно, – наконец принял решение хозяин кабинета.
Сделав глоток успевшего остыть кофе, он угрюмо посмотрел на потухший экран монитора. В темном стекле отразилось мгновенно постаревшее, осунувшееся лицо. Подпирая рукой голову, Хьюз понуро смотрел на свое отражение.
«Теперь моя судьба целиком в руках мулатки», – подумал он.
Ждать пришлось недолго. Но и короткого времени оказалось достаточно, чтобы Хьюз овладел собой. Говард не сразу посмотрел на вошедшую в кабинет мулатку, выдержал паузу и лишь потом перевел взгляд с компьютера на бесстрастное лицо Бриджес, скупо улыбнулся, жестом пригласил к столу.