Байка о том, как Лиса и Красная Королева о рае мечтали
Шрифт:
— Ну да, — замялся парень, опустив взгляд и зашаркав по бетонному полу кроссовком.
От чего-то, в этот момент Лизи отчетливо поняла, что находится во сне.
— Почему мне снишься именно ты? — нахмурилась она.
— Нууу… Нам во снах часто сняться люди, которых мы хотя бы мимолетом встречали в жизни. Это такие проекции нашего подсознания… Короче, не думаю, что это важно, — хмуро отмахнулся Антон.
— И зачем ты здесь?
— Я просто хочу тебе кое-что сказать, — тихо промолвил парень, нежно взяв Лизи за руку и посмотрев ей в глаза. — Запомни, что бы ты не думала — все еще впереди…
— Что впереди? —
— Ну как же? — грустно улыбнулся Антон и полез в карман джинс, откуда извлек небольшую помятую фотокарточку и продемонстрировал девушке. — А кто же тогда это? — постучал он пальцем по фото, где был изображен маленький синеглазый мальчик.
— Кто это? — ошалевше уставилась на снимок Лизи.
— Как кто? — нахмурился Антон. — А разве ты не видела этого мальчика в последнем вещем сне?
Лизи хлеще некуда округлила глаза, вспомнив мальчика из сна.
— Проснись! — вдруг услышала она женский голос, будто откуда-то снизу.
Девушка открыла глаза и вскочила. Она по-прежнему находилась в тюремной камере, но только теперь перед ней никого не было. Лизи тяжело выдохнула и улеглась обратно на нары, уставившись в потолок грустным взглядом.
— Малыш мой, — прошептала она, положив руку на беременный живот. — Прости меня, за то, что не уберегла тебя, — сказала она, а из уголков глаз покатились слезы. Лизи проглотила ком, вставший в горле. — Я бы могла все исправить… Должна была… Если бы я только могла изменить то утро… Тот час… Если бы могла… — замолчала она, уже захлебываясь в слезах, не в силах больше сказать ничего, закрыла глаза и погладила живот.
В ответ ее толкнула оттуда маленькая ножка. Девушка горестно улыбнулась, не убирая руки с места толчка.
— Мне очень жаль, что твой папа никогда тебя не увидит, — продолжила Лизи, спустя пару секунд. — Он бы был лучшим отцом во вселенной. Мой Джейк… Джейк Джилленхол… Волчонок… Парень из шара… Я буду любить вас обоих всегда… Даже после смерти…
Малыш еще раз пихнул маму с обратной стороны.
— А еще бы у тебя была замечательная тетя, — продолжила нежно гладить живот Лизи. — Нина… В этот раз я и ее не смогла уберечь… Но главное, что мы были друг у друга, а все остальное — не важно, — замолчала она и, закрыв лицо руками, зарыдала в голос, дав волю чувствам. — Кстати, она так чуднО хотела тебя назвать. Антоном, в честь парня, который спас нас…
«Запомни, что бы ты не думала — все еще впереди…» — раздался у нее в голове мужской голос.
Девушка осеклась, вспомнив свой сон, и перестала плакать. Но вдруг дверь камеры открылась, и внутрь вошел тюремный надзиратель.
— Блэкберри, на выход! — рявкнул он.
Лизи медленно встала, надзиратель грубо застегнул на ее руках наручники и подтолкнул к выходу. Лизи вытерла слезы тыльной стороной ладони и зашагала по коридору. В ушах стоял гул, лишь стук ее казенных ботинок о бетонный пол синхронно отбивал ритм с сердцем.
Нина сидела за казенным столом в камере и бессмысленным взглядом смотрела на свою коробку, стоящую перед ней. Она медленно достала сигарету из пачки, которую подогнали ей надзиратели, исполнив последнюю волю.
— Какая уже разница, тебя, возможно, уже и вовсе нет, — посмотрела она сначала на сигарету, затем
Нина взяла коробку с вещами сестры, открыла ее и стала бережно перебирать содержимое.
— Ты была лучшей сестрой, — прошептала она, навернув на глаза слезы. — Прости, что втянула тебя во все это…
Нина глубоко затянулась и выпустила дым прямо в коробку. Через минуту она отложила ее от себя, запустила ладонь в коробку побольше и что-то нервно затеребила.
— Прости меня… Я должна была рассказать тебя обо всем сразу, но я этого не сделала… Дура… Чувствую, что с тобой случилось что-то ужасное… И в этом виновата только я… Только, блять, я! — психовано вскрикнула она и закрыла ладонями лицо.
В этот момент у нее внутри что-то трепыхнулось. Нина вздрогнула и в непонимании положила руку на едва округлившийся живот. Она впервые почувствовала шевеление ребенка. О, Боже! Кажется, он жив! Ну дела!
— Бляяяять, — зарыдала девушка и нервно затушила бычок об стол.
Захлебываясь в слезах, Нина прилегла боком на нары, обхватив себя руками.
— Милый мой малыш, прости меня, — простонала она.
— Блэкберри, на выход! — рявкнул тюремный надзиратель, распахнув дверь.
— Нееет, я не пойду! — заистерила Нина и вцепилась руками в матрац.
— Хватит устраивать цирк! — подкатил глаза надзиратель. — Мы уже опаздываем! Немедленно встала и пошла! Иначе мне придется применить силу! — достал он из-за ремня дубинку и пригрозил ею в воздухе.
— Ладно, ладно! — выставила ладони вперед Нина, а вертухай быстро защелкнул на них наручники. — Только можно мне взять с собой мои вещи? — указала она взглядом на стол.
— Бери, — недовольно цокнул надзиратель, подождал, пока девушка соберет пожитки, затем грубо взял ее за плечо и вытолкнул из камеры.
Глава 107: Финита ля комедия
Джейк и Декстер сидели по разные стороны дивана и смотрели новостной блок, где вот как уже пару недель кряду крутили один и тот же ролик, в котором показывалась инсценировка смерти Джилленхола и Моргана.
— Давайте же посмотрим еще раз на беспредел исламистских террористов Аль-Каиды, — подался вперед ведущий, подперев кулаком щеку, ведь, о Боже, как же ему настопиздел этот ролик!
На экране появилась замызганная грязна комната, по центру которой на коленях стояли Декстер и Джейк. Они были раздеты до трусов, их кожу и тут и там украшали жуткие синяки, ссадины и следы засохшей крови. Глаза были закрыты черными повязками, а руки заведены за спины. Вдруг к ним со спины подошли два хача-ваххабита с автоматами наперевес. На фоне заиграл трек Сэм Браун — «Stop!». Террористы что-то забуробили, но их речи не было слышно, ибо музыка заглушала все. Вдруг оба синхронно приставили дула своих глупых автоматов к головам пленных. Первый выстрел, и Декстер Морган замертво упал на бок, попутно обоссавшись. Ваххабиты захохотали, выставив друг на дуга указательные пальцы. Второй выстрел. Через голову Джейка насквозь пролетела пуля, и мертвец из шара упал на пол. Повязка слетела, демонстрируя пушистые брови и прекрасные глаза. Когда его голова соприкоснулась с полом, оператор крупным планом взял в кадр лицо Джилленхола, продемонстрировав безжизненный синий взгляд охуетительных синих глаз, где навек пропала искра задора.