Байкер

Крушина Светлана Викторовна

– Какая муха тебя укусила? Я не понимаю…

– И не поймешь! – отрезала Чандра. – Счастливо оставаться…

Рэндалл проводил ее тяжелым взглядом и, нахмурившись, повернулся к Дани.

– Что это с ней? Ты что-нибудь понимаешь?

– По-моему, ты ее обидел, - робко предположил юноша.

– Это я могу, - согласился Рэндалл. – Ну что, пустите меня к себе пожить? Не выставите за дверь?

Дани тут же воспрянул, как начавший было вянуть цветок, политый заботливой рукой.

– Что ты! Живи сколько хочешь!..

Диана и хотела бы горевать по брату, да никак не могла. Она так устала от его истерик и пьяных

выходок, что, услышав страшную новость, испытала только тупое недоумение – как же так, Брай, всегда полный жизнью до краев, и вдруг мертв? – которое позже сменилось тихой грустью по ушедшему брату. Именно ушедшему, поскольку мертвым его Диана не видела, и легко было представить себе, что Брай уехал в другой город. Частью сознания она понимала, что ее чувства не совсем нормальны, но кому какое дело? Если так легче и ей, и другим. Разве лучше было бы, если б Дани пришлось утешать ее, льющую слезы сутки напролет?

Но даже самой себе Диана не призналась бы, что боль потери почти затмила радость от близости любимого человека. Когда Рэндалл попросил разрешения остаться у нее на пару дней, Диана и удивилась, и обрадовалась - и чуть не запрыгала до потолка. Однако, она нашла в себе силы сдержаться и повести себя спокойно. Сдержанное поведение, надеялась она, понравится Рэндаллу больше, чем неумеренный восторг. Она не понимала, почему он попросился пожить у нее, и боялась спугнуть его, а значит, и свое счастье… Если б она слышала последний разговор Рэндалла с Чандрой, то, возможно, сделала бы какие-нибудь выводы, пусть и неверные; но ей оставалось только теряться в догадках.

Спустя неделю Диана все еще недоумевала. Рэндалл прочно обосновался в доме и, казалось, взял на себя роль погибшего старшего брата; но чего ради? Ни один, самый дотошный и пристрастный наблюдатель не заподозрил бы в нем никаких чувств к Диане, кроме братских или дружеских. Даже сама Диана – а кто мог быть пристрастнее? – искала и не находила в нем никаких намеков на любовную страсть. Так чего же ради он обидел Чандру (Диана уже знала от брата об их ссоре), с которой его связывала, по меньшей мере, дружба?.. Приехав осмотреть пациентку через три дня после переселения Рэндалла, Чандра не сказала с ним и слова и демонстративно не смотрела в его сторону. Он тоже с ней не заговаривал, но держался как ни в чем не бывало, словно никакой ссоры и не произошло. Диану почему-то это задело. Ведь Чандра выхаживала его уже дважды, и он мог бы не вести себя, как неблагодарная сволочь. Нет, Диана ни в коем случае не упрекала его, но все же ей было обидно за Чандру. Она даже перестала воспринимать ее как соперницу… Чандра очень удивилась бы, узнай она, какие чувства вызывает у противной девчонки.

На новом месте Рэндалл освоился очень быстро; Диана, переехав в мастерскую, некоторое время чувствовала себя не совсем в своей тарелке, Рэндалл же будто жил в ее доме всю жизнь. Это ощущение он сумел внушить и брату с сестрой.

Он никогда не просил о помощи, хотя часто в ней нуждался. По мнению Дианы, ему очень не помешал бы уход хорошей сиделки – но Чандра и по прошествии месяца ни разу не поинтересовалась его самочувствием, а если и смотрела в его сторону, то взгляд ее скользил по нему, как по пустому месту; - а Диана не смела предлагать ему помощь, опасаясь его обидеть. Зато Дани, как ни странно, этого совершенно не боялся и вообще общался с Рэндаллом без прежней робости. Да и тот стал гораздо снисходительнее к мальчишке, и если обращался с просьбами, то только к нему; Диану же сам опекал более, чем она в том нуждалась. Со стороны их маленькое "семейство" (включая Чандру) смотрелось,

вероятно, весьма странно. Да только смотреть было некому, жили они очень замкнуто. Диана и Рэндалл никуда не выходили, только Дани продолжал свои ночные загулы, но домой никого не приводил. Друзей, кроме Рэндалла, у него по-прежнему не было.

Спустя месяц, когда Рэндалл отбросил свои костыли и пошел сам, хоть неуверенно и прихрамывая, Чандра снова не проявила к этому ни капли интереса, пусть даже чисто медицинского. Они продолжали упорно игнорировать друг друга, так что Диане, в конце концов, стало больно на это смотреть. Она долго молчала, боясь сунуть нос не в свое дело, но всякому терпению приходит конец. Однажды она выбрала минуту, показавщуюся ей подходящей, и завела разговор с Чандрой на интересующую ее тему (к Рэндаллу она так и не осмелилась подойти с этим).

– За что ты злишься на Рэнда? – спросила она, когда Чандра закончила ее осматривать и мыла руки. На ответ она не особо надеялась, но Чандра, не поворачивая головы и сосредоточив все внимание на тоненькой струйке тепловатой воды, фыркнула:

– За то, что он болван.

– Не понимаю… - недоуменно протянула Диана.

– Чего тут понимать. Болван и есть. Намутил, накрутил… а расхлебывают другие. Между прочим, в смерти твоего брата виноват по большей части Рэнд, голову на отсечение даю.

– Что ты такое говоришь?

Чандра нарочито тщательно закрыла кран и повернулась, промокая руки видавшим виды полотенцем. Ее глаза горели недобрым изумрудным пламенем.

– Брай ведь терпеть его не мог. А Рэнд сделал все, чтобы его знакомые думали, будто мы с ним вместе. И Брай взревновал меня к нему, понимаешь? Взревновал так, что попытался его убить – и сшиб его с байка; а когда не получилось убить Рэнда, попробовал прикончить меня – чтоб, мол, не досталась никому. Но и со мной ничего у него не получилось, и тогда… - Чандра многозначительно помолчала, без капли сочувствия глядя в наполнившиеся слезами глаза Дианы. – Не пойму только, зачем Рэнду понадобилось это представление. То есть, сначала я подумала было, что он это все всерьез, но после…

– Что после?

– Он заявил, что нам с ним не по пути, - недобро усмехнулась Чандра. – Заявил так и сбежал сюда, к тебе… Только ты, девочка, нос не раскатывай – с тобой ему тоже не по пути. Сбежит и от тебя, вот увидишь… причем в ту минуту, когда ты менее всего будешь этого ждать.

– Ты так говоришь, потому что он тебя бросил… - не очень уверенно проговорила Диана.

– Думаешь, ревную? – Чандра пренебрежительно махнула рукой. – Вот еше. Баба с возу, кобыле, знаешь ли, легче. Меньше проблем и нервотрепки.

– Я тебе не верю…

– Это уж как тебе угодно. Забирай его, владей, пользуйся – если сможешь – я слова не скажу.

Из всего сказанного Диана уяснила, что, во-первых, на самом-то деле Чандра к Рэндаллу очень не равнодушна; а, во-вторых, возможно, что и Рэндалл к ней тоже не равнодушен…

Роды начались, как это часто бывает, совершенно неожиданно. Диана проснулась душной ночью от ноющей боли внизу живота и в пояснице и некоторое время лежала, прислушиваясь к ощущениям. Сонные мысли текли лениво и неохотно. Боль то накатывала, то отступала, и, вроде бы, усиливалась; пока Диана наконец не сообразила, что вон оно, началось! Сон с нее тут же слетел, уступив место панике. Чандра далеко, ничего не знает… да и вообще, ночь на дворе! Что делать, ждать утра, когда придет Дани, чтобы послать его за Чандрой? Или ехать к ней самой? А если не доедет? А если утром уже будет поздно?..