Байки будущего полковника (сборник)
Шрифт:
На первых курсах было голодно. Не то чтобы не кормили, скорее стресс и постоянные физические нагрузки давали о себе знать. Потом пообвыкли и на старших курсах не голодали. Хожу всего, естественно, было Белому. На гражданке привык ни в чем себе не отказывать, а в казарме подсел на хлеб и воду. Утрирую, конечно, но про слипшиеся комья остывшей сечки на потолке я уже упоминал ранее.
Какая ж воинская часть без ЧИПка? У нас тоже была своя кафешка, где можно было практически беспрепятственно купить что-нибудь сладенькое, чтобы унять напавший жор: печенье, крекеры, шоколадки, рулеты, сдобные булочки, сочники и кольца
Начальником соседнего курса был капитан по фамилии Ковалец, а нашего - Сычев. В силу того, что мы обучались по филологическому профилю, то сочник с творогом стал сычником, а кольцо - ковальцом. Самое интересно, что, когда мы на кассе просили дать нам два “ковальца” и один “сычник”, нас прекрасно понимали и давали искомое.
Как-то раз, стоя в голодной очереди за очередным “ковальцом” Белый мечтательно произнес в полголоса: “Я бы сейчас съел штук двадцать”. Стоящие рядышком голодные друзья услышали это воззвание к вселенскому разуму и не согласились. Больше всего завелся Тарас. Он хоть и был голодным, но свои силы рассчитывал трезво. Поэтому безапелляционно пробурчал как всегда: “Хрен там было”.
И понеслось. Слово за слово - родился спор двух упертых курсантов. Свидетели стояли тут же в очереди, и было кому засвидетельствовать условия спора ударивших по рукам товарищей. Суть спора: Тарас покупает Белому двадцать колец с творогом и двухлитровую колу на запить. В течение часа Белый должен уничтожить все кольца. Если он этого не делает, что возмещает Тарасу все расходы плюс шоколадка.
Представляете какой ажиотаж вызвала эта новость на курсе? В группу к Белому натолкалось половина курса, чтобы лично засвидетельствовать его триумф или поражение. Устраивал любой из вариантов, поскольку скучно сидеть на сампо и учить на завтра задания. Тем более, что время было предужинное и все были в той или иной степени голодны.
Я выступал в роли секунданта: “На старт. Внимание. Марш! Время пошло”- сказал я и нажал на секундомер. Толпа любопытствующих придвинулась ближе. Все с интересом наблюдали за процессом и делали ставки.
Начал Белый за здравие. Не торопясь, откусил кусочек первого кольца, запил его газировкой. Откусил еще, запил. Повторил это действие еще раз двадцать и стал терять темп.
Знаете, есть в этом некоторая доля садомазохистского извращения: будучи самому голодным наблюдать, как кто-то нехотя давиться вкуснятиной. Не нравится - не смотри, но сил отвернуться нет никаких.
Где-то через полчаса на середине шестого кольца Белый был вынужден объявить о капитуляции. Все дружно стали поздравлять Тараса с победой и радоваться привалившему счастью. В пакете осталось еще четырнадцать колец и полбутылки колы. Не пропадать же добру. По команде “Налетай!” пакет вмиг опустел.
Жаль, но подобные споры больше не повторялись. Люди постепенно учились трезво оценивать свои силы. А жаль.
Страшные, но симпатишные
Противогаз - это как придаток человеку
Иногда сидишь и думаешь, что писать больше не о чем, что все, что хотел, уже высказал. Ан, нет. Что-нибудь да проскочит, всплывет из глубин памяти. Часто воспоминания появляются мельком, урывками. Как чудное лоскутное одеяло.
Помню, например, как в наряде по столовой для ускорения
А вот всплыло забавное воспоминание. Середина зимы. Вечер. Мороз слабый. Снег слегка влажный. Самое то, чтобы снеговиков катать. Но не будешь же на плацу этим заниматься. Есть занятия попроще и подоступнее. Например, игра в снежки.
Были мы как раз на первом курсе. Можно сказать, только-только начали вкушать военной жизни. Возвращаемся всем курсом после ужина в казарму. Идем, маршируем то есть, нога в ногу, ничего не подозреваем. Голова строя скрывается за углом, вот уже и середина готова повернуть. Еще чуть-чуть и окажемся в тепле казармы. Вдруг со всех сторон по нам посыпались снежки.
Оказалось - второкурсники подготовили нам засаду. Вход в их казарму в двадцати метрах слева от нашего - прямо за спорт-городком. Их не видно, а мы для них как на ладони. Второй курс спланировал диверсию заранее, договорившись поужинать быстрее нас, добежать до своей территории, заготовить заранее побольше снежков и затаиться в засаде с вполне себе бандитскими намерениями.
Сговорились, сделали. А мы попались, как дети малые. Обидно, да? Дети-то дети, но и у военных детей есть чувство собственного достоинства и какая-никакая, но репутация. Хоть немного подмоченная растаявшим снегом, но все же лучше, чем ничего.
Мы быстренько сориентировались в сложившейся непростой тактической обстановке и как могли дали отпор нападавшим: строй тут же рассыпался на отдельных индивидуумов. Пока одни бросились в контратаку, лепя на бегу снежки из чего попало и отвлекая снежковый огонь на себя, другие кинулись в казарму, находясь под прикрытием первых.
Минут через пять все улеглось. Второкурсникам надоела однообразная возня, и они призвали к миру. Мир так мир. Две противоборствующих стороны разошлись по разные стороны “баррикад” и задымили сигаретами каждая у своего входа в казармы, бурно обсуждая произошедшее. Из толпы наших курсантов то и дело вылетали выкрики типа: “Матч-реванш не за горами!”, “Так нечестно засаду устраивать сразу после ужина!” и “Мы еще вам покажем!” Со стороны противника раздавались противные смешки и всякие обидные выражения наподобие: “Куда ж вы все разбежались?”, “Здорово мы вас, а?”, “Страшно было?”
Пока шли вышеописанные батальные сцены и мирный перекур с безвредной словестной перепалкой, наши сотоварищи, скрывшиеся в начале перестрелки в казарме, даром времени не теряли. Уговорили Андрюху, который ведал ключами от каптерки, открыть ее и выдать всем желающим специнвентарь для отражения вероломной атаки второго курса. Андрей нормальный парень, поэтому не кочевряжился и сделал, что просили. Потом наблюдал за творением рук своих.
Для ничего не подозревающего второго курса дальнейшее выглядело так: стоят, курят, посмеиваются над нами, упиваются победой. Вдруг дверь в нашу казарму распахивается и оттуда молча вываливается толпа не пойми-кого и с неразборчивым мычанием кидается в снежную атаку.