Байона
Шрифт:
Я подавила вздох и отвела взгляд, с отчужденным видом жуя чернослив в шоколаде.
– Извини, конечно, не мое дело… Пытаюсь сохранять нейтралитет, но его манера разговаривать – это нечто! – недовольно воскликнула Ольга. Достав косметичку и раскрыв пудру с зеркальцем, она принялась подводить губы карандашом густо-красного цвета. Дашка сделала «страшные глаза», но Ольга не заметила намека.
Я согласно кивнула и погрустнела.
– Вроде и ничего такого, а в итоге чувствуешь себя по крайней мере обплеванным! – надула
– Не извиняйся… – нехотя сказала я и не стала допивать чай.
Обед провела, не отрываясь от документов. Впрочем, как всегда.
За окнами офиса лил дождь. Теплый, мутными струями низвергался он с низкого неба. Свинцовые низкие тучи заглядывали в окна. Я не замечала.
Мелкие тексты договоров с энергоснабжающими компаниями, изворотливо-замудренные фразы кредитных организаций, непривычно крупный шрифт судебных определений, щедро напечатанных на гербовой бумаге с внушительными полями, – все проносилось перед глазами, требуя вдумчивости и быстрых ответных действий.
Отвыкшие во время командировки глаза болели. Пухлые папки судебных и прочих дел громоздились двумя стопками по обе стороны от компьютера. Лихорадочно соображая, каким образом успеть за сегодня подтянуть наиболее важные проекты, я мысленно просчитывала сроки документооборота, сопоставляя их с требованиями шефа.
– Смотрела новые контракты? – позвонил мне Влад.
– Вот смотрю. Везде опять рассрочки платежей. А чем мы китайцам будем платить?
– Пусть тебя это не волнует. Из нас двоих пока я здесь директор по маркетингу. Давай закругляйся с ними.
После обеда меня вызвали к директору. Влад вместе с главным бухгалтером Кириллом говорили о наших должниках.
– Как я утром докладывал, Панин перевел на наш счет сумму основного долга, – сказал Влад. – В обмен мы не станем взыскивать с него проценты и отзовем свой иск. Зато не надо ждать долгого взыскания. Панин уже прислал заявку на новый крупный заказ. Вот мировое соглашение, – протянул он шефу на подпись бумаги.
– Платежку со своей стороны Панин сбросил нам по факсу, – сказал Кирилл.
– Долго мы с ним возились, да? – произнес директор, взглянув на меня.
– Четыре месяца, – подтвердила я. – К тому же, пришел ответ на наш запрос по нему. Земля под комплексом не в собственности, в аренде. С постройками ситуация неясная.
– Ваше мнение? – спросил директор.
– Разрешите? – я взяла документ и просмотрела условия. – Если мы подпишем мировое соглашение раньше, чем убедимся в его оплате, судебное разбирательство отложится. Панин выиграет время и будет вне досягаемости до окончания срока исполнения обязательств, то есть еще месяц. За это время можно переоформить право на имущество.
– Ценное замечание! – сказал директор, вопросительно смотря на Влада, и вновь обратился ко мне. – Я попрошу Вас лично проследить за исполнением договоренности.
– Хорошо, –
Через некоторое время Влад с недовольным видом появился в моем кабинете.
– Подпиши, – протянул он мировое соглашение с Паниным.
– Платеж прошел?
– Да.
– А выписка из банка есть?
– Пока нет.
– Ждем.
– Не глупи! Подписывай! – настаивал он.
– Ты не хуже меня знаешь порядок визирования, – возразила я, устало вздыхая. Еще куча контрактов дожидалась проработки. – Я несу за это ответственность и не хочу давать повод сомневаться в своей компетентности.
– Что? Я пообещал сегодня отправить им сканированные копии с подписями и печатями. У них проверка сидит.
По выражению глаз поняла – он начал злиться.
– Тем более! – непреклонно ответила я.
– У тебя портится характер, – заметил Влад с недовольным видом. – Долгое отсутствие секса делает из тебя стерву.
Я проигнорировала его замечание, прекрасно понимая намек, и сняла трубку.
– Мне нужна машина. Через полчаса, пожалуйста, – попросила я и пошла в бухгалтерию.
Домой мы вернулись поздно. Подготовка к совету директоров удвоила объем работы. По дороге молчали. Я закрыла глаза, попыталась расслабиться. Голова была до отказа забита первостепенными вопросами, которые предстояло решать с утра.
С облегчением сняв обувь, я присела на пуфик в прихожей. Через полчаса-час напряжение отпустит. А сейчас нужно готовить ужин.
Влад пошел в душ.
«Хорошо, у нас нет домашних животных и цветов, – невзначай подумала я. – Долго бы эти бедолаги не продержались. Мы постоянно на работе».
– Эй! Ты не на конгрессе. Хватит сидеть с отрешенным видом. Очнись! – заметил Влад, оставляя мокрый след на ламинате.
Есть люди, в обществе которых ты раскрываешься, светишься и благоухаешь, как сказочный цветок папоротника. Хочется танцевать в лучах счастливого безмятежного полета, понимая свою уникальность, индивидуальность и совершенную гармонию.
Есть иные люди…
– Не старайся умничать, – сказал Влад за ужином. – Ты никогда не будешь умнее меня. С кем-то, где-то – пожалуйста. Но не на работе, да еще в моем проекте.
– Шеф просил, я сделала то, что должна была, – ответила я.
– Ну да! – взглянул на меня Влад и потянулся за хлебом. – Стоило получить комплимент за хорошую работу, и зазналась? Почему все женщины претендуют на признание в них ума, красоты, таланта и еще бог знает чего одновременно? А на самом деле знаешь, как это выглядит? Хочется заткнуть их говорилку одним местом, чтобы успокоились, наконец.
– Не хами! – я перестала жевать и нахмурилась.
– Гм! Что значит «не хами»? Все зависит от того, как ты воспринимаешь мои слова. Я же не уточнил, каким именно местом заткнуть. А ты себе уже сама накрутила остальное.