Байт VI. Наследник Утренней Зари. Проект «Земля»
Шрифт:
– Антон, твою дивизию! Иди сюда!
Он приблизился, пошатываясь. Неестественная бледность его лица меня встревожила, но лишь на мгновенье. Я и сам от увиденного тоже позеленел наверняка и выглядел не лучше.
– Помоги! – я попытался освободить руку жертвы, сквозь лучевую кость которой торчало острие звезды, но все мои усилия оказались напрасны, та оказалась насажена качественно.
– Подержи ее голову! – деревянным голосом попросил Антон, вынимая свой черный меч, которым активировал портал. Тот хищно блеснул в лучах «Светлячка».
– Ты
– Сильнее подбородок к груди! – вместо ответа приказал он, поморщившись и ухмыльнувшись. Мне показалось, или у него удлинились резцы? Почему-то, сам того не желая, я подчинился!
Антон растянул кроваво – красные губы в ухмылке, и с коротким замахом отрубил острие звезды под головой жертвы, у самой шеи. Пентаграмма заходила ходуном, завибрировала, стала извиваться почти как живая, и я уверен, если бы могла закричать, – орала бы во все горло!
Антон, вскрикнув, припал на одно колено, схватился за правую руку и выронил меч. Мне снова показалось, или тот стал немного светлее?
– Секунду! – прохрипел Антон, подбирая клинок и с трудом поднимаясь. Сказал непонятное: – Ему тоже тяжело! Перерождение, оно такое!
Звезда, дергаясь в конвульсиях, тем временем выдернула еще один острый угол из левой руки женщины, и потянулась к истекающему тьмой собственному обрубку у головы жертвы, чем я тут же и воспользовался, отделив костяным мечом от извивающегося конца часть, длинной сантиметров тридцать.
Женщина вдруг открыла глаза. Антон снова вскрикнул и в этот раз на ногах не удержался, упал у подножия алтаря. Она, проводив его падение изумленным взглядом, пошевелила губами. Я не услышал, поэтому склонился ближе, не обращая внимания на ее дергающиеся конечности.
– Убей его! – на выдохе произнесла она с мольбой, я едва уловил тихий шепот. – Своими клинками… Убей! Не дай сыну переродиться! Большая беда для всех! Убей!
В глазах ее плескались боль и… Надежда?! Блин! Да вы тут все ополоумели! Чтобы я убил собственного сына?!
Антон поднялся на ноги, шатаясь. Его кожа, казалось, стала еще бледнее, до снежной голубизны. Из-под верхней окровавленной губы торчали клыки не меньше чем у самого Равка, когда я с тем в стоматолога играл. Глаза без зрачков залила глубокая тьма. Мне стало реально страшно! Хотелось бежать без оглядки, лишь бы только не смотреть в их затягивающую бездну. Проклятие Десмода все же настигло Антона! Черт! Нельзя было брать его сюда с собой! Черт! Я не смогу!
Руки мои бессильно повисли, острия мечей уперлись в пол, голова поникла. Все зря! Прикончите лучше меня!
Женщина все поняла без слов. Лишать жизни сына, даже переродившегося в вампира, я не собирался.
Она с неожиданной для иссохшей мумии силой вырвала костяной меч из моей правой руки и вонзила его в сердце обездвиженного Антона! Он закричал нечеловеческим голосом, схватившись за клинок, пытаясь его вытащить и поворачиваясь спиной. Не успел я даже, и пошевелиться, как она выхватила второй клинок из моей
Что же ты наделала, тварь?! Я упал на колени рядом с лежащим на боку телом Антона, обхватив руками.
Внезапно его затрясло. Черная татуировка, появившаяся у сына после первых приключений в Блуждающей Башне, стала оплывать с бледной шеи, прячась под воротником, зазмеилась по правому предплечью и втянулась в рукоять озарившегося яркой белой вспышкой, его еще недавно черного клинка, так и не выпущенного им из руки.
Клыки Равка потеряли желтовато – молочную белизну и выпали из груди и спины Антона, превратившись в две иссохших светло – коричневых косточки, не оставив даже следа. Он открыл глаза, горящие внутренним синеватым свечением, сконцентрировал на мне взгляд и произнес:
– Я фигею с этой Системы! Знаешь, что теперь в моих характеристиках прописано? Звание: «Бог Случайности», класс: «Отец Боли», фракция: «Свет»! Ты можешь себе представить такой мазохизм, как просветление через боль?
Я оторопело похлопал глазами, а он коротко обнял меня за плечи и стал подниматься.
– Спасибо, папа, что меня убивал не ты! – он наклонился к мумии и прошептал: – И тебе, спасибо! А теперь, давай, пойдем отсюда!
Я помог снять левую руку женщины с острия, Антон его тут же отрубил. Его меч посветлел еще на децл. И пока пентаграмма исполняла последний танец под названием четвертование, заливая тьмянистой жидкостью все вокруг, я умудрился снять с нижних концов звезды ноги жертвы, а затем и вовсе оттащил ту в сторонку, осторожно уложив на пол.
Антоша, с трудом поднимая меч, укоротил звезду на оставшиеся концы, пронзил ее точно в центре и, не вынимая клинка, на подкосившихся ногах сел на пол рядом. Та выгнулась трепещущей дугой. Весь замок заходил ходуном. Отовсюду посыпались камни и какой-то пепел. Иссушенные разумные радостно станцевали чечетку и внезапно все прекратилось.
Пентаграмма сдохла. Чучела осыпались пылью на пол. Антон вынул из мертвой звезды меч, ставший теперь белым и пылающий снежно – голубым пламенем.
«00:12:00»
– Еще есть шанс! – он стащил рюкзак с плеча, покопался в нем, достал чемоданчик с красным крестом и попросил: – Подтащи ее ко мне! Сам не встану…
– Думаешь, можно спасти? – я поднялся с колен и пошел к неподвижно лежащей женщине.
– Попробовать стоит!
Ее тело было почти невесомым. Каким-то чудом в нем еще теплилась жизнь. Я положил ее возле Антона и присел на корточки рядом. Он первым делом залил ее сквозные раны на ногах и руках эликсиром «Восстановления здоровья», а затем прилепил на грудь вокруг последней части Сферы Миров и на сгибы локтей порванных звездою рук датчики, и замер на несколько секунд. Потом потратил еще минуту, переключая на приборе разные тумблеры.