БДВ, или Большой и Добрый Великан

Даль Роальд

— Что вы пишете? — спросила его Софи.

— У каждого сна должна быть своя банка и этикетка, — сказал БДВ. — Как иначе мне в спешке найти тот сон, который нужен?

— Неужели вы и вправду можете определить, что это за сон, только приложив ухо к банке? — спросила Софи.

— Конечно! — сказал БДВ, не отрывая взгляда от листа бумаги.

— Но как у вас это

получается? Неужели вы можете это определить по тому, как сон звенит и гудит?

— Ты почти угадала, — сказал БДВ. — У каждого сна на свете — своя музыка. А мои чудные уши могут её читать.

— Под музыкой вы имеете в виду мелодию?

— Нет.

— А что же тогда?

— У человеческих экземпляров своя музыка. Как, я правый или левый?

— Конечно, правы! У нас много разной музыки.

— Иногда люди очень переживают, когда слышат прекрасную музыку. У них медузлики по спине бегают, я правый или левый?

— Безусловно, правы.

— Значит, музыка ведёт с ними беседу! Она им о чём-то сообщает! Не думаю, что они всегда понимают, о чём им пытаются рассказать, но им всё равно нравится.

— Понимаю, — сказала Софи.

— Благодаря ушикальным способностям я умею не только слушать музыку снов, но и понимать её.

— Что значит понимать? — поинтересовалась Софи.

— Я умею её читать. Она со мной разговаривает на своём языке.

— Мне трудно в это поверить! — пожаловалась Софи.

— Держу пари, ты не веришь и в звёздных мухылястиков, и в то, что они прилетают с неба к нам в гости.

— Конечно, не верю! — воскликнула Софи.

БДВ пристально взглянул на неё своими огромными глазами:

— Надеюсь, ты меня простишь, если я скажу, что человеческие экземпляры считают себя очень умными, а па самом деле это отнюдь не квак. Они почти все неоченьки и небываченьки.

— Извините, я не совсем вас поняла, — сказала Софи.

— Дело в том, что человеческие экземпляры отказываются верить в то, что не могут увидеть своими моргалками. Конечно же, мухылястики существуют! Я с ними часто встречаюсь и болтаюсь!

Он с досадой отвернулся от Софи и вновь погрузился в работу. Софи придвинулась поближе, чтобы прочитать, что он написал крупными, но не очень ровными буквами:

ЭТОТ СОН ПРО ТО, КАК Я СПАС СВОЕГО УЧИТЕЛЯ. Я НЫРНУЛ В РЕКУ С ВЫСОКОГО МОСТА И ВЫТАЩИЛ УЧИТЕЛЯ НА БЕРЕГ. ПОТОМ Я ЕГО СМЕРТЕЛЬНО ПОЦЕЛОВАЛ…

— Как-как вы его поцеловали? — удивилась Софи.

БДВ перестал писать, медленно поднял голову и снова внимательно посмотрел на Софи.

— Я тебе уже говорил, — сказал он, — что у меня не было возможности ходить в школу, поэтому я очень часто спотыкаюсь, хоть и стараюсь. Я в этом не виноват. Ты чудная девочка-умелочка, но тебя нельзя назвать мисс Самавсёзнаю.

— Простите меня, пожалуйста, — испугалась Софи. — Очень невежливо постоянно вас поправлять!

Взгляд БДВ скользнул по лицу Софи, а потом вновь сосредоточился на домашнем задании.

— Скажите

мне честно, — сказала Софи, — если бы вы вдули ко мне в комнату этот сон, неужели я бы в самом деле увидела, как, прыгнув в реку с высокого моста, спасаю своего учителя?

— И даже больше! Но не могу же я записать длинный-предлинный сон на малюсеньком листочке. Конечно, у него есть снодолжение.

БДВ отложил карандаш, приставил огромное ухо к банке и, наверное, полминуты сидел и прислушивался.

— Да, — сказал он, серьёзно кивая головой, — этот сон очень хорошо продолжается и ушикательно заканчивается.

— А как? Расскажите мне, пожалуйста!

— Тебе приснится, что на следующее утро после счастливого спасения учителя, ты придёшь в школу и увидишь, что все её пятьсот учеников сидят в актовом зале вместе с учителями, а директор встаёт и говорит: «Я хочу, чтобы вы все трижды прокричали ура в честь нашей храброй Софи, которая спасла жизнь нашего замечательного учителя математики мистера Фиггинса, который упал в реку с моста, с которого его случайно столкнула учительница физкультуры мисс Амелия Упскоч. Прошу всех три раза крикнуть ура». По его команде вся школа кричит как сумасшедшая: «Браво! Молодец!» — и когда потом ты перепутываешься, передумываешься, но не знаешь, как решить задачу, мистер Хиггинс всё равно ставит тебе десять баллов и пишет в твоей тетрадке: «Отличная работа, Софи!» А потом ты просыпаешься.

— Мне нравится этот сон! — воскликнула Софи.

— Ну конечно, тебе правится золотая соподзилла!

Он лизнул обратную сторону этикетки и приклеил к банке.

Софи посмотрела на банку и увидела там бледный контур какого-то переливающегося предмета, похожего на куриное яйцо, удивительного бледно-зелёного цвета. Он спокойно лежал на самом дне банки, тихонько пульсировал, и казалось, будто он дышит.

— Он двигается! — воскликнула Софи. — Он живой!

— А ты думала!

— Чем вы его кормите? — спросила Софи.

— Ему не нужна еда, — ответил БДВ.

— Это жестоко, — сказала Софи. — Всему живому нужна еда. Даже деревьям и растениям.

— Северный ветер живой, — сказал БДВ. — Он движется. Треплет тебя по щеке, прикасается к рукам… Но ты же его не кормишь!

Софи примолкла. Этот странный великан внёс сумятицу в её мысли — он открывал ей тайны, которые было слишком трудно понять.

— Сну ничего не нужно, — продолжал БДВ. — Если он добрый, то спокойно ждёт, пока его не выпустят и он не выполнит свою задачу, а плохой сон вечно борется и бунтует, чтобы поскорее вырваться.

БДВ встал, подошёл к полкам и поставил банку к тысячам других.

— Скажите, пожалуйста, а можно мне взглянуть на другие сны?

БДВ задумался.

— Никто их раньше не видел, — сказал он, — но, может быть, я разрешу тебе посмотреть на них одной моргалкой.