Беби - бум для босса
Шрифт:
– Что ты творишь со мной, рыжая колдунья?- шепчет Глеб, когда я склоняюсь вперед и обхватываю губами его плоть. Сосу сначала осторожно, словно пытаясь привыкнуть к его вкусу. Его пальцы путаются в моих волосах. Слегка надавливая на мой затылок, задавая ритм. Я и не думала, что это действо может быть настолько завораживающе – возбуждающим. Провожу языком по блестящей головке, слушая стоны, срывающиеся с губ моего дикого, необузданного вепря. Точнее, мне уже удалось его приручить.
– Боже. Это невозможно,- хрипло рычит Глеб, заставляя меня сосать сильнее, ускорить темп. И мне приятно, черт его побери Первобытное желание рвет тело
– Мы когда-нибудь дойдем до кровати, Золотов? Или так и будем валяться на полу в гостиной? – спрашиваю. Победоносно глядя на МОЕГО мужчину. Да, я его пометила. Точнее он меня, с самого первого нашего секса.
– Я вряд ли,- стонет он, притягивая меня к себе.- И точно не сегодня. Это были не искры, Рыжуха. Это было светопредставление. Мой «зверь» требует продолжения. Хочет взять реванш,- уже рычит Глеб, и я замечаю, что он уже готов к новым свершениям. Блестящая головка неутомимого «зверя» смотрит в мою сторону, словно дуло взрывоопасного орудия.
– Сбежать не получится? – интересуюсь тихо, облизывая языком пересохшие губы. Господи, куда бежать? Да и не хочу я спасаться бегством. Глеб лишь отрицательно мотает головой, завладевает губами моим соском, заставляя меня задохнуться от восторга. Его язык начинает свое путешествие по моему телу. Исследует, пробует на вкус. Когда он наконец добирается до центра наслаждения я уже готова орать, молить о пощаде. Чертовы искры, похожие на взрыв баллистической ракеты, рассыпаются по комнате невероятными огненными шарами. Мое тело изгибается, бьется в конвульсиях, когда Глеб едва касается кончиком языка клитора. Черт, это невероятно. Просто бомбически. Я кричу срывая горло, теряя связь с этой ненормальной вселенной
– Ты просто фейерверк, Рыжуха, - тихо шепчет мой Вепрь.- Моя. Ты моя.
Он входит в меня резко, словно изголодавшийся, будто обезумевший. Вбивается резко, отрывисто до тех пор, пока я снова не начинаю орать от удовольствия.
– Кончай,- рычит Глеб, прямо мне в ухо. И я подчиняюсь его приказу, разрушающему моё сознание, разделяющему меня с реальностью. Замирает, войдя в мое лоно до отказа, растягивая, заполняя собой. Это божественно. Стон срывается с мужественных губ. Это высшее наслаждение. Его семя стекает на гребаный несчастный ковер, вытекая из моего лона. Глеб прижимает меня к полу, навалившись всем телом.
– Ты выдавишь из меня тех, над кем мы трудились,- хриплю я, пытаясь выбраться.
– Ты мое все, Рыжуха,- шепчет Глеб, откатываясь от меня.
Мне не нужно больше ничего. Только бы слышать эти слова, и лежать вот так рядом с диким вепрем. Ну разве что, банан бы я сейчас съела.
– Глеб....
Глеб
Рыжуха спит, и мне страшно хочется поцеловать ее в нос, а потом спускаться губами все ниже и ниже. Рисовать узоры языком на ее ключицах, разбухших грудках, слушать ее хриплое дыхание.И мечтать не сдохнуть от сокрушительного оргазма, чтобы все таки успеть увидеть
Накидываю пальто, и бегу к лифту. Потому что еще пару минут созерцания Рыжей бестии, наряженной в одну тонкую простыню, и я сто пудово останусь. И продолжу пиршество плоти, тем более, что мой «зверь» с интересом поднимает свою ненасытную голову. Надо купить себе более свободные брюки. Точно. Не забыть, а то скоро из-за тесной одежды у меня начнет отливать кровь от верхней головы, которой я пытаюсь думать, и начнутся обмороки вызванные кислородным голоданием.
– Ты долго, – недовольно морщится Ольга, усаживаясь на пассажирское сиденье. Интересно, почему? Раньше она говорила, что на штурманском месте ездит только плебс. Да и меня постоянно ругала, что я сам сажусь за руль. И то, что мне это нравится, ее совсем не колыхало. Только статус интересовал холодную мадам.
Я ловлю кайф от скорости, от возможности управлять огромным механическим монстром, послушно выполняющим мои команды.
– Я приехал вовремя. Оль, Серега разбился. Ты слышала?
– Да. Не будет носиться как угорелый. Ты мне не ответил, почему я должна тебя ждать?
Да уж. Беременность не сделала Ольгу более сострадательной. Это Рыжуха плачет теперь даже над мультиками, жалея всех подряд. Оленьке чувства жалости не ведомо.- И куда мы едем, черт возьми? Меня тошнит, и все бесит. И ты бесишь. Золотов. Эта беременность адское чувство. Словно выродок высасывает из меня все соки.
– Это твой ребенок, Оль.
Мне противно. Чувство гадливости и у меня вызывает тошноту. Но ругаться с бессердечной бабой мне абсолютно не хочется. Я же не последний мудак, чтобы заставлять ее нервничать. Ребенок, мой ребенок, не виноват в том, что ему не повезло.
– Это вампир и пиявка. Так куда мы едем? – зло смотрит на меня моя невеста. Бывшая невеста. Потому что женится на ней я не собираюсь. Ребенка признаю. И он нуждаться не будет. Но жить с этой гюрзой, я не смогу. – Так все же, куда ты меня везешь, дорогой мой жених?
– Оль, я только что хотел тебе сказать. Мы не будем вместе. Я люблю другую.- говорю спокойно, но голос дрожит. Мне жаль эту самоуверенную дуру, смотрящую на меня с превосходством. Интересно, какие пакости бродят в ее хорошенькой головке?
– Эту шлюшку, которую набил своими зародышами? Ну – ну. А вот мне интересно, будет ли она тебя любить, если ты лишишься всех своих денег? Насколько ее хватит. Глеб? Ты думаешь, что ей нужен твой огромный член и раздутое эго? Да тебя ни одна нормальная баба не вытерпит больше недели.
– Ну ты то , как – то вытерпела. Да и сейчас цепляешься, как пиявка,- ухмыляюсь я. Ольга говорит глупости. Настя совсем другая. Черт, но ради денег она пошла на такую авантюру. Почему же я считаю, что... Сука. Чертова кукла, ей все же удалось заронить в мою душу зерно сомнения. И она это видит. Улыбается ядовито. Не сводя с меня прищуренных глаз.
– А кто сказал, что я нормальная? Глеб, Смотри, что у меня есть,- протягивает Ольга стопку листов, упакованных в папку скоросшиватель. – Это мне оставил твой папочка, на случай непредвиденных обстоятельств, чтобы обезопасить наш с тобой союз. Я пущу тебя по миру, дорогой. Ты мне и вправду не нужен, а вот то, что я могу лишиться того, что ты имеешь, очень напрягает.