Бедная Настя. Книга 4. Через тернии – к звездам
Шрифт:
— Что?! — на этот раз громче всех вскричала Долгорукая. — Да ты с ума сошел! Равнять с детьми недоноска какой-то подзаборной шлюхи!
— Маменька! — укоризненно покачала головой Соня.
— Ваша внебрачная дочь? Откуда она взялась? — растерялся Андрей.
— Анастасия была украдена у ее матери в день своего рождения и подброшена к дверям имения барона Корфа, где выросла и жила, а сейчас состоит прислугой и знает свое имя, как Полина.
— Дура Полька?! — ахнула Долгорукая. — Это тебе Сычиха с больной головы на здоровую
— Марфа рассказала мне о приметах, по которым я могу отыскать свою дочь. Так вот, эти приметы совпали, и у меня нет ни малейших сомнений, что девушка, известная в поместье Корфов под именем Полина, и есть моя исчезнувшая двадцать лет назад дочь Анастасия.
— Бред какой-то! — Долгорукая покачала головой, словно пытаясь стряхнуть наваждение.
— Если тебе так не терпится выдать свою дочь замуж за Корфа, может быть, ты предложишь эту выгодную партию Анастасии? — с недоброй усмешкой поинтересовалась Лиза.
— Настя слишком долго была лишена родительской ласки, — словно не замечая всеобщего раздражения, сказал князь Петр, — так что я не хотел бы немедленно отлучать ее от себя. Я собираюсь выкупить Полину у барона Корфа и хочу, чтобы она пожила с нами, пока не будут совершены все формальности — ее признание моей дочерью и включение в наследование.
— И это меня здесь считают безумной?! — расхохоталась Долгорукая.
— Отец, а вы не слишком торопитесь? — неуверенно спросил осторожный Андрей. — Откуда у вас уверенность в том, что это ваша дочь, если вы никогда не видели ее и только понаслышке знаете приметы, по которым можно установить родство?
— У меня, как и у всех людей, есть сердце, — категорично заявил князь Петр, — и оно говорит мне, что это она, Анастасия.
— Ничего подобного, — покачала головой Лиза, — у вас нет сердца. Только бессердечный человек предает свою семью дважды. Сначала — ради любовницы, потом — ради самозванки, прикинувшейся ее дочерью.
— А я-то надеялся, что вы проявите благородство и захотите принять бедную девочку в нашем доме, поможете ей забыть те лишения, на которые ее обрекла судьба! — разочарованно и горько сказал князь Петр. — Увы, я ошибался! Мои дети выросли такими же черствыми, как их мать. Но я не позволю вам еще раз отнять у меня любовь, которая делала меня счастливым! Все будет так, как я сказал, и никто не смеет мешать мне!
С этими словами князь Петр вышел из кабинета. Долгорукая переглянулась с сыном — Андрей выглядел растерянным и беспомощным. Наташа уходила от прямых взглядов и была невероятно напряжена. Соня продолжала тихонечко всхлипывать. И одна Лиза смотрела на всех с нескрываемым превосходством и независимостью. Она первая нарушила затянувшееся, тревожное молчание.
— Соня была права — мне не стоило раскапывать мертвых.
— Лиза! — Андрей метнул в нее укоризненный взгляд.
— Наконец-то ты стала мыслить разумно, — скептически усмехнулась Долгорукая. —
— Надеюсь, отныне и навсегда! — воскликнула Лиза и направилась к двери.
— Куда ты? — Андрей сделал движение, чтобы остановить ее. — Разве нам не стоит обсудить то, о чем сообщил нам отец?
— Ты не слышал? Он сказал, что наше мнение его совершенно не волнует. Так что обсуждение ничего не даст. А потому я ухожу, меня в гостиной ждет единственный близкий мне человек, который не предаст и не бросит. И я не позволю себе потерять его!
— Ты не будешь возражать, Андрей, если я тоже пойду? — Наташа умоляюще взглянула на него. — У меня что-то разболелась голова…
— Да-да, — заторопился Андрей, — пойдем, дорогая, я провожу тебя.
— Я с вами! — очнулась Соня и бросилась их догонять.
— Значит, все-таки дуэль? — улыбнулась Долгорукая и открыла крышку стоявшей на рабочем столе мужа коробки с пистолетами…
— Миша, какое счастье, что вы дождались меня! — Лиза бросилась к Репнину, протянув ему навстречу руки, и он принял ее пожатие.
— Что-то случилось? Вы выглядите встревоженной.
— Не задавайте вопросов, — переходя на шепот, сказала Лиза. — Пойдемте со мной!
— Хорошо, — кивнул Михаил и позволил ей увлечь себя.
Он шел за ней покорно, как на привязи, или точно малыш за старшей сестрой. Лиза вела его, не оглядываясь, но крепко держала за руку, словно боялась потерять.
— Но это же ваша домашняя церковь! — негромко воскликнул Репнин, когда они пришли.
— Да, — так же шепотом подтвердила Лиза. — Встаньте рядом со мной.
Она подвела его к аналою и зажгла две свечи — одну отдала Репнину, другую взяла себе.
— Что вы делаете, Лиза? — смутился Репнин.
— Скажите, князь, вы любите меня?
— Люблю, но что все это значит?
— Слушайте, я должна вам признаться — у меня был роман с Владимиром. Непродолжительный, всего одна ночь…
— Я знаю, — хотел остановить ее Репнин.
— Откуда? — растерялась Лиза.
— Это не имеет значения. Так же, как не имеет значения эта случайная связь. Я не ревную вас, но не потому, что мне все равно. Я люблю вас и не хочу, чтобы из-за этой ошибки, в которой, уверен, вы и сами глубоко раскаиваетесь, мы могли бы потерять друг друга.
— Миша! — растрогалась Лиза. — Вы удивительный, необыкновенный человек!
— Просто вы дороги мне, и все остальное — нелепость и суета сует, — махнул рукой Репнин.
Пламя свечи заколебалось, но не потухло.
— О! — расцвела Лиза. — Это добрый знак — мы будем вместе.
— Конечно, я уже говорил об этом с вашей матушкой, — не понял ее сомнений Репнин.
— Но вы не знаете главного, — вздохнула Лиза. — Папенька прочел мой дневник, узнал о моих отношениях с Владимиром и теперь настаивает на том, чтобы я вышла за него замуж.