Бедовый месяц
Шрифт:
Она, казалось, целиком была в его власти, ласковыми движениями он ощупал все, что было у нее под кофточкой, с той же нежностью обследовал изгибы и упругости ниже пояса, но когда попытался расстегнуть «молнию» на ее джинсах, получил по рукам. Но и вырываться она не стала. А он не отступался…
Торопиться некуда – вся ночь впереди. Да и полная победа над Женей не очень-то и прельщала Кирилла. Для остроты ощущений, казалось, хватало невинных в общем-то забав – поцелуи, ласки. А еще она позволила снять кофточку, и он смог попробовать
Он не торопил события, но ее джинсы вдруг оказались на полу. На ней ничего не осталось из одежды, и, осознав это, Женя импульсивно сжала ноги.
– Не бойся, девочка моя. Не бойся, – ласково шептал он. – Я тебя не обижу.
– Не обидишь, – не открывая глаз, едва слышным эхом отозвалась она.
– И если ты не хочешь…
– Не хочу.
– Тогда не надо.
Он отстранился от нее, но Женя руками обвила его шею и привлекла к себе.
– Не уходи…
Он продолжал ее ласкать, ее тело дрожало, губы блуждали в ожидании поцелуя, но бедра по-прежнему были сжаты. А Кирилл не пытался форсировать события, он продолжал осаждать крепость нежностью и ласками в ожидании капитуляции. Но Женя не спешила выбрасывать белый флаг. Зато ее тело вдруг конвульсивно сжалось, живот содрогнулся, по спине волной прошла крупная дробь. Напряглась она и тут же разжалась, в блаженной улыбке растянув губы.
– Укрой меня, – попросила она.
Он отстранился от нее, накрыл пледом.
– Пойду, продукты занесу, – одеваясь, сказал он.
Он так и не добился полной победы над ней, но никогда еще не ощущал столько внутреннего торжества, как сейчас. Переспи он разом с двумя красивыми нимфоманками, и близко бы не было той остроты ощущений…
Кирилл включил свет, запустил холодильник, перенес из машины продукты, вещи. Дачный поселок у них старый, недалеко от города, поэтому не только свет здесь есть, но и газ. Вода из скважины, канализация автономная, и котел есть газовый, чтобы воду согреть, и душевая кабинка на втором этаже.
Он и воду нагрел, и омлет с ветчиной приготовил – мало ли, вдруг Женя проголодалась. Да и он сам не отказался бы от закуски. Под коньячок. В конце концов, завтра – выходной день.
Он раскладывал омлет по тарелкам, когда на кухне появилась Женя. Кофточка на ней, джинсы… Хотелось бы, чтобы она была без ничего, но всему свое время, а пока надо приглушить фитиль эротических фантазий. Хотя сделать это, честно говоря, будет непросто.
– Ты вовремя, – улыбнулся он.
– Есть хочется, – застенчиво улыбнулась она.
И в глаза не посмотрела. Стыдно ей за свое поведение. Смешная.
– А как насчет выпить?
– Ну, если ты нальешь…
– Можешь и сама налить, – серьезно сказал он. – Потому что ты здесь не официантка. Ты здесь хозяйка. Но наливать буду я…
Ей он налил вина, себя угостил коньячком.
Они
– Только ты не подумай, я не напилась, – закрывая от удовольствия глаза, улыбнулась она.
– Семеныча боишься?
– А разве он еще не ушел?
– Ну, если свет горит, значит, ушел.
– Жаль.
– Почему?
– Мне понравилось от него прятаться. – Она отвернула голову, чтобы он не увидел ее кокетливо-шаловливую улыбку.
– Ничего, сейчас мы хорошенько выпьем, и он обязательно к нам придет.
– И мы снова будем от него прятаться?
– А ты хочешь?
– Не хочу… Хотя мне понравилось… Вино вкусное.
Кирилл понял намек и снова наполнил ее бокал. И о себе не забыл.
– Знаешь, какая самая лучшая закуска к вину? – спросил он.
– Какая?
Он поцеловал ее в губы. Думал тут же оторваться, но не тут-то было. И Женя тянулась к нему, и сам он утопал в нежной и теплой трясине дурманящих ощущений. И неизвестно, как долго бы длился этот поцелуй, если бы Женя не отстранилась от него.
– Надеюсь, у вас в кафе такую закуску не подают? – шутливо улыбнулся он.
Но Женя восприняла все всерьез.
– Это ты о чем? – нахмурилась она. – Хочешь сказать, что я целуюсь с посетителями?
– Я же в шутку.
– Нет, я такую закуску никому не подавала…
– А Саше?
– Какому Саше?
– Ты говорила, что парень у тебя был, Саша его, сказала, зовут. Ты его выдумала, да?
– Почему выдумала? Мне уже двадцать два года, я давно взрослая, и у меня могли быть парни…
– Могли или были? – спросил он с надеждой на отрицательный ответ.
– Были… Только ничего… А если бы и было… Если было, ты что, бросишь меня? – пытливо посмотрела на него Женя.
– Нет, конечно.
Остаться до двадцати двух лет девственницами способны только никому не нужные «синие чулки». Хотя, конечно, бывают исключения и среди нормальных девчонок…
– Разочаруешься во мне?
– Нет.
– Не было ни с кем… Правда не было… Но ты мне не веришь, – грустно улыбнулась она.
– Почему не верю?
– Потому что я до шестнадцати лет воспитывалась в детдоме. А там нравы еще те… Так ты думаешь.
Действительно, были у него такие мысли.
– А как на самом деле было?
– Да, нравы у нас были неважные. Но, поверь, у меня ничего и ни с кем не было…
– Верю.
– Не веришь. Но это правда. Хотя… – она запнулась и, краснея, опустила голову.
– Что – хотя?
– Ничего… Да, был у меня парень. Но если тебе это неприятно, мы можем расстаться. Поверь, силком я тебя под венец тянуть не собираюсь… Но если…
Она вдруг ожесточенно посмотрела на него, но тут же опустила глаза, чтобы он не видел той бури, которая разыгралась в ней.
– Что – если?