Бегемот и муза
Шрифт:
– Хорошо, давай я сама позвоню. – Катерина потянулась к телефонному аппарату.
Однако, набрав в десятый раз номер и снова услышав короткие сигналы, она простонала:
– Что он там, в любви, что ли, объясняется?
– Ага, вот так-то! – Ирина не скрывала своего злорадства, но, увидев расстроенное лицо Катьки, тут же сжалилась: – Улица Воскобойникова – это же совсем рядом. Давай дойдем до него. Раз телефон занят, значит, он дома. Все равно же нужно будет к нему идти, чтобы забрать твоего дорогого Мамбазимбру.
– Мамбазимброчку! –
Улица Воскобойникова действительно была совсем близко, буквально в двух шагах, но вот до дома номер семь пришлось идти долго, потому что третий дом по этой улице оказался совершенно бесконечным товарным складом, из многочисленных ворот которого непрерывно выезжали длинные грузовики и крытые фуры.
Добравшись наконец до нужного дома, подруги столкнулись с новой проблемой.
Квартира номер семь здесь была, квартира номер восемь была, квартира номер девять была, а вот десятой и одиннадцатой не имелось. За девятой следовала сразу тринадцатая.
– Это что! – подбадривала себя неунывающая Катька. – Вот я раз искала одного своего одноклассника, так у него в доме квартиры вообще начинались с пятидесятого номера, и дальше только нечетные были…
– Это что вы здесь высматриваете? – окликнула подруг сутулая тетка преклонного возраста. – Ходите, ходите вокруг…
– Бабушка, а где здесь десятая квартира? – поинтересовалась Ирина.
– Какая я тебе бабушка? – возмутилась та. – Тоже мне, внучка нашлась! Я таких внучек…
– Так все-таки, где же десятая квартира? – прервала Ирина.
– А зачем вам, к примеру, понадобилась десятая квартира? Какое у вас до Михаила дело?
– Мы из налоговой инспекции, – сурово заявила Ирина, разглядев в теткиных глазах плохо скрытый огонек врожденного недоброжелательства. – А по какому делу – это не имеем права разглашать.
– Ах из налоговой, – расплылась тетка в улыбке. – Значит, добрались-таки до Мишки. Давно пора! Надо его прищучить, жулика, а то, вишь ты, устроил таксопарк на дому.
– Где же все-таки десятая квартира? – напомнила Ирина о своем существовании. – Девятая у вас, я смотрю, есть, а после нее сразу тринадцатая…
– А это вы обойдите вокруг, – засуетилась бабка, – зайдите во двор, потом во второй двор, там будет подворотня, и в ней-то десятая и одиннадцатая квартиры, а двенадцатая – это вовсе с другой стороны. И что же, к примеру, Михаилу будет – штраф или, может, что другое?
– Спасибо. – Ирина зашагала в указанном направлении. – Двенадцатая нам пока не нужна, в двенадцатую мы завтра пойдем.
– Завтра? – опешила бабка. – А зачем вам двенадцатая-то? Двенадцатая – это же моя квартира!
– Разберемся! – грозно пообещала Катерина, и бабка сразу уменьшилась в размерах.
Десятая квартира действительно нашлась в указанном дворе. Ирина нажала кнопку звонка, дребезжащая трель раскатилась за дверью, но открывать ее никто не спешил. И вообще из квартиры не доносилось ни звука.
– Вот, –
– Пока мы дом искали и квартиру, он десять раз мог уехать. Ему ведь ездить надо, деньги зарабатывать…
Расстроенная Катька облокотилась на дверь квартиры, и та под ее весом плавно распахнулась.
– Ой, – испуганно вскрикнула Катерина, – я не хотела! Она сама открылась!
– Ты еще скажи: не виноватая я, – усмехнулась Ирина.
– И что нам теперь делать?
– Как что? Уходить отсюда, пока не поздно. Не хочешь же ты вломиться в чужую квартиру?
– Что значит «вломиться»? Вломиться – это если дверь взломать, а она и так уже открыта. Мы просто войдем…
– И не думай! Как это можно!
– А вдруг ему стало плохо? Вдруг нужно вызвать врача? Может быть, он там лежит, одинокий и беспомощный, а мы вот так уйдем? А иначе почему у него дверь открыта?
– Ой, Катька, хитришь! Надеешься там свою Мамбазимбру найти?
– Мамбазимбра – это не она, Мамбазимбра – это он! – заявила Катерина и решительно переступила порог квартиры номер десять.
Ирине ничего не оставалось, как войти следом.
В квартире было полутемно. Окна здесь выходили в глухой двор-колодец, шторы были задернуты. И еще здесь стоял какой-то странный запах, кисловатый и неприятный.
На тумбочке недалеко от входа Ирина увидела телефонный аппарат. Снятая трубка лежала рядом и издавала глухие короткие гудки.
Понятно, почему телефон был занят. Ирина вернула трубку на рычаг.
– Катька, ты где? – окликнула она подругу, которая ушла вперед. – Есть там кто-нибудь?
– Пока никого не вижу, – громко отозвалась из комнаты Катерина. – Ой, да вот же он где!
– Кого ты там нашла? – Ирина вошла в комнату. – Хозяина?
– Да нет же. Вот он, мой Мамбазимброчка!
Катерина стояла перед столом, прижимая к груди увесистый сверток, запакованный в плотную желтоватую бумагу.
– Раз ты его нашла, пойдем скорее отсюда, – заторопила ее Ирина, крайне неловко чувствовавшая себя в чужой квартире. – Как ты будешь объясняться, если сейчас вернется хозяин?
– Пойдем, конечно, пойдем, – кивнула Катька. И вдруг истошно вскрикнула.
– Что? – Ирина бросилась на помощь подруге. – Что с тобой случилось?
– Вон там… – Катерина застыла, прижимая к себе Мамбазимбру, и показывала пальцем на что-то, чего Ирина не видела из-за громоздкого комода, занимавшего чуть не полкомнаты.
– Что там?
Ирина испуганно проследила взглядом в указанном направлении и увидела торчащие из-за комода мужские ноги в полосатых носках. Одна нога была обута в темно-серую войлочную тапку, со второй ноги тапка свалилась. Сердце у Ирины бешено заколотилось. По инерции она сделала еще несколько шагов и увидела дядечку, который подвозил их накануне на своих «Жигулях».