Беги, крольчонок
Шрифт:
Мое дыхание становилось все тяжелее, грудь под топом ныла, а соски стали такими твердыми, что материал причинял боль.
Мужчина провел лезвием вдоль моей шеи и спустился им ниже, дразня ключицу. Одним быстрым движением он перерезал бретельку моего топа. Впрочем, тот был достаточно плотным, чтобы остаться на месте, несмотря на болтавшуюся бретельку.
Этот псих продолжил опускать нож. Моя кожа нагрела металл, ставший скользким от крови. Я заставила себя опустить взгляд и посмотреть на мужчину, лишь когда он немного отстранился.
Мне
Как же это отвратительно.
А еще хорошо. И последнее ошеломило меня, приведя в ужас.
Лезвие вдруг оказалось у меня между бедер, оно было таким острым, что снова меня порезало. Раны неглубокие, но кровь все же потекла, смешиваясь с моими соками возбуждения и его слюной.
Обхватив рукой колено, он приподнял мою ногу, раскрывая меня еще сильнее и в этот раз устраивая между моих ног свои плечи. Я потянулась, чтобы оттолкнуть его, но мужчина повернул голову и сильно укусил меня за руку. Вскрикнув, я отдернула ладонь.
— Подними руки. Я собираюсь вылизать тебя как следует, крольчонок. Нравится тебе это или нет.
Он убрал нож за спину, но накрывшее меня облегчение было недолгим. Освободившейся рукой он трижды шлепнул меня по половым губам.
Хлоп! Хлоп! Хлоп!
Приподнявшись на цыпочки, я вцепилась в сетку над головой. С губ слетел шокированный возглас, эта молниеносно выстрелившая боль проникла в самую мою сердцевину.
Зарычав, он накрыл ртом мое влагалище, отчего я инстинктивно дернулась. Тело понимало, что все это было неправильно, даже если приносило удовольствие.
— Прекрати.
Я не знала, почему продолжала молить. Ему было плевать на мои речи, он и не думал останавливаться.
Вместо этого мужчина снова ударил меня по складкам — в наказание за непослушание, а потом болезненно-сильно всосал мой клитор. Я была на грани оргазма и ненавидела себя за это.
Размахнувшись, я ударила его кулаком по голове. Этот псих лишь хмыкнул и наградил меня новым ударом, еще более сильным. Я зажмурилась.
— Ударь еще раз, — пророкотал он и снова лизнул меня. — С каждым разом я буду хлестать твою киску все сильнее.
А потом он снова принялся оставлять порезы на внутренней стороне бедра, следом зализывал их языком, с каждым его движением мое желание все больше выходило из-под контроля. От его рыка по телу побежали мурашки.
Я стала качать головой, отказываясь давать ему желаемое. Мне не хотелось кончать от такого извращенного удовольствия, неправильного на всех мыслимых уровнях.
Псих в маске словно читал мои мысли, понял, что я сопротивлялась, а потому укусил меня за бедро. Да так сильно,
— Нет, ты подаришь мне свой оргазм, крольчонок. Дай мне его увидеть, или я заставлю тебя пожалеть, — еще одно движение пальцев он сопроводил новым укусом.
Я плакала, слезы текли по щекам. Мне было противно от самой себя, ведь я поддалась естественным реакциям своего тела. Однако они были чересчур сильными, чтобы долго их игнорировать. Когда он резко толкнулся в меня пальцами и одновременно с тем всосал мой клитор, я больше не смогла противиться ему.
Вцепившись в его плечи, я запрокинула голову, выпятив грудь, ткань толстовки хоть как-то помогала не потерять связь с реальностью. Мне хотелось удержать его на месте, чтобы больше он ничего не делал. В следующую секунду мир вокруг меня взорвался удовольствием.
Экстаз был мощным и накрыл меня так стремительно. Такой сильный, что казался чрезмерным.
Невероятно.
— Вот так. Покажи мне, как кончаешь, красотка. Давай, мать твою, грязная девчонка.
После этих слов я снова достигла разрядки, словно шлюха, какой он меня и называл. Его шлюха.
Моя киска вся текла, а рот психа издавал какие-то причмокивающие звуки. На бедрах все превратилось в какое-то скользкое липкое месиво. Я закричала как раз в тот момент, когда музыка стала громче. Люди тоже кричали. И никто из них не подозревал, что я получала удовольствие от губ моего преследователя.
И только придя в себя, когда он отстранился, я задрожала, ноги подкашивались, а сердце бешено колотилось. Мужчина провел пальцами по моей киске, размазывая влагу, а потом смазал ею мои бедра. Меня пронзила острая боль от всех этих мелких порезов.
Я была шокирована, что смогла так кончить, и почувствовала поднимавшиеся стыд и унижение. Только вот мужчина едва не мурлыкал от удовольствия. Когда он обхватил мой подбородок, я широко распахнула глаза, глядя на маску-череп. Мое положение дико возбуждало.
Долгую секунду он просто смотрел на меня, а потом сунул пальцы мне в рот. На языке остался привкус моего возбуждения и крови. Такой металлический, мускусный привкус.
Сладость и унижение.
— Высоси дочиста. Слижи доказательства того, что только что позволила мне сделать, маленькая шлюшка.
Я бы солгала, если бы стала отрицать, что изданный мной звук больше походил на стон, чем на что-то еще. И только когда мужчина вытащил пальцы, я откинулась на сетку, пряча взгляд. Мне было не под силу сделать даже нормальный вдох. Однако его пальцы на подбородке напоминали тиски.
— Какая хорошая девочка, мать твою, — похвалил он.
Псих не снимал маску, но губы все еще были на виду и блестели от моих соков. В следующий миг он прижался своими губами к моим, навязывая мне поцелуй и просовывая язык мне в рот. Внутри зародилось сопротивление.