Беги, ведьмочка, беги
Шрифт:
Брат недоуменно хмурился, пытаясь вспомнить, что же тот пообещал ему.
— Я обещал, что привезу к тебе зеленоглазую ведьмочку, забросавшую тебя яблоками.
И он вспомнил. И яркий изумруд огромных глаз. И задорные ямочки на щеках. И даже имя…
Глава 13. Договор
С того времени прошло почти десять лет. Задорная девочка превратилась в прекрасную чувственную женщину. Неумолимое время изменило и его. Из восторженного юнца, способного умиляться и восхищаться, он превратился
— Велма, — смакуя на языке ее имя, пробормотал он.
Он внимательно следил за ее лицом, к которому уже стали возвращаться краски. Когда она закусила губу, вздрогнул, так напомнила она ему ту маленькую девочку, что восторженно смотрела на него под яблоней и точно так же кусала губы. Ему вдруг захотелось, чтобы и сейчас она глянула на него с таким же восторгом, как тогда. А не со страхом, горевшем в ее глазах сейчас.
Чуть не ухмыльнулся, когда руками она прикрыла свои грудь и то яркое местечко, о котором он думал все эти дни.
Но сдержался. Одна шальная мысль засела у него в голове. Брать женщин силой было ему не впервой. Но с этой должно быть все иначе. Почему он так решил, и сам не знал. Но далекое урчание в животе подтвердило его намерение.
Не отводя прищуренного взгляда от ее глаз, сбросил куртку и стал медленно расстегивать рубаху.
В какой-то момент я поняла, что это конец. Зловещий рок настигал меня. Понимая, что не скроюсь, а невидимый преследователь дышит мне в затылок, я двигалась на полном автомате: бежала, падала, вскакивала. Шарахнула, так и не рассмотрев его, молниями. Затем стремительный бег по склону горы и безумная, яростная обжигающая боль во всем теле, лишающая сил и сознания, нахлынувшая за ней темнота. Неожиданный хищный рев и мужской голос, подаривший робкую надежду. Может, еще не все кончено? Сильные, но нежные руки, несущие меня. А затем яркий свет и треск разрываемой ткани.
И вот я его увидела. Сил пошевелиться и прикрыть свою наготу не было, но каждую черточку этого резко очерченного лица, покрытого драконьей чешуей, я смогла рассмотреть. Что-то неуловимо знакомое было в этих чертах. Но не могла вспомнить. Не было сил. Казалось, жизнь вытекает из моего тела с каждой вспышкой боли, вызываемой ожогами. Обострившиеся чувства позволили мне даже услышать звук лопнувшего волдыря на лице.
Вижу ужас в его взгляде. Ярость. И в какой — то миг его лицо становится каменным и непроницаемым. Взгляд этих черных глаз не отпускает меня, держит на плаву и заставляет дышать. Он проводит руками над моим лицом. С тихим шипением затягиваются ожоги и отступает боль. Он колдует над моим телом, спасая и восстанавливая его.
Зачем? Почему? Я не могу ошибиться, этот мужчина — дракон. Они жестоки и безжалостны. В сказки об их невероятной любви и нежности я не верила. Это только сказки. Почему он спас меня? Зачем лечит? Уверена, плата за его сиюминутную доброту будет очень высока.
Сил нет, но боль отступает, оставляя после себя онемение и ватную слабость в каждой клеточке.
— Велма.
Он
Мой жест не прошел незамеченным.
Сбрасывает куртку. Медленно, тягуче медленно расстегивает рубаху. Полупрозрачная чешуя покрывает не только скулы, а и предплечья. Густым панцирем прикрыты бока.
Бросает рубашку на меня и бросает хлесткое:
— Надень ее.
И отвернулся!
За все придется платить, стучит набатом в моем мозгу.
Но сил на то, чтобы сбежать, нет. Их едва хватает на то, чтобы неловко сесть и дрожащими руками натянуть на себя рубаху. Пальцы не слушаются и не хотят застегивать жемчужные пуговки. Шелковая ткань и драгоценные пуговицы орут о его далеко не простом статусе. Но от этого мне совсем не легче.
Кое-как справившись с застежкой, я скорее догадалась, чем почувствовала — он снова смотрит.
Засунув в рот два пальца, он громко свистнул. Я даже головой потрясла от того громкого звука и потому пропустила тот момент, когда сев позади меня, он обхватил меня под грудью и подтянул к себе. Я оказалась крепко прижата к его груди рукой, спустившейся на живот. Колени его широко раскинутых ног сжимали меня по бокам. Его рубаха была достаточно велика на меня, но все же, оставила неприкрытыми колени. Я попыталась натянуть ее на ноги, но тщетно.
Фырканье уткнувшегося в мои волосы носа остановили меня и заставили замереть.
— Поговорим? — вдруг сказал он.
— Это вы были …у реки? — Я не собиралась задавать этот вопрос, ведь я и так знала, что это был он. Я точно узнала его запах. Зачем спросила? Напомнила? Стыд-то какой. Румянец тотчас покрыл меня с ног до головы. Даже колени порозовели.
— Это было глупо, — рассмеялся он.
Очень хотелось провалиться сквозь землю. Особенно когда пальцы ладони, вольготно расположившейся на моем животе, вдруг ожили. Большой палец стал поглаживать мою грудь, едва-едва не задевая прикрытый шелком сосок.
Конечно, глупо. Глупо было напоминать об этом. Глупо было так расслабиться и улечься спать голой, посреди луга, на виду у всех. Глупо было так попасться.
Или он имеет в виду что-то другое?
— Ты знаешь, почему тебя схватили те люди?
Я молчала, понимая, что он имеет в виду тех мужиков, поймавших меня в жалящие сети.
— Есть приказ, согласно которому всех ведьм, — он знает, что я ведьма! — везут в императорские подвалы Артавии. И выбраться живой оттуда — невозможно. Разрешение на отлов таких, как ты, дали во всех окрестных государствах. Ни у тебя, ни у любой другой нет ни единого шанса спастись. Рано или поздно, вы будете схвачены.
Я сразу поверила ему. Не знаю, почему. Вероятно, интуиция. И та же самая интуиция подсказывала мне, что у меня практически нет шансов избежать тех самых подвалов. Желающих разбогатеть, уничтожив ведьму, подозреваю, не мало.
— А вы, конечно же, можете помочь мне избежать такой участи?
— Пожалуй, могу.
Вот оно! Момент расплаты за мое спасение приближается! Я молчу, вздрагивая при каждом движении его пальцев. Он не может не замечать моей реакции на свои прикосновения. Улыбка, звучащая в его голосе, только подтверждает это.