Беглец на задворках Вселенной
Шрифт:
* * * * *
От общего ужина на кухне я наотрез отказался. Максим (а именно его очередь была сегодня кашеварить) непонимающе уставился на меня, но я имел настолько озлобленный вид, что парень просто побоялся что-либо спрашивать и уточнять. А спрашивать было нечего: я сам не понимал, чего так взвился. Злополучное обещание Вани «поговорить» со мной об очередной бабке-страдалице с подозрительной квартирой было всего лишь вершиной айсберга, это не было первопричиной моего истинного гнева. Всего лишь официальный повод. Одно осознал точно: я не хочу находиться в одном доме с Иванкой.
И последней
Я попросил купить мандарины, а Ваня купила яблоки.
Опять.
Мотивация её была проста: яблоки – местный продукт, мандарины – привозное химозное дерьмо. К тому же девушка в принципе ненавидела цитрусы точно так же, как я яблоки, если даже не больше.
Что же это получается-то, а? Значит, тут мы «топим» за ЗОЖ. Турецкие мандарины нас бесят – там отрава. А вакцину от «Короны» – нашу вакцину, отечественную, между прочим! – мы ставить не хотим. Что за странная избирательность такая? То есть она, сволота, может выбирать, что ей делать, а я опять нет? И так уже второй раз, между прочим!
Яблоки под общее офигевание Макса и Иры отправились прямиком в мусорку. А я продолжил психовать.
ДА ПОШЛО ОНО ВСЁ!!! Я о ней, Ивашке-дурашке, из лучших побуждений забочусь… почти как о своём ребенке… воспитываю… учу… а она… она… неблагодарная!!!
Достала.
Надоела.
Все нервы измотала, сволочь патлатая.
Ребятам я мрачно заявил, что иду спать, но всех обманул. Спать я не собирался. Сделал два вполне конкретных звонка – один знакомому, а другой – в такси, затем покидал как можно быстрее вещи в сумку и незаметно свалил. Даже любимую коллекцию минералов не взял, только шмотьё на первое время захватил и кота в охапку. Объяснять свой странный поступок я никак не стал, мне не хотелось вообще ни с кем говорить.
– Привет, Женёк, – вяло протянул я, кивая своему коллеге, стоя на пороге его съёмной квартиры. – Пустишь? Или…
– Да заходи, я ж сам тебя неоднократно приглашал, – гостеприимно распахнул дверь Женька. – Я тебе постелил, чай заварил, кошку на балконе запер… Пойдём, побазарим… Расскажешь, что там у тебя стряслось.
Глава 16. Женёк
Колоритная личность был этот Женёк. Вообще у него в паспорте было другое имя, но всем он представлялся «Женей», потому что страшно боялся: его настоящее имя всенепременнейше исковеркают. А он очень придирчиво и чрезвычайно болезненно относился ко всему, что было связано с его недавним прошлым. И когда кто-то из знакомых орал «Жавлонк», «Джей Ло» или «Джо – лох» вместо «Джау Лонг», в парня словно бесы вселялись. Неимоверно сердился. Злобный оскал очевидно кроличьих передних зубок навсегда врезался в память, и развидеть эту картинку агрессивного зайцекрола было уже нельзя.
Женёк Северцев и был, как оказалось, тот самый художник, который должен был начать работу ещё в сентябре 2019 года, когда в нашей славной конторе появилась Ваня собственной персоной. Что-то у Жени не срослось по семейным обстоятельствам, и он долгое время не приезжал на работу, хотя исправно отзванивался, умоляя вникнуть в ситуацию.
Признаюсь честно: Женька мне импонировал гораздо больше прежнего главы отдела художников не потому, что тоже азиат, как и я сам, а у меня странно-нежная любовь к китайцам, а потому, что это был очень взвешенный и упорядоченный человек. Системный. Логичный. Скрупулёзный. Всё по полочкам, всё по порядку. Как новоиспечённый глава отдела технических писателей я его прекрасно понимал, и мне очень импонировал его стиль работы. В отличие от безусловно талантливого, но непутёвого бывшего главы отдела художников Андрея, суховатый и сдержанный Женя производил на меня неизгладимое впечатление своей дотошностью, особенно в пункте утверждения и согласования сроков. И как два типичных зануды и аккуратиста мы на удивление быстро сошлись. Прямо-таки закорешились, я считаю, хотя обычно незнакомым людям я не доверял. И не будь за моими плечами непоседливой неадекватной Иванки, я больше чем уверен: все свои вечера мы бы тусили вместе с Женькой в каком-нибудь кафе, обсуждая очередную типично гуманитарную дичь (типа прочитанных книг или недавно посещённых выставок), которую никогда не понимали мои знакомые технари.
Бесспорно, по многим вопросам мы совпадали.
И даже то, что оба были кошатниками, несмотря на любовь к чистоте и порядку. Содержать квартиру в идеальном порядке, как вам хорошо известно, практически невозможно, если дома содержишь забавного пушистого котика или кошечку. Это на первый взгляд мурлыкающая зверюшка мила. По факту же зачастую это тыгыдымящий в ночи конь, чрезвычайно борзо в ночи гоняющий случайно завалявшийся пакетик или мячик, разбрасывающий наполнитель или смачно блюющий с утреца пораньше на твой любимый ковёр. А ещё цепко запускающий свои острые коготки в диванную обивку и любые деревянные поверхности.
Признаюсь честно: когда я этим вечером узнал, что Женька тоже из Советской Гавани, я впал в ступор.
– И ты, – вяло подытожил я. – Ну надо же… судьба такая судьба. Наткнуться на бывшего земляка, да еще в ЦФО…
– Это точно, – счастливо скруглил глаза-полумесяцы Женёк. – А почему переехал?
– А ты? – переадресовал вопрос коллеге я.
Женька замялся.
– Несчастная любовь, – не очень понятно пояснил мужчина. – Слушай, к болотным драконам этот перепревший чай! Давай выпьем? Всё равно завтра выходные…
– А давай, – согласился я.
Да, чёрт возьми, у меня тоже был повод. Я тоже хотел нажраться в хламину.
– Короче, – Женька откупорил запечатанную воском глиняную бутылку, всю обрисованную непонятными иероглифами, – я встречался с девушкой. Красивой девушкой. В каком-то смысле моей землячкой.
– Я помню, ваша диаспора довольно большая, – кивнул головой я.
– Да. Человеческие девушки очень красивые, – мечтательно произнёс Женя, на секунду прижав бутылку к груди. – Очень… ох... Нереально хорошенькие… В период весны и осени особенно…