Беглец
Шрифт:
Мужик робко произнес:
— Да нет, ваша милость, все хорошо.
— Ну, рад, что все хорошо, — облегченно улыбнулся я. — Так давай теперь расцепимся и поедем каждый своей дорогой.
— Конечно-конечно... — затараторил мужик, — это мы мигом!
Видимо, он очень испугался меня. Ну как же, воин с мечами, едет на богатой карете, все понятно. Только вот почему по его лицу видно, что он очень хочет бросить свою телегу и драпануть в ближайшие кусты? Не став забивать себе голову ерундой, я оглядел место сцепки и понял, что сильно никакой транспорт не пострадал. Колеса целы, оси не погнулись и не треснули, значит, чтобы высвободиться, нужно просто приподнять телегу и отодвинуть
— Давай, ты приподнимешь этот край телеги, а я возьмусь и дерну назад? — предложил я.
Мужик на это только закивал и юркнул под телегу. Я зашел сзади и взялся за что придется.
— Давай! — крикнул я мужику.
Тот с такой силой рванул телегу вверх, что она даже уперлась в нашу карету и немного приподняла её! Я рывком, пока усердный мужичок не перевернул карету, дернул телегу назад и немного откатил, понуждая запряженную в неё лошадку отойти.
— Все, можно ехать! — резюмировал я, осмотрев результат работы.
Мужик выполз из-под телеги и быстро запрыгнул на телегу.
— Извини еще раз, — обратился я к нему. — Не со зла я это.
— Спасибо, ваша милость, — ответил он, лихорадочно нашаривая кнут. — Покойтесь с миром, ваша милость.
Он взмахнул кнутом, и лошадка пуще мотоцикла припустила по дороге. Я проводил его удивленным взглядом. Ну ладно, может, перетрусил мужик, с кем не бывает! Видимо, чинопочитание тут довольно развито, подумал я, вспомнив мои "проводы" из деревни. Но вот "покойтесь с миром"? Странное прощание какое-то, нужно будет запомнить. Не доброго пути, или ровной дороги, а именно покойтесь с миром! Я повернулся к телеге, собираясь запрыгнуть на лавку, и тут услышал сдавленный хрюк.
— Это ты? — спросил я Алону, увидев, как та сидит, прижав ладони к лицу.
Та помотала головой, содрогаясь всем телом, и опять хрюкнула. Да она же банально ржет, догадался я.
— Ну и чего смешного ты увидела? — ехидно спросил я. — Просвети меня, тупого, будь добра.
Алона убрала руки от лица, обнажив лыбящуюся мордашку, и расхохоталась уже во весь голос. Она все смеялась и не могла остановиться, лишь повторяла, утирая слезы:
— Покойтесь с миром... ха-ха... ваша милость!
— Демоны тебе в попу, да расскажи же, наконец! Я ведь тоже посмеяться хочу! — теряя терпение, воскликнул я.
Алона все же немного успокоилась и почти молча спрыгнула с кареты. Обойдя меня, и издав знакомый хрюк, она скрылась внутри и принялась там копаться. Наконец, вынырнув из недр нашего средства передвижения с маленьким зеркальцем в руках, она сунула его мне, едва сдерживая смех. Я недоуменно оглядел зеркальце, наверное то, которое может разные страны показывать, а потом посмотрел в него... И отшатнулся! Алона опять покатилась со смеху. А я мрачно поглядел на нее и повторил попытку.
Из зеркала на меня смотрел зомби. Самый натуральный, которого можно показывать в самом хитовом фильме ужасов и получить при этом оскара за грим. Ну, ни фига ж себе! Нет, я догадывался, конечно, что не красавец, но что настолько!... Глаза красные, под глазами темные синяки, вся нижняя часть лица в крови, зубы тоже красные. Я повернул немного зеркальце. Рубашка была также запачкана кровью, а все вместе это создавало такое впечатление, будто меня только что оторвали от человеческой шеи, которую я явно не целовал! Я перевел взгляд на все еще хохочущую Алону.
— Ну чего ты ржешь? Зомби что ли никогда не видела? Так посмотри, пока возможность есть! — буркнул я, вызвав новый взрыв хохота, и полез на карету.
Удобно устроившись на лавке, я подхватил вожжи, следом залезло это веселое чудо и мы тронулись, покидая место аварии. Алона еще долго издавала смешки, как только
— Держи свой артефакт!
— А это и не артефакт вовсе, — сказала она. — Это обычное зеркальце. Я в него по утрам смотрюсь.
— Демоны меня разрази! А я в него полчаса пялюсь... — начал я.
Алона опять захохотала, не дав мне закончить. Так мы и ехали. В ближайшую пару часов я мило развлекался, пугая людей, проезжавших мимо. Заметив встречную повозку, я пригибал голову, а дождавшись, пока она подъедет поближе, вдруг внезапно выпрямлялся, обращая на себя внимание возниц, после чего миленько им улыбался, глядя в их выпученные глаза. В итоге две телеги мигом опустели, потому что их хозяева в панике спрыгнули с них и убежали, затерявшись в чаще, три сразу набрали фантастическую скорость, моментально скрывшись из глаз, а один возница лишился чувств, откинувшись прямо на телегу, которую лошадь спокойно себе повезла дальше. Алона, глядя на мои выкрутасы, оглашала смехом окружающий лес. Правда с одним всадником этот номер не прошел, бедняга хоть и побелел от страха, но потянул из ножен на боку меч. Пришлось признаваться, что немного пошутил, после чего всадник, оказавшийся королевским охотником, еще долго меня расспрашивал, где это я умудрился так расквасить себе лицо? После этого больше я так не шутил, да и Алона притихла.
— А почему ты не убил этого мужика, — спросила вдруг она.
— Не понял? — я действительно слегка ошизел. — За что?
— Ну, он же столкнулся с нашей каретой, не успев уступить дорогу, значит, был виноват. И ты, как дворянин, мог его просто убить. У тебя же это легко выходит! — обвиняюще сказала Алона.
— Ну, во-первых, я не убиваю направо и налево всех, кто под руку попадет. Я же не маньяк, в конце концов! Я убиваю только тех, кто стремится убить меня. У меня есть принцип — если ты посмел поднять на меня свое оружие, значит, заслуживаешь принять смерть от моего. Если ты не нападаешь на меня, то и я трогать тебя не буду. Во-вторых, виноват-то был я, потому что недоглядел немного. А напоследок, я не дворянин вовсе!
— Но как?... — гномка выглядела просто раздавленной. — Я думала...
— Что?
— Я думала, что ты, по меньшей мере, сын графа!
— Ты это серьезно?
— Да... Так ты не благородный? — разочаровано спросила принцесса.
— Вынужден тебя огорчить, нет.
— Но... твои манеры, твоя речь, манера общаться со мной, как...
— Как? — мне даже стало интересно.
— Как с равной!
Я не нашелся сразу, что ей ответить, но потом все-таки рискнул объяснить.
— Понимаешь, Алона, я раньше не разговаривал с особами королевской крови, как-то не довелось, а потому некому мне было ткнуть в нос и сказать — ты не прав! Почтительнее нужно! Поэтому я не воспринимаю тебя сейчас, как принцессу. Я принимаю тебя такой, какая ты есть, отдельно от твоего титула. Если тебя это унижает или оскорбляет, могу попробовать обращаться на вы и добавлять "ваше высочество", только почитания в этом, боюсь, не будет никакого. Тебе это нужно?