Беглец
Шрифт:
– Да в чем дело? Что?
– Ничего, – он мотнул головой. – Ничего. Просто спросил.
Он поцеловал Ее, развернул за плечи к дому и слабо подтолкнул в направлении подъезда. Это означало, что их мир, хрупкий, но надежный, временно прерывается, как пунктирная линия.
Семеныч стоял, и, закурив, смотрел Ей вслед. Ее походка выражала абсолютное счастье. И глаза, которые обернувшись, скользнули по нему в темноте, еще раз произнесли: «Я люблю тебя!»
Семеныч улыбнулся. Он понял Ее.
«…вам будут всего лишь ставить препятствия
После встречи с Ней весь мир с событиями, людьми неуклонно отходил на второй план, будто вынужденно отодвигался и терял свою насыщенность, потесненный чем-то другим. Все прошлое казалось Семенычу таким далеким, словно никогда не являлось его собственным прошлым.
Дорогу прервал сигнал сообщения на телефоне. Семеныч перезвонил.
– Ты можешь говорить? – осторожно напомнило о себе «прошлое» женским голосом.
– Да, – растерялся Семеныч, соображая, где он находится, и кто с ним разговаривает. Семеныч только сейчас понял, что ушел за сигаретами, а на улице вечер давно превратился в ночь.
– Ты неожиданно перестал мне звонить. Ничего не случилось?
– Нет, – сглотнул он.
Возникла недолгая пауза, Семеныч решал, что ответить. Сейчас в нем боролись обычное желание мужчины неплохих, спокойных, налаженных связей с красивыми женщинами, и неведомое чувство к маленькому, непослушному существу: чьи глаза с любовью смотрели на него несколько минут назад, чье сердце ненавидело его утром, и чьи прикосновения сводили с ума…
– Я не хочу тебе мешать. Ты говорила, что хочешь второго ребенка, что тебе нужно нечто большее. Я женат и не могу ничего тебе дать. Тебе лучше найти нормального спутника.
– Но, может быть, этого никогда и не будет?
– Будет. Обязательно будет. Ты очень хорошая. Все у тебя получится именно так, как ты хочешь.
– Тебя что-то не устраивало? – в голосе просквозило нескрываемое напряжение.
– Нет. Все было хорошо.
– Я не поняла, ты прощаешься?
– Да, – с облегчением выдохнул Семеныч.
– Как это?
– Я ничего не обещал и предупреждал сразу.
– Можно не обещать словами! – крикнули в трубку. – Можно давать надежду встречами, заботой, присутствием!!!
Семеныч молчал. Он неприятно почувствовал, что женщина в некоторой степени права. Но Семеныч не знал, как правильно нужно поступать, если отношения становятся ненужными только с одной стороны, и кто в этом виноват.
– Это подло… – тихо раздалось в трубке.
– Может быть, – проговорил Семеныч и услышал короткие гудки в ответ.
«Откуда все это? – думал Семеныч, проходя по своему двору. – Откуда появились странные сны, нереальные видения? Откуда появилась Катенок, умеющая говорить без слов? Она откуда взялась? Она не такая. Она ненормальная и кажется такой же странной, как Катенок, как мои мысли. И прошлое стирается. Все в прошлом. Она – в настоящем? А в будущем? Или будущего нет? Или есть, но не для всех? Или
Семеныч спонтанно набрал Ее номер, будучи абсолютно уверенным в том, что Она не ответит, что Ее на самом деле нет. Он твердо ожидал, что сейчас автомат скажет, что такого номера не существует, и это будет самым нормальным на сегодняшний день.
– Да? – спросила Она.
– Ты не можешь говорить. И не отвечай ничего. Я хотел сказать, что люблю тебя. До завтра.
«Наверное, это последствия того, что я «завязал» с пьянками», – пришла в голову Семенычу спасительная мысль. Он посчитал, что это многое объясняло бы: сознанию невыносимо тоскливо было существовать в объективной реальности, поэтому и приходилось туманить его алкоголем. А когда эта привычка стала мешать, и от нее пришлось отказаться, то взамен нее пришел другой способ «затуманивания сознания».
«Все очень просто, в сказке обман. Солнечный остров скрылся в туман. Замков воздушных не носит земля. Кто-то ошибся. Ты или я?» – услышал Семеныч из-за двери квартиры на первом этаже фрагмент старой песни группы «Машины времени».
«Машины времени. Времени. Опять время. Куда ни кинь – всюду время. Вот оно: главное зло и причина всех бед! Вот он – инструмент дьявола! – Семеныч поднимался по лестнице. – Я не знаю, что делать дальше. Но я прекрасно знаю, что мешает жить. И не только мне. Вообще мешает. Всем. Время. Его нужно уничтожить».
– Шефа неожиданно встретил в супермаркете, – ответил Семеныч на недоуменный взгляд жены, оторвавшейся от просмотра сериала. – Разговаривали с ним.
– Пойдешь ужинать? Я согрею?
– Давай.
Глава 3
…Мир эгрегоров являл собой довольно пресную и скучную субстанцию единого энергетического пространства. Вместе с этим, сами эгрегоры некоторым образом были отделены друг от друга. Они различались по мощности и количеству собственной энергии, а также по продолжительности существования.
Единственным безопасным развлечением и занятием для них было – наблюдать за людьми, как за более примитивным уровнем развития сознания, которое еще имеет физическую форму. Опасными занятиями считались контакты с себе подобными: деление, уничтожение, соединение приводило к исчезновению прошлого эгрегора и образованию нового. Естественно, более сильные эгрегоры стремились обезопасить себя и продлить свое существование и, уничтожая заведомо слабых, присоединяли себе их энергию, тем самым, увеличивая свою мощь. Этих беспокойных «воинов» нормальные, среднеразвитые эгрегоры обходили стороной, предпочитая увеличивать собственную энергию за счет естественного питания – от своих источников, которыми являлись люди. Личный источник, которым мог быть, как и человек, и животное, или группа людей – эгрегоры свято оберегали, как дойную корову.