Беглец
Шрифт:
— Да где я возьму растительную пищу? Что мне, как тот олень, которого мы видели вчера с холма, жевать мхи? Да меня тошнит от одного их вида. Которую неделю ничего кроме них вокруг! И вообще, зачем эти сектантские глупости! Мне что, по-твоему, не приходилось голодать?
— Целый месяц? Сомневаюсь. Да еще и идти с утра до вечера в холодную погоду, с двумя дорожными мешками за плечами?
— Ничего, нормально. Сожрал бы, и все дела. Главное, чтобы вкус был. И запах. В крайнем случае бы сблевал, и все.
Йарра потрепала его
— Я знала, что отправляюсь в путь с бестолковым мужиком, и припасла кое-что. Сейчас сделаю тебе лекарство. Доставай котелок.
Вскоре Дарий уже спрятал птицу под плоский камень в глубине расщелины, ибо не мог спокойно переносить запах жареной дичи. Тем временем из ягод, каждая из которых, даже в сушеном виде, была величиной с кулак кузнеца, и из пахучих трав Йарра сделала кисель. Принюхавшись, Дарий нашел его запах вполне сносным. Есть хотелось так, что буквально сводило желудок.
— Нет уж, дорогой, потерпи. Прежде чем выпить, тебе надо освободить тело от излишков энергии. Иначе даже этот отвар может причинить тебе вред. С вами, двуногими, одна морока.
Дальше был полнейший кошмар. Йарра заставляла Дария кидать огромные камни, бегать вокруг скалистой гряды, забираться на валуны и спрыгивать в них. Потом она устроила с ним настоящий бой на палках. Под конец ветеран вынужден был жонглировать тремя базальтовыми обломками, каждый величиной с собственную голову. И делать это весьма долго. Когда Распознающий взмок и перед глазами поплыли круги, Йарра придирчиво его осмотрела, прищурив глаза.
— Ну что же, кажется, я еще не перестаралась. Остается последнее…
— Что еще? Да я просто умру. Завтра мне и так не подняться в дорогу. Сердце стучит, как молот.
— А завтра, если ты сегодня наешься, тебе и не надо будет идти. Я же говорю, с вами одна морока, двуногими.
— Что ты еще придумала? — Если мы с тобой займемся… ну ты понимаешь чем, но без всякой моей подзарядки от окружающего света, ты потеряешь сил весьма и весьма много.
— Ах вот ты о чем! Я, конечно, не против…
— Да-да-да… — протянула Йарра задумчивым голосом, при этом кокетливо закидывая ногу на ногу и поводя плечами.
— В прошлый раз, когда я не сделала ни одной последовательности, ты проспал едва ли не сутки, так что пришлось начинать все с начала.
Дарий было начал возмущаться, но поглядывая на Хозяйку Урочища, растянувшуюся во всей красе на мшистом валуне, замолчал. К перспективе отведать дивной птицы прибавилась еще одна заманчивая перспективка. Тут Йарра вскочила.
— Вот только, знаю я вас, двуногих. Хрупкие вы существа. Мы с тобой… это самое, а ты возьмешь, да помрешь. Это такое дело, где очень опасно перестараться.
— Ну и не надо!
В запальчивости Дарий топнул ногой, выдавая свое нетерпение. Польщенная Йарра была явно довольна
— Я же не намерена полностью отменить то, от чего ты так опрометчиво и слишком громко отказываешься. Просто, не будем превращать приятное в полезное. Часть энергии, представляющей для тебя опасность, можно потратить и другим способом.
Через некоторое время красный от натуги Дарий уже бежал вокруг гряды с Йаррой на плечах, а она похохатывала, и принималась то обсуждать прелести жаренной куропатки, то вспоминать какие-то их ночные глупости.
Седой ветеран ругался в голос, обещая в конце каждого круга принести мясо в жертву духу Симу-Распознающему, уничтожившему секту. Споткнувшись, впрочем, он заявил, что пожалеет мяса человеку, который не довел дело уничтожения секты садистов и человеконенавистников до конца.
Но всем мучениям приходит конец. Вскоре любовники очутились в объятиях друг друга.
Потом, пока Дарий пил компот, Йарра выследила и поймала странного зверька, мех которого был густым и теплым.
— Нам все равно торчать здесь несколько дней. Пора переводить тебя на нормальную пищу. Дичи тут немного, но с голоду не умрем. А вот одежду придется делать.
Напившийся Дарий попытался было полезть за птицей, но был выгнан в тундру за пушистыми зверьками.
Только под вечер, когда Йарра уселась у костра отскабливать кусочки мяса с белых шкур доброго десятка пушистых зверей, измученный мужчина добрался до птицы.
Надо ли говорить, что хруст в расщелине стоял такой, словно там самка паука-смертоносца пожирает по весне незадачливого самца.
— Ой, а тебе я ничего и не оставил.
Йарра нахмурилась, но посмотрев на явно удивленное собственной прытью и раздосадованное лицо Дария, прыснула от смеха.
— Все-таки двуногие, особенно самцы, самые обычные хищники. Теперь тебе надо отсыпаться. Нет, не лезь ко мне, а то точно помрешь. Спать немедленно. А утром отправишься за куропаткой. Причем, принесешь такую же жирную, и приготовишь так же вкусно.
Два следующих дня они отъедались и сооружали себе теплые накидки, подбивали мехом шапки и сапоги. А на третий, не успели они двинуться в путь, как Йарра вскрикнула.
Прямо к ним ехала самая удивительная процессия, которую они когда-либо видели.
К ним приближался всадник, сидевший верхом на северном олене, размеры которого вполне соответствовали и копытным Урочища. Вот только рога у этого красавца казались мощнее, а шерсть гуще.
Всадник был одет в меховые одежды, сидевшие на нем так ладно, что Йарре и Дарию стало стыдно за тот дикарский наряд, который был на них. Лицо его казалось несколько вытянутым, глаза слегка раскосыми, а из под меховой шапки выглядывали длинные русые волосы, ровные, а не курчавые, как у темноволосых жителей Долины. К седлу всадника было приторочено копье с удивительно широким наконечником, который сверкал на солнце.