Беглецы и Гончие
Шрифт:
Мой шрам на всю жизнь.
«Но теперь это еще и мое имя…»
Моя выходка с драконом не осталась незамеченной, и народ уже стал называть меня новым именем.
«Чернорук… Звучит забавно…»
Теперь главное не стать военным вождем орков и не пойти завоевывать мир. Смешно немного.
«Ладно, вернемся к другому вопросу. Как я тут оказался?»
Помню вчера был праздник, где отмечали успешную защиту города.
Сразу после битвы мы все
Никто из павших не будет забыт. Имена всех погибших защитников города будут выбиты на памятнике, что установят на площади к другим таким же. Там уже стоит несколько мемориалов павшим воинам, и их количество растет с каждым подобным инцидентом.
Конечно, именно такие события случаются крайне редко.
Тараска вообще просыпается только раз в десять-пятнадцать, а то и двадцать лет и к Новой Спате вообще не приближается, а потому оборона города всегда идет куда легче. Однако без жертв никогда не обходится.
Ну и спустя три недели с тех событий был объявлен большой праздник. Гулял весь город, ну и мы все отмечали в гильдии. Мы, охотники, а также многие стражники за одним столом и хорошо так отдохнули.
К нам там присоединилась и Бриэль, а дальше я слабо помню что случилось.
«А точно, мы же решили сходить-таки на свидание».
Потом мы с ней ушли гулять, ну и дошли до её дома.
И вот итог.
Лежим вместе, а уж, что было ночью…
«Да, это было неплохо…»
Не то чтобы мне было особо с кем сравнивать. Мой опыт на Земле ограничивался Наташкой, а потом, да еще парой моментов, но как-то ничего серьезного. У меня там должно было быть первое нормальное свидание, но на него я так и не попал. Та девушка, с которой я познакомился в кафе…
«А была ли она вообще?»
Не могу толком вспомнить её имени и лица, лишь голос иногда крутится в голове, да и все. Попаданцы часто забывают многое о прошлом и могут годами вспоминать. Я спрашивал у Наташи, когда встретил её тут, но она уже стара и сама мало что помнит. Забавно, что мой друг детства попала сюда на много лет раньше меня и успела прожить свою жизнь, состарится, родить детей и уже обзавестись внуком. И её внука я спас, когда был в плену у сектантов.
«Странные совпадения или чей-то расчет…»
Сложно сказать, где истина, а где лишь совпадения.
Да и гадать нет смысла. Все равно ничего пока не узнаю.
Я уже спрашивал Бри о том, может ли она помочь мне вспомнить что-то, но девушка лишь развела руками и сказала следующее:
— Твоя проблема с потерей памяти — обычное дело среди попаданцев, — сказала она. — Многие приходя сюда забывают часть прошлого и у каждого что-то разное. Иногда маленькие фрагменты, иногда
— И вспомнить никак нельзя? Ты помочь не можешь?
— Ты переоцениваешь способности менталистов, — покачала девушка головой. — Работа с сознанием вообще сложна. Люди разные, конфигурации нейронных связей тоже разные, и для того, чтобы установить соединение, обычно требуется ввести пациента в специальный транс. Или усилиями самого пациента, или контролем над эмоциями, или и тем и другим сразу… И того, по большей части, можно лишь смотреть да «нашептывать» разные идеи, маскируя их под мысли объекта воздействия.
— Я бы не сказал, что та суккуба нам «нашепытвала»…
— Била она в основном именно по эмоциям, — пожала Бриэль плечами. — Были бы у нее силы залезть вам в голову поглубже, она просто отключила бы способность распознавать кого-либо. Я бы, по крайней мере, так на её месте и сделала. Как думаешь, мог бы Барти остановиться, если бы он даже не понимал, что перед ним ты?
— Страшные вы, менталисты — протянул я, обнимая себя руками и изображая крупную дрожь. — С кем я только связался?
— Осознал-таки! — девушка ухмыльнулась. — Готов убегать в ужасе?
— Не, мне и тут хорошо…
Жалко, конечно, что забытое так и останется неясным, но вряд ли в моей голове есть хоть что-то сколько-нибудь ценное, чтобы там кто-то ради этого напрягался. Не той высоты полета я птица.
Ну и ладно, и так обойдусь.
— Уже проснулся? — послышался голос Бриэль.
— Да, только что, — ответил я, не отрываясь от созерцания потолка.
— Тогда я первая в ванну.
— Пожалуйста.
— Подай мне повязку, она рядом с тобой.
— Мне все равно на твой глаз.
— А мне нет. Давай.
Пришлось подать.
Девушка поднялась и, отвернувшись, надела на свой левый глаз повязку.
Суть в том, что у Бриэль, оказывается, есть левый глаз, но выглядит он, мягко говоря, не особо привлекательно. Больше правого, ярко-желтого цвета без радужки. Она назвала это «уродством Бершнейнов».
Когда дети, избранные, чтобы стать новыми членами семьи, проходят имплантацию, они часто начинают страдать приступами, очень похожими на Черную Ярость. В этом состоянии бедняги частично мутируют и едва не сходят с ума. Все же Ярость сильно связана с мыслями и эмоциями, а после того, как тебе в мозг засунули кусок чего-то чуждого, нервная система порой начинает серьезно сбоить. Так что даже если ты переживешь операцию, не факт, что ты переживешь её последствия. Те, кого эти приступы не убивают, приобретают какие-то нелицеприятные черты, которые с ними остаются на всю жизнь. У кого-то рука с хитином, у кого-то глаза или еще что. На их фоне моя черная рука смотрится не так уж и плохо.