Беглецы в бесконечность
Шрифт:
Взмах сильной рукой в пространство куда-то.
– Мы в одном из складов откроем секи-хенд хиппового шмутья, будем наживаться на хипятах, ну и идеологически подрывать семейные устои клешами и жилетками. Устои и родительскую мораль.. Ясно?
– Слави, морда, ты хорошо не кончишь, тебя или сожгут в микроволной печи или вываляв в смоле и перьях, вынесут из города на пинках и палках, -
восхищение Алекса было совершенно искренне.
– Не боись дружище, я всегда успевал соскочить с поезда за десяток метров перед падением в пропасть. Пойдем
Выйдя из бывшего сарая, а отныне клуба, давние друзья направились рысцой под падающей пакостью с неба в дальний, один из многочисленных складов-цехов Центpa сквозь лабиринт бывшего пивовара. Войдя сквозь узкую калитку в воротах, они оказались в мастерской явно рекламного направления. Большое светлое помещение с деревянным полом, освещенное яркими лампами в высоких штативах, посередине на широченном и длинном стеле лежала вывеска-щит размерами метра три на полтора, весь изукрашенный психоделическими разводьями у буквами любимого всеми хипами шрифта - толстенькие, обведены несколько раз в разный цвет. Рядом со столом возвышалась одинокая длинная фигура, патлатая и с бородой, в измазанной красками рубахе.
Чао Петер, -
поприветствовал по-чешски Слави мастера, что-то дорисовывающего на щите и перешел на английский.
– Ну так что, до завтра высохнет?
Алекс во все глаза рассматривал щит - среди разводьев была надпись, но увы, по-чешски.
– Какой завтра, нитрокраски, за полчаса сохнут...
Петр не отвлекался, что-то доводил в общем-то готовой уже работе, Алекс не выдержал:
– Что написали-то втихаря от меня?! А?!
Слави и Петр расмеялись без издевки:
– МЫ ПРИШЛИ ЗА ВАШИМИ ДОЧКАМИ И СЫНОЧКАМИ!!! Понятно?..
– Да, -
ошарашила откровенность заявления. Помявшись, он спросил:
– Надеюсь для внутреннего пользования? Ну, на территории висеть будет?..
– Почему на территории? Пусть все читают, нам скрывать не чего, так ведь Петр, к вечеру приладим к воротам, на сварке присобачим, навечно так сказать, основополагающий наш лозунг, под которым живем и творим... А ты разве против?
– Да нет, Слави... Особенно насчет дочек... Только как-то откровенно очень...
МОСКВА.
– Глаз на жопу натяну - будет телевизор, -
периодически гнусаво и немелодично напевал свою песню этот Яша, а Юрий все размышлял и размышлял, терзаясь неизвестностью. Какая же сволочь подставу сделала, неужели Север, да нет же, нужно это Северу, мигнул бы глазом или повел бы бровью, меня бы под асфальт и закатали бы... Кто же это такой гад-сука... кто же?.. В дежурке за решеткой стоял гул-рев-мат-перемат-крик, а сидящий за столом толстый дежурный лишь улыбался улыбкой дебила...
– Резкова давай!
–
услышал Юрий родную фамилию и встрепенулся - началось! Два незнакомых опера в хороших плащах и с непокрытыми головами выволокли его из клетки, предупредительно распахнутой дебилом-дежурным. Защелкнули наручники,
– Закурить не дадите ли?
–
поинтересовался Юрий у сидящего впереди с шофером плечистого незнакомца, явно старшего над тем, кто сидел рядом с ним и придерживал за скованные руки. Тот не оборачиваясь небрежно бросил:
– Приедем - покуришь.
За окнами проносилась вечерняя Москва, поливаемая мерзкой жижей, везли его на этот раз явно на Лубянку, да, теперь уже на Лубянку... Юрий закрыл глаза. И открыл только когда мерседес стал плавно делать круг, явно въезжая на площадь.
Все знакомо, вход сбоку, не центральный, знакомая процедура передачи доставленного, сам Юрий не раз привозил диссидентов-козлов, не жилось им при социализме, вот теперь и расхлебывайте все это говно, что сами и заварили, лестница наверх с зеленой дорожкой, так вам падлы и надо! длинный коридор, то же с дорожкой, на этот раз малиновой, мало мы вас шерстили... Дверь с числом 242, заводят без стука, за столом знакомая морда-рожа - Евдокимов Леха! Леха! когда-то вместе прикурить интеллигенции давали... А теперь Юрий в наручниках, ну а Леха за полированным столом финским, в неплохом костюме и морда гладкая, явно не голодает...
– Кого я вижу - все знакомые лица! Юрий, неужели это ты, а я то думаю - и чего это у арестованного дилера фамилия знакомая!
–
радостно орал Леха, пока Юрию снимали наручники и усаживали на стул возле стола. Усевшись, Юрий попросил:
– Дай закурить, Леха.. .
– Я конечно бы мог настаивать на более официальном обращении, ну да ладно - не буду терять с тобою контакт, -
Леха подмигнул и подал Юрию его собственные "Данхилл" и его же собственный "Ронсон". Юрий закурил, затянулся и мрачно произнес, выдыхая дым и глядя в пол:
– Ты знаешь Леха, меня подставили...
И подпрыгнул оттого, что услышал от своего бывшего сослуживца:
– А как же ты думал, дорогуша, конечно подставили, мы хоть кого подставить можем, хоть самого Борю, у нас это просто, на всех торча хватит... ха-ха-ха!..
Юрий сидел ошарашенный, нет, конечно он не вчера родился, и сам не раз подбрасывал диссидентам то, что у них не было, но могло бы быть, но наркоту! но в разгар построения демократического общества!! но своему!!! хоть и в прошлом... где же это видано, да и какая демократия, бардак и сплошная Колумбия... Юрий не спускал глаз с веселящегося Лехи, а тот развалившись за столом в начальственном кресле, вещал как оракул: