Бегство мертвого шпиона

Сток Джон

Он уже смирился с тем, что не мог объяснить ее нежелание спасти его. Он думал, что причина заключалась в американцах. Но теперь он знал, что все было хуже. Намного хуже. Он уцепился за тот момент, что она сама не позволила ему и Прадипу разлететься на тысячи кусков. «Ты не звонил мне? Нет? Хорошо. Я прошу тебя. Не делай этого». В ее голосе чувствовалось напряжение, но для Марчанта это служило весьма слабым утешением. Лейла была кротом. Он пытался ожесточиться и сдержать этот удар, но понимал, что уже слишком поздно.

Марчант вспомнил ту ночь в Форте, когда она пришла к нему на рассвете.

Тогда он сказал, что хочет уберечь их отношения от обмана, который неизбежно сопутствует их профессии. Но потом он уступил ей, ее любовь, ее нежный смех полностью обезоружили его. А теперь выяснилось, что он не был для нее исключением. Она просто выполняла работу. Тяжелую, грязную, полную лжи работу.

Неужели это была та Лейла, которую он знал? Он все еще хотел верить в то, что их отношения что-то значили для нее. Наверное, иранцы поставили ее перед таким ужасным выбором, что ей пришлось согласиться выполнять их поручения.

— Значит, вы с Филдингом снова лучшие друзья? — спросил он.

Армстронг проигнорировала его сарказм.

— Он исчез. Мы думаем, что он здесь, в Индии. Пытается найти Лейлу.

— Она тоже здесь? — Марчант не смог скрыть своего интереса.

— Она попросила перевести ее в резидентуру ЦРУ в Дели прежде, чем Филдинг обо всем узнал.

— Почему в Дели?

— Она хочет защитить президента.

С минуту они молча смотрели друг на друга. В воображении Марчанта одновременно возникли образы Дхара и Лейлы. Ему нужно было поскорее выбраться из этого места.

— Вы пришли, чтобы освободить меня? Мы должны найти ее.

— Боюсь, я не смогу преподнести вам такой подарок. Я не смогла убедить Лэнгли, что Лейла предала их, как и нас. И я не уверена, что когда-нибудь нам удастся это сделать. Но, по крайней мере, Стрейкер позволил мне поговорить с вами о Салиме Дхаре. Он помнит о вашем упорстве в Польше. Поэтому теперь вы мой пленник.

Она посмотрела на таз с водой, которая была окрашена кровью.

— Скажите ему, что Дхар отправился на север за два часа до того, как прибыли «морские котики».

— Спасибо.

— И что он любит тренироваться в стрельбе, используя в качестве мишени президентов США.

Глава 50

Дхар наблюдал, как рикша быстро крутит педали, пробираясь через толпу на Чандни-Чоук.

— Вам представится лишь одна возможность, — сказала сидевшая рядом с ним женщина. — В пять часов тридцать пять минут пополудни президент остановится около лестницы, ведущей к входу в храм Лотоса. Его будет приветствовать делегация верховных жрецов бахай. Один из них вручит президенту венок из цветов. В этот момент охрана отступит на несколько шагов. Это будет единственный момент, когда они отойдут от президента. Вам откроется прекрасный обзор.

— Я не промахнусь, — сказал Дхар. — На все воля Аллаха.

Они сидели молча и смотрели на море лиц, проплывавших мимо с обеих сторон. Женщина уже сообщила все важные детали, касавшиеся предстоящего вечера, и у обоих сложилось впечатление, что встреча подошла к концу.

— Тяжело, наверное, постоянно общаться с неверными, — сказал Дхар.

На противоположной стороне

улицы два западных туриста в плотных жилетах, из-под которых виднелись пояса-кошельки, фотографировали безногого человека, пока тот ехал на доске с прикрученными к ней колесиками и отталкивался от земли загрубевшими костяшками пальцев.

— От тех, кто работает с животными, часто дурно пахнет.

Они до сих пор относились друг к другу с подозрением, говорили мало и по существу, как и положено воинам джихада. У них не было причин доверять друг другу, после этой встречи они разойдутся и никогда не встретятся. Но было в этой женщине нечто такое, что заинтриговало Дхара. Ее голова была повязана черным платком, который скрывал большую часть ее лица, за исключением больших выразительных глаз. Она прекрасно говорила на языке урду, но с легким акцентом, который Дхар не мог распознать.

— Говорят, джихад в Великобритании устроили американцы. Наши враги опять не могут что-то поделить и делают за нас нашу же работу.

— Так прямо и говорят? — поинтересовалась она.

— Это главная тема для обсуждения. Американские неверные наняли человека, который должен был уничтожить их врага изнутри.

Дхар хотел задать своей пассажирке еще один вопрос перед тем, как высадить ее у ратуши. Он хотел узнать имя человека неверных в Лондоне. Отец, с которым он встречался лишь однажды, умер, но он должен был выяснить это для себя и для своего брата.

— Враг преуспел, — сказала она. — В рядах британцев царит смятение.

— На все воля Аллаха.

Дорога стала свободной, и рикша прибавил скорости.

— Вы работаете в посольстве неверных и наверняка знаете, кто этот человек в Британии.

— Почему вы спрашиваете?

Дхар подумал, что его мир джихада, который совсем недавно перевернулся с ног на голову, снова обретет стабильность, если он узнает, что отца предали американцы. Но он ничего не сказал.

— Неверные считают, что он — один из них, — продолжала женщина, — но это так далеко от правды. Это были не британцы и не американцы, а женщина, которая обвела их всех вокруг пальца.

— Еще одна женщина? — Дхар заерзал на сиденье. — Для меня было бы честью познакомиться с ней, — тихо и неуверенно сказал он.

— Честью? — спросила она. — Разве человек чести может сделать такое?

— Это был трудный выбор. Но она, как и вы, живет в мире неверных и совершает свои поступки во имя Аллаха.

— Вы так считаете?

Но теперь даже Дхар не был уверен ни в чем.

Глава 51

Стрейкер ответил на звонок из маленькой телефонной кабины в только что отремонтированном оперативном центре Белого дома. Минутой ранее он покинул зал телекоммуникаций, находившийся за соседней дверью. Там вице-президент, директор национальной разведки, начальник администрации Белого дома, а также многочисленные советники по безопасности, которые давно мечтали занять место Стрейкера, ждали, когда он представит им матрицу угроз по Индии. Стрейкер откладывал эту встречу с того момента, как получил известие о том, что в Карнатаке не удалось схватить Салима Дхара. Но дальше тянуть было нельзя.