Бегство в Опар
Шрифт:
— Тогда мы пройдем с тобой часть пути и где-нибудь неподалеку спрячемся от людей Минрута и Авинет. Возвращайся с Лалилой.
— А куда вы пойдете потом? — спросил Хинокли.
— Подальше отсюда.
— И проведете остаток жизни, убегая и прячась.
— А что оставалось делать Лалиле, девочке и мне эти годы? — Гневно вскрикнул Пага . — Что делает сейчас великая и славная королева могущественной Империи Кхокарса? Она убегает и прячется, но я не собираюсь прожить остаток моих дней, как заяц. Нет. Я знаю место, где мы сможем быть подальше от Минрута и Авинет и всех других носителей чумы, которые превращают эту цивилизованную нацию в очаг заразы.
Свирепым взглядом
Его огромную голову венчала спутанная копна каштановых с проседью волос. По ширине плеч он не уступал Хэдону, а руки мускулистые и длинные. Туловище толстое, тоже длинное, с большим животом. Если б только не такие короткие ноги, быть бы Паге вполне внушительным мужчиной. Возможно, отпугивающим. Один глаз его, подернутый молочно-белой пленкой, обрамлял толстый рубец. Дико разросшаяся густая борода почти доходила до исполосованного шрамами пупа. Открывая рот, Пага обнажал мощные, как у хищного зверя, зубы.
Вскоре после родов мать выбросила его в лесных дебрях. Что-то в нем вызывало у матери неприязнь. То ли она страдала тяжкой болезнью, то ли привиделся он ей в тяжком сне. Так или иначе, падая, он ударился о камень и потерял глаз. Мать скрылась, а отец так и не смог найти ребенка.
Пага утверждает, что умер бы, если волчица не набрела бы на него и не принесла в свое логово. Вместо того, чтобы съесть брошенного ребенка, она вырастила его вместе со своими детенышами.
Хэдон не знал, правда ли это, хотя, собственно, какой резон Паге лгать. По Кхокарсе ходили рассказы о младенцах, усыновленных самками зверей: медведей, гиен, диких собак, львов. Ему самому не доводилось встречать таких “приемышей: то ли это было в далеком прошлом, то ли где-то в дальних краях.
Независимо от истинности этой истории Пага был принят обратно в свое племя. Здесь он повстречался с Ви, который стал его единственным другом. Пага смастерил для Ви топор из упавшей звезды — массивного куска ферроникеля. Этим топором Ви убил великана , который тиранил племя.
У Паги был еще один друг — Лалила. Ее нашел Ви в пещере, привел к себе домой, хотя у него была женщина и ребенок. Женщины племени невзлюбили Лалилу, объявив, что она ведьма и должна умереть. Она принесла с собой несчастье и зло.
Из-за матери, которая так жестоко обошлась с ним, Пага ненавидел всех женщин. Тем не менее, Лалила обращалась с ним по-доброму, чем завоевала его любовь. Он готов умереть за нее, умереть, если она уйдет из его жизни.
Позднее ледник, расположенный невдалеке от деревни Ви, надвинулся совсем близко и заставил людей бежать. Лалила оказалась отрезанной от Ви, но она подплыла по холодной, смешанной со льдом воде к льдине, на которой оказались Ви и Пага. И хотя этот айсберг, приближаясь к югу, таял, всем троим удалось сойти на сушу. Покинув берег, они прошли в глубь страны — туда, где находилась родная деревня Лалилы. Деревня оказалась брошенной — кто умер от чумы, кто бежал от врагов.
Там Лалила родила ребенка. Отцом был Ви.
Вскоре Ви погиб, защищая свою женщину и ребенка; он орудовал громадным топором, перед ним образовалась гора трупов, но смерть нашла и его. Лалиле казалось, что все потеряно, но появился незнакомец, вооруженный луком и стрелами. Он перебил дикарей и взял всех троих под свою защиту. Лалила вскоре забеременела от него, но у нее случился
Незнакомец повел их на юг, и после долгих странствий они оказались к югу от Звенящего Моря. Там они повстречались с экспедицией, членом которой был Хинокли. Кхокарсане решили, что чужак — это Саххиндар, изгнанный бог бронзы, растений и времени, младший брат Ресу. Саххиндар, пользуясь авторитетом бога, приказал этой экспедиции вернуть всех троих в Кхокарсу. Он велел также хорошо обращаться с ними, обещая однажды прибыть в Кхокарсу, чтобы убедиться, что с ними все в порядке.
До сих пор Саххиндар не появлялся, но божества часто не показываются в своем истинном виде, а прячутся, принимая то или иное обличье.
— Хорошо, Пага, где это место? — спросил Хэдон.
— Это место, о котором вы часто говорили, когда мы блуждали по саваннам. Оно далеко на юге, на краю Южного моря, в горах. Это твой родной город, Хэдон. Опар.
8.
Разбудил его Кебивейбес, сильно тряся за плечо. Мгновение он лежал, не двигаясь и не говоря ни слова, пока бард сердито не прошептал: “Хэдон, пора! Хэдон, во имя Кхо, проснись!”
Тучи заволокли, затемнили небо, обещая проливной дождь. Хэдон, скосив глаза, увидел, что костер почти потух. Возле него, завернувшись в одеяло, сидел мужчина с низко опущенной головой. Он храпел. Остальные, укрытые одеялами, мирно лежали под соснами. Не хватало Хинокли, Паги и Абет.
— Они за деревом, — пояснил Кебивейбес. — Мы дали тебе поспать, пока занимались сборами в дорогу. Тебе нужно хорошо отдохнуть.
Хэдон поднялся и, быстро свернув одеяло, прикрепил его к ранцу. Убедившись, что все оружие при нем, еще не до конца придя в себя после сна, он заковылял за маленьким бардом. Его ждали под деревом, как и сказал Кебивейбес. Хинокли держал девочку на руках, но она не спала. Ее глаза — огромные дыры в тусклой белизне. Перед тем, как они тронулись, тихо и осторожно ступая, Хэдон бросил назад последний взгляд. Авинет лежала под деревом. Четверо деревенских жителей расположились вокруг, часовой и еще двое — всего семеро. Все они — не рыбаки, а охотники; их забота — добыча в лесу мяса для деревни; все они хорошо знали горы и ловко выслеживали зверя. Однако Хэдон был готов побиться об заклад, что Авинет не станет тратить время на то, чтобы посылать за ним погоню. Она разразится пышными тирадами, побеснуется немного и объяснит, что она сделает с ним, когда его схватят. Но Авинет понимает, что находится в опасности, пока остается в этой долине.
Да, это будет обременительно, но он все же решил взять с собой и друзей и девочку. Он не мог рисковать — Авинет в ярости способна убить всех. У него были все основания опасаться, что она именно это и задумала. Воспользовавшись их помощью на опасном пути в крепость, она теперь вполне способна отделаться от них. Она ненавидела Хэдона. Абет — ребенок женщины, которую она ненавидела еще сильнее. Значит, дитя обречено. И Авинет получит удовлетворение, разделавшись с друзьями Хэдона, ставшими свидетелями ее унижения.
Группа бесшумно продвигалась во мраке, то и дело натыкаясь на ветви деревьев. Тропинка была узкая и извилистая, порою почти невидимая. За два часа путники проделали почти половину пути по склону. Всходило солнце, и движение ускорилось. В полдень группа сделала привал, и путники воспользовались прихваченным провиантом.
— Мы не можем идти прямо через долину, — объявил Хэдон. — Придется двигаться в обход по краю и подниматься по склону. И значит — сойти с тропы. Подлесок будет еще больше мешать нам.