Бегство
Шрифт:
— Значит, магистрат Гарма заключил с графом Модекус официальный договор защиты этого леса? — прочитанная книга законов империи мне пригодилась раньше времени. Самый старший из их компании кивнул. — Тогда я извиняюсь, не знал, — также кивнул в ответ вместе с извинением.
— Так что вы здесь делаете? — продолжил мужчина с молотом.
— Я закончил обучение у мастера алхимика, поэтому иду сейчас в ближайший город, где есть отделение гильдии Алхимиков… — меня прервали.
— Не находите ли вы странным, что алхимик будет сидеть в чаще леса и что-то варить? Не проще ему путешествовать по дороге? Так будет быстрее и безопаснее, —
— В ваших словах есть доля правды, но уходя от мастера я лишился доступа ко всем ингредиентам. Поэтому мне приходится теперь уделять своё время, сбору нужных трав. А также это прекрасный шанс преподать уже своей ученице азы ботаники, — я говорил спокойно, а моя аура умиротворения была активна. Риз, на мои слова энергично закивала головой, облокотившись на копьё. — А варю я сейчас ни какое-нибудь опасное или тем более запрещённое зелье, а простой гороховый суп, — я снова улыбнулся.
— А копья у вас для красоты? — спросил арбалетчик, который не ослаблял бдительность.
— Почему же, я прекрасно владею копьём, в противном случае пришлось бы нанимать охрану, а это дополнительные расходы, — улыбаться мне начало надоедать. — Так что же такое опасное завелось в лесу, что кто-то высадил вот эту «прекрасную» полянку?
— Бандиты… — ответил мужчина с молотом и прижал меня настороженным взглядом. — Вы уважаемый подмастерье алхимика так и не представились?
— Извините мои манеры, долго жил в глуши. Меня зовут Алек, а это моя ученица Риз, — я не боялся раскрывать своего имени, так как земли барона и те, кто меня могли знать находились на расстоянии свыше тысячи километров. Да и Алеков и Риз, в империи пруд пруди. — Могу узнать с кем разговариваю?
— Пятый сержант графа Модекус, Элмар! — очень гордо сказал молодой парень со шпагой, словно его положение, что-то значило, он также как и я был не благородным.
— Рядовой Гэрн, — представился мужчина с молотом. — А нашего стрелка зовут Дик, — возраст стрелка было трудно определить, так как ему можно было дать как тридцать, так и сорок лет из-за седины в волосах и натянутого на голову капюшона.
— Ну, я с уверенностью могу сказать, что я со своей ученицей не бандиты, — сказал им серьёзным голосом без улыбки, чтобы расставить всё по порядку. — Да и за время, проведённое здесь, кроме плотоядной травы ничего опасного не обнаружил. Одним словом глухомань...
— И никто не попадался в расставленную ловушку?
– не сдавался молодой сержант.
— Нет, — ответил и понял, что меня сбивало с толку всё это время. Видимо, когда что-то попадает в плотоядную траву, кому-то приходит сигнал об этом. Маг, который ставил эту ловушку был искусен, даже с моим контролем маны и чувствительностью я не сумел этого заметить. — Но если что, это я тревожил плотоядную траву, собирая с неё росу…
— Зачем? — удивился сержант и остальные странно на меня посмотрели, словно увидели психопата.
— Как это зачем?! — натурально удивился я. — На основе этой росы я получу Сонное зелье, которое очень нужно при проведении операций, — мои слова успокоили Гэрна и Дика, но не Элмара.
— А у вас есть разрешение собирать как вы сказали ингредиенты в этом лесу? — потому как он это сказал стало ясно, что до меня пытаются банально докопаться.
— Как гласит свод законов империи, - начал я сухим голосом.
– Возделываемые поля, деревья,
— Ты довольно нагл для алхимика! — насупившись сказал сержант, его снова попытались осадить рядовой Гэрн, но он скинул его руку. — Не боишься за свою жизнь? — он положил левую руку на ножны шпаги и приготовился вытянуть оружие.
— Аночададх ан ланн, би уламха айрисон на буайдхен! — заговорил я на высоком имперском и немного выпустил жажды крови. Я не видел необходимости убивать их, но ситуация начала накаляться.
— Что? — удивился сержант, а вот Гэрн снова взял Элмара за плечо останавливая от опрометчивого поступка.
— Обнажая клинок, будь готов к последствиям. Это одна из мудростей, которую сказал первый император своим людям, которые отправились заключать мирный договор с гномами. Но они не послушали, его поэтому на протяжении всего его правления так и не был заключён мирный договор. А вы не считаете, эти слова мудрыми?
— А ты довольно образован для простого алхимика, — сказал Гэрн, задвигая силой сержанта себе за спину.
— А вы для простого рядового, — вернул ему подачу. В их компании, что-то было странное и мне это не нравилось. — Если мы решили все вопросы, я предлагаю вам разделить с нами скромный обед, так как? — я сделал последнюю попытку. Гэрн развернулся к своим и они молча переглянулись, он что-то тихо сказал отчего Элмар, отпустил ножны сабли и расслабился.
— Мы с радостью разделим с вами еду, — за всех ответил Гэрн.
Часом позже.
Гэрн.
— Уже давно я такой вкусный суп не ел, — сказал Дик с улыбкой на лице поглаживая живот.
— Твоя правда, суп оказался поистине превосходным, — подтвердил Гэрн и посмотрел на своего единственного сына. — Что молчишь?
— Не понимаю... — проворчал его сын. — Почему ты меня остановил? Я бы преподал ему урок.
— Ты ещё не понял? Нам повезло, что он был настроен на разговор.
— Что? — бывший сержант, а ныне всего лишь рядовой тяжело вздохнул и посмотрел на сына осуждающе.
— Ученик Алхимика и ты в это поверил? Чему я тебя только учил? Ты должен подмечать всё что происходит, а не сосредотачиваться на своих чувствах. Я понимаю пропажа твоей невесты тебя подкосила, но в первую очередь ты солдат на службе! — слова отца, заставили его снова нахмуриться. — Возможно этот парень и разбирается в алхимии, но его комплекция и спокойное поведение при нашем приближении просто кричит, что он довольно долго и всерьёз занимался воинским искусством. Когда мы подошли к нему, он уже знал, как нас убить и стоило нам продемонстрировать враждебность. И он бы не раздумывая нас убил. А как он говорил и вёл себя? — Дик кивнул на его слова, заметив. — А как он упоминал закон? Из того, что я увидел могу предположить, что он внебрачный ребёнок какого-нибудь высокопоставленного вельможи, который решил скоротать время охотой и не желал раскрывать себя.