Бегущая по головам
Шрифт:
– Я вас слушаю.
– Вы Вася? – с ходу спросила я.
– Да. А с кем я разговариваю?
Никакой мало-мальски подходящей легенды я придумать не успела, поэтому сказала первое, что пришло на ум:
– Вы ведь журналист?
– Да.
– Вас беспокоят из редакции журнала «Слухоплет». Нам нужны новые сотрудники, и мы решили позвонить вам. Кажется, все ваши прежние работы в «Петровске сегодня и завтра» были как раз в том стиле, которого придерживается наше издание.
– Правда? – взвизгнул Васька.
– Да. Мы можем с вами встретиться?
– Конечно!
На заднем плане что-то зазвенело.
– Нет, – поспешила я остановить своего прыткого собеседника. – Давайте лучше встретимся где-нибудь на нейтральной территории.
Снова поверх шумов, несущихся из трубки, послышался звон.
– Простите, мне звонят в дверь, не могли бы вы минуточку подождать? Только открою!
– Конечно, – легко согласилась я.
Легкий хруст в мембране возвестил о том, что Вася уронил трубку на стол. Зашаркали его удаляющиеся шаги.
«Надо же, как быстро он купился на этот трюк, – мысленно поздравила я себя. – Главное – выманить его на встречу, а там уже я найду способ припереть его к стене и во всем признаться».
– Ты?! – долетел до меня далекий Васькин голос.
Что-то нелюбезен он с гостем.
– Что тебе надо? Зачем пришла?
Слова Васи летели куда-то в пустоту. Никакого ответа на них не следовало. Или просто мембрана телефона не улавливала голос его собеседника. Я невольно стала прислушиваться к происходящему в квартире.
– Я все сказал! Нам больше не о чем разговаривать! Я опубликую этот материал, и точка! На этом разговор закончен! Уходи! У меня важные дела!
Из трубки больше не доносилось ни одного звука, только легкие помехи на линии. Потом гробовое молчание разорвал голос Васи.
– Ты этого не сделаешь...
Почти тут же что-то грохнуло. Что это? Что там произошло? Сердце тревожно заколотилось.
– Алло! Алло! – закричала я в трубку. – Вася!
Снова хруст в мембране. Кто-то поднес трубку к уху. Я отчетливо слышала тяжелое дыхание человека на том конце провода.
– Вася! – еще раз позвала я, но трубка уже залилась противным пищанием.
Я отшвырнула сотовый на заднее сиденье, резко вдавила педаль газа и, выжимая максимум скорости из своей потрепанной машинешки, погнала ее по пыльным улицам Петровска. В том, что с Васей произошло что-то ужасное, я почти не сомневалась. В ушах все еще звучал оглушительный хлопок и тяжелое дыхание незнакомого человека в трубке. Что там произошло?
Я проскочила на красный свет и даже не заметила. Машина грузно подскакивала на кочках, громыхала железным нутром, но послушно мчалась вперед. В нужный мне дворик я влетела как фурия, чуть не въехав в бетонную плиту, преграждавшую дальнейшее продвижение. Пришлось выскакивать из салона и мчаться на своих двоих. В считаные секунды я взвилась на третий этаж – под самую крышу – и, вместо того чтобы сначала позвонить, навалилась на дверь. Она была заперта!
«Может, ничего страшного не произошло?» – металась в голове слабая надежда, но, когда на мои звонки никто не ответил, она рассеялась. Недолго думая, я вытащила из сумочки
Квартира была темная и неуютная. В ней явно жил одинокий мужчина, причем, если судить по груде обуви, скопившейся в углу коридора, и самодельным крючкам, на которых висел ворох одежды самых разных фасонов, не исключая зимние куртки, одинок он был давно и, я бы даже сказала, хронически.
– Эй, есть кто дома? – позвала я, никак не решаясь пройти дальше коридора.
Ответом мне была тишина. Делать нечего. Я огляделась по сторонам. Из коридора в комнаты вело сразу несколько дверей. Те две – плотно запертые – скорее всего ванная с туалетом, третья дверь открыта, и судя по урчанию холодильника, там кухня. Я перевела взгляд на последнюю чуть приоткрытую дверь. Похоже, это единственная в квартире комната.
– Вася! – позвала я еще раз на всякий случай и толкнула дверь.
На середине большой просторной комнаты лежал убитый мужчина. Пуля попала прямо в сердце, и теперь на рубашке у груди чернела маленькая дырочка. К горлу подкатывала тошнота, но я сделала над собой усилие, приблизилась к мертвецу и заглянула ему в лицо. Да, это, без сомнения, тот самый человек, который следил за Димой и который стрелял в меня.
Голова закружилась, а ноги начали предательски подкашиваться. «Только бы не потерять сознание прямо здесь», – промелькнула единственная светлая мысль.
Но по-настоящему мне стало плохо, когда в открытое окно влетел вой милицейских сирен. Сомнений по поводу того, куда решили наведаться бравые ребята, лично у меня не было – все и без того было очевидно.
Я бросилась к открытому настежь балкону. Прижалась спиной к стене и выглянула на улицу. Во дворе уже стояло несколько милицейских машин с вращающимися мигалками, и из них один за другим выпрыгивали люди в камуфляже. Теперь малейшее промедление могло обернуться для меня самым что ни на есть плачевным результатом, то бишь арестом. Я метнулась в коридор, оттуда выскочила на лестничную клетку и рванула к лестнице, но тут же замерла. По ступенькам уже громыхали тяжелые подошвы бойцовских ботинок. Путь к отступлению отрезан!
В панике я заметалась по лестничной клетке, пока не натолкнулась на металлическую лестницу, тянущуюся от самого потолка вниз. Вот черт! И как же я сразу не подумала, что стою под самой крышей и рядом со мной чердак!
Проклиная все на свете и зарекаясь больше по чужим квартирам не шастать, я подпрыгнула, ухватилась за нижнюю ступеньку, подтянулась и оказалась на лестнице. Дальнейшее было делом времени, которого не хватало, сноровки, которую заменил пистолет Макарова, и, естественно, огромного желания спасти свою шкуру. Дело в том, что, забравшись под самый потолок, я обнаружила, что люк, ведущий на крышу дома, закрыт! И это все притом, что шаги архаровцев неминуемо приближались. Маловероятно, что бравые ребята не заметят меня, столь уютно примостившуюся над их головами.