Бегущая с демоном

Брукс Терри

— Должна признаться, она о вас никогда не упоминала, мистер Росс, — вызывающе заявила Ба, наблюдая за ним исподлобья.

Джон Росс кивнул.

— Жаль это слышать. Но она многое держала в себе. Не думаю, что я был так уж важен для нее. Но я ею искренне восхищался.

— Да, но она могла просто упоминать ваше имя, а мы уже запамятовали, — помог ему Старина Боб, угрожающе взглянув на Ба. Та фыркнула и сделала огромный глоток бурбона.

— У нее в Оберлине было множество друзей, — вдруг добавил Росс, оглядев их и словно бы решив убедить их в своей правоте. Он посмотрел на Ба. — Жаркое просто

великолепно, миссис Фримарк. Давно я такого не пробовал. Я очень благодарен вам за прием.

— Ничего. — Жесткое выражение лица Ба немного смягчилось.

— У нее и вправду было много друзей, — заявил Старина Боб. — У Кейтлин всегда было их множество, все школьные годы. Сердце у нее было доброе. Люди это понимали.

— А вы знали моего отца? — вдруг спросила Нест.

За столом воцарилась тишина. Нест понимала, что задала вопрос, который не должен был прозвучать. Ба так и пожирала ее глазами. Дедушка уставился в тарелку, сосредоточившись на еде. Джон Росс сделал глоток воды и осторожно поставил стакан на стол.

— Нет, — тихо ответил он. — Мне жаль, но я с ним не встречался.

Разговор возобновился спустя несколько минут и тянулся, то прерываясь, то снова начинаясь, причем, как правило, дедушка задавал вопросы Джону Россу. Росс кратко отвечал, а Ба сидела сердитая и надувшаяся. Нест закончила есть, попросила разрешения выйти на крыльцо и побыть на заднем дворе. Мистер Царапкин растянулся на лужайке и спал, а мисс Шалунья наблюдала за ним с подозрением. Нест подошла к качелям, уселась в старую проколотую шину и легко взлетела навстречу вечерней жаре. Она чувствовала себя задетой и смущенной реакцией деда и бабушки на свой вопрос и не понимала, почему ни один из них ничего не рассказывает об ее отце. Ведь очевидно, что он оставил мать беременной и не женился на ней. Ничего особенного; такое происходит сплошь и рядом. Очевидно и то, что после этого он исчез. Многие дети растут без отцов. Или с бабушками и дедушками, как она. Нет, тут что-то еще, и она не уверена, получит ли объяснения по этому поводу. Они как будто подозревают что-то, но не говорят. Как будто чего-то боятся…

Спустя несколько минут Джон Росс вышел из задней двери, опираясь на трость, осторожно преодолевая ступеньки, прихрамывая, добрался до качелей. Нест за это время перестала качаться и остановилась, коснувшись ногами земли.

— Мне кажется, твой вопрос об отце растравил старую рану, — проговорил он, и улыбка его была слабой, болезненной, а глаза блеснули. Он посмотрел на закат. Небо на западе окрасилось багряным, там клубились легкие облачка.

Нест кивнула.

— Сможешь ли ты сходить со мной на могилу твоей мамы? — продолжал Росс. — Дедушка сказал, тебе не помешало бы сделать это. Бабушка кинула на него один из своих взглядов, но тоже согласилась. — Он повернулся к ней, нахмурив брови. — Может быть, я неправильно ее понял, но мне показалось, она как будто подарила мне веревку, чтобы повеситься.

Нест в ответ улыбнулась, подумав о Духе.

Росс медленно провел рукой вдоль трости.

— Сказать по правде, мне показалось, что твоя бабушка не доверяет мне. Она очень осторожная дама в том, что касается тебя.

Нест тоже так думала. Ба порой накидывалась на нее, беспокоясь о том, где она, и Нест думала, что ей

может угрожать опасность, которой она сама не осознает.

— Так как, все будет в порядке? — продолжал Росс. — Пойдешь со мной на кладбище?

Нест кивнула, слезла с качелей и направилась к прорехе в изгороди. Она без слов вела его за собой, идя медленно, чтобы он мог догнать, оглядываясь и проверяя, идет ли он следом. Интересно, что случилось с его ногой. Можно ли спросить его как-нибудь поделикатнее?

Они пересекли двор, пробрались через дыру в изгороди и очутились в парке. Вечерние игры в бейсбол вовсю шли, все площадки забиты людьми, скамейки и участки травы вокруг запружены семьями игроков и болельщиками. Она повела Росса вниз по служебной дороге за ближайшей стоянкой к воротам в парк, потом по дорожке к захоронениям и к холмам. Оба молчали. Дневная жара еще не прошла, воздух был тяжелым, не верилось, что температура ночью может упасть. Насекомые жужжали и звенели, создавая какофонию звуков в тени деревьев, крики игроков резко прорывали окружающую тишину.

Спустя минуту она замедлила шаг.

— Надолго вы к нам? — спросила она, желая узнать о нем побольше, особенно о его отношениях с ее матерью.

— Всего на несколько дней. — Его движения были неспешными. — Думаю, можно остаться до фейерверка. Слышал, это грандиозное зрелище.

— Можете сидеть рядом с нами, если хотите, — предложила она. — Тогда будете с теми, кого знаете. Вы ведь ни с кем в Хоупуэлле больше не знакомы, правда?

Он помотал головой.

— Вы здесь впервые?

— Впервые.

Они пересекли дорожную развилку и повернули на запад к обходу и воротам Риверсайда. Джон Росс посматривал на холмы, туда, где Рок-ривер несла свои воды на запад. Он как будто видел что-то в глубине, и взгляд его был рассеянным, а выражение лица — полным боли. На мгновение он показался ей совсем молодым, как будто с него спала пелена лет. Нест подумала, что видит в нем мальчишку, каким он, вероятно, был лет двадцать назад, до того, как жизнь вывела его на тернистую дорогу.

— Вы были влюблены в мою маму? — неожиданно спросила она его.

Он удивленно взглянул на нее — лицо в напряжении, выражение зеленых глаз озадаченное. Потом покачал головой.

— Думаю, мог бы, если бы знал ее лучше, но… не получилось. — Он улыбнулся. — Разве это не трагедия?

Они прошли мимо детских качелей к зарослям можжевельника.

— Ты на нее похожа, — спустя минуту сообщил Росс.

Нест взглянула на него, увидела, как он ковыляет, опираясь на трость.

— Я так не думаю. Я ни на кого не похожа. И мне вообще не нравится, как я выгляжу.

Росс кивнул.

— Порой мы сами себе критики. Но мне нравится, как ты выглядишь, даже если тебе самой — нет. Можешь меня стукнуть за это.

Она улыбнулась, неожиданно для самой себя. Они прошли мимо можжевельника к повороту в горы. Здесь были припаркованы две машины, а у ближайших качелей расположилась семья. Нест снова подумала о Беннетт Скотт и пожирателях, представив в уме всю картину, вспомнив ночь, жару и страх. Она еще подумала о Двух Медведях: где он сейчас, в парке или нет? Она даже огляделась вокруг: нет, его нигде не видно. Она велела себе перестать думать о Двух Медведях и мертвецах Синиссипи.