Бегущие по волнам

Научные и технические прогнозы — штука неточная. Не так давно мне показали цветные почтовые открытки, изданные в конце прошлого века. Художник пытался изобразить на них 2000-й год. Широкие площади городов были заполнены народом. По улице катили золоченые автомобили, напоминающие пролетки. Улыбающиеся мужчины с аккуратно подстриженными бородками, белокурые, затянутые в корсеты дамы радостно улыбались в окружении взволнованных путешествием детей и лохматых собачек. Над домами, построенными, кстати сказать, с большими архитектурными излишествами, плыли гигантские воздушные шары и летели самолеты. Самолеты тоже были очень большие и очень странные: самолеты в стиле рококо.

Вполне возможно, что в XXI веке и будет мода на бороды. Но что касается транспортных средств, тут художник просчитался: золоченые «автопролетки»

не только до 2000 года, но и до 1930-го не дожили.

Каким же будет транспорт конца XX и начала XXI века?

Человеческая фантазия все-таки очень ограниченна; она почти не выходит за рамки уже известного. Попробуйте, например, придумать фантастическое чудовище, населяющее другую планету. У вас обязательно получится гибрид, составленный из деталей, позаимствованных у известных вам животных. Родится «нечто» с телом свиньи, головой лебедя, лапами тигра, крыльями майского жука и хвостом ящерицы. Фантазия — это, как правило, изменение реально существующих масштабов и соотношений. Поэтому, когда мы напрягаем нашу фантазию, стараясь представить себе транспорт будущего, мы тоже исходим из уже известного. Вполне может случиться, что завтра будет открыт и получит широкое распространение некий совершенно новый принцип устройства транспортных средств, который перечеркнет все наши аргументированные прогнозы. Впрочем, уже сегодня мы являемся свидетелями прогресса принципиально нового вида транспорта.

В истории науки найдется не так много ученых, которые смелостью своих идей могут соперничать с Константином Эдуардовичем Циолковским. Его роль в становлении космонавтики ныне хорошо известна. Фундаментальные теоретические работы в этой области (например, формула движения ракеты) сочетались у него с инженерными решениями гениальной прозорливости (например, схема многоступенчатой ракеты). Однако далеко не все знают об одной идее, которую Циолковский подарил человечеству, — этой идее принадлежит большое будущее уже не в космосе, а на земле.

В середине двадцатых годов К.Э. Циолковский выпустил книгу, которая называлась «Сопротивление воздуха и скорый поезд». Константин Эдуардович писал:

«Трение поезда почти уничтожается избытком давления воздуха между полом вагона и плотно прилегающим к нему железнодорожным полотном. Необходима работа для накачивания воздуха, который непрерывно утекает по краям щели между вагоном и путем. Она невелика, между тем как подъемная сила поезда может быть громадной... Не нужно, конечно, колес и смазки. Тяга поддерживается задним давлением вырывающегося из отверстия вагона воздуха...»

В этих словах зерно подлинной транспортной революции.

Гениальное изобретение глубокой древности — колесо — эксплуатировалось человечеством многие тысячелетия. Все виды наземного транспорта — от колесниц египетских фараонов до легковых автомобилей последних марок — движутся благодаря колесу.

Были попытки отказаться от колеса. Английский инженер Брентон изобрел «ногатый автомобиль». Этому изобретению вместе с весельным пароходом американского часовщика Фича и «рукастой» швейной машиной французского портного Тимонье суждено было пополнить копилку технических курьезов. Бессмертное колесо безраздельно царствовало на земле. И вот Циолковский предложил нечто совершенно невиданное, качественно отличное от всего существующего: бесколесный наземный транспорт.

Гений Циолковского обгонял свою эпоху. Так случилось и с этим его предложением: поезд на воздушных струях построен не был. Но семена были брошены, и они проросли. В Новочеркасске, в одной из лабораторий Технологического института, профессор В.И. Левков начал разрабатывать различные схемы вездеходов на «воздушной подушке». Несколько лет спустя он построил первый такой аппарат, который успешно испытывался над пашней, снегом, песком. Несмотря на это, новый тип транспортного

средства не был признан и оценен по достоинству. Технический уровень тех лет не мог еще обеспечить экономических показателей, которые позволили бы новому виду транспорта конкурировать с колесом. Но в разных странах мира энтузиасты продолжали совершенствовать аппараты нового типа. Наибольших успехов добились инженеры Советского Союза, Соединенных Штатов и Англии.

В 1955 году в Хлебникове, под Москвой, полетел автомобиль Геннадия Туркина. Двадцатилетний студент Нефтяного института превратил свою квартиру в научно-исследовательскую лабораторию. Он даже соорудил дома испытательный бассейн с низкими стенками, в котором делала первые «шаги» четырехкилограммовая модель автомобиля. Уже на первых испытаниях она поднимала 12—16 килограммов груза. Вместе с друзьями — Сергеем Демушкиным и Павлом Морозовым — Геннадий построил машину в натуральную величину. Первые опытные пуски выявили недостатки конструкции: гнулись валы, которые передавали вращение от двигателей к вентиляторам. Туркин решил обойтись вовсе без валов: перенести двигатели прямо к вентиляторам. И вот свершилось долгожданное: однажды на берегу Клязьминского водохранилища автомобиль повис в воздухе и пошел вперед. Геннадию этого было мало. Тотчас, сию же минуту, он хотел испытать автомобиль над водой. Но едва машина сошла с илистого берега, один мотор заглох. Расстроенный изобретатель вылез из автомобиля. Он сделал несколько шагов и упал мертвым: больное сердце не выдержало нервного напряжения.

Из рук Туркина эстафету подхватили другие изобретатели. Вездеход А. Мельникова, В. Меньшова, И. Скрипченко шел уже не только над ровной землей и водной поверхностью, но и над рыхлым снегом, грязью, кочками. На Горьковском автозаводе конструктор А.А. Смолин построил свой воздушный вездеход, кандидат технических наук В.Н. Кажохин — свой. В Ленинграде конструктор Владимир Афанасьевич Липинский разработал проект «Невы». Не так давно «Нева» спущена на воду. Впрочем, почему на воду? «Нева» может преодолевать лесосплав, может «выходить из берегов». Этот вездеход только начинает свою жизнь, а его создатель уже думает о новой машине, которая будет вмещать около 120 пассажиров (!).

От ленинградцев стараются не отстать сормовичи. В сентябре 1962 года первый полет над Волгой совершила «Радуга» — пятиместный катер на «воздушной подушке», созданный коллективом конструкторов под руководством В.Р. Шенберга. Главный конструктор завода «Красное Сормово» А.А. Животовский рассказывал во время испытаний этого судна, что ведутся работы по созданию сорокаместного катера подобного типа.

В 1957 году начались испытания летающего автомобиля в США. Они разочаровали конструкторов: машина отлично двигалась по гладкому полу, но уже спичка была для нее непреодолимым препятствием — слишком малым оказался воздушный зазор. Но работы продолжались. Очень скоро они заинтересовали Пентагон. В январе 1962 года английская газета «Файнэншл Таймс» и журнал «Нью Сапентуст» опубликовали серию статей, посвященных разработке транспортных средств на «воздушной подушке». В одной из этих статей можно было прочесть любопытное признание: «В США почти все работы в области ховеркрафтов (так англичане называют аппараты нового типа. — Я.Г.) проводятся по заказам военных ведомств... Проектируются и строятся ховеркрафты для самых различных военных целей — одноместные и более крупные катеры для переправы через реки, морские десантные суда, суда для разведывательной службы, для военных перевозок и снабжения действующих частей снаряжением и боеприпасами. Считают, что можно создать бронированные машины на «воздушной подушке», включая танки».

За океаном, как видите, развитие нового дела шло, мягко говоря, несколько однобоко: автомобили на «воздушной подушке» спешно призывались в армию и облачались в военную форму.

Одна из американских фирм рекламировала постройку океанского судна на «воздушной подушке» с ядерной силовой установкой, которое будет способно развивать скорость в 100 узлов. Но реклама остается рекламой. Тем более, реклама американская. Англичане отнеслись к этим широковещательным заявлениям, подобно коту из крыловской басни, который, как известно, «слушает, да ест».