Бегущий человек
Шрифт:
Один из копов, с блокнотом в руке, нетерпеливо махнул ей, предлагая подъехать ближе. Когда пневмокар не тронулся с места, он вопросительно посмотрел на своего напарника. Третий коп, который сидел в кабине патрульной машины, стоявшей на левой обочине, скинул ноги с приборного щитка, схватил микрофон, его губы быстро-быстро задвигались.
Началось, подумал Ричардс. Господи, началось.
…Минус 042, отсчет идет…
Яркое солнце (постоянный дождь Хардинга остался в сотнях световых лет). Копы, отбрасывающие черные, четко очерченные тени. Расстегнутые кобуры с торчащими
Миссис Уильямс распахнула дверь, высунулась.
— Пожалуйста, не стреляйте. — Ричардс впервые обратил внимание, какое у нее хорошее, чистое произношение. Говорила она спокойно, словно сидела на диване в гостиной. Волнение выдавали лишь побледневшие костяшки пальцев да бьющаяся птичкой вена на шее. Когда открылась дверца, на него пахнуло сосновой хвоей и травой.
— Выходите из машины, руки за голову, — скомандовал коп с блокнотом. Как робот. «Дженерал атомикс» модель 6925-А9, подумал Ричардс. Деревенский коп. С комплектом иридиевых батареек. Поставляется только в варианте белого человека. — Вы и ваш пассажир, мэм. Мы его видим.
— Меня зовут Амелия Уильямс, — очень отчетливо произнесла она. — Я не могу выполнить ваше указание. Бенджамин Ричардс взял меня в заложницы. Если вы нас не пропустите, он обещает меня убить.
Двое копов переглянулись, без слов приняли решение. Ричардс, с напряженными до предела нервами, уловил его то ли шестым, то ли седьмым чувством.
— Поехали! — рявкнул он.
Она в изумлении уставилась на него:
— Но они не…
Блокнот полетел на землю. Копы практически одновременно припали на одно колено, выхватили пистолеты. Правая рука сжимала рукоятку, левая — запястье правой.
Страницы блокнота трепал ветер.
Ричардс наступил сломанной ногой на правую туфлю Амелии Уильямс, закусил нижнюю губу, чтобы не вскрикнуть от боли. Пневмокар прыгнул вперед.
В следующий момент что-то дважды пробило корпус, отчего пневмокар завибрировал. И тут лобовое стекло разлетелось вдребезги, осыпав их осколками. Она вскинула руки, чтобы прикрыть лицо, и Ричардс, наклонившись и придавив ее к спинке сиденья, схватился за руль.
Они проскочили в зазор между двумя патрульными машинами, чуть зацепив одну правым бортом. Краем глаза он заметил, что копы выскочили из-за патрульных машин и готовятся к новому залпу, и сосредоточился на дороге.
Они уже забрались на холм, когда еще одна пуля продырявила багажник. Пневмокар пошел юзом, и Ричардс с невероятным трудом удержал машину на дороге. Только тут до него дошло, что Уильямс кричит.
— Рули! — гаркнул он на нее. — Рули, черт тебя подери! Рули! Рули!
Ее руки автоматически упали на руль, ухватились за него. Он разжал пальцы, взмахом руки сшиб с нее очки. Повисев с секунду на одном ухе, они упали на сиденье.
— Рули!
— Они стреляли в нас! — Она сорвалась на крик. — Они стреляли в нас! Они стреляли…
— Рули!
За спиной завыли сирены.
Неловкое движение — и на спуске их вынесло на обочину, развернуло. Веером полетел гравий. Она дала по тормозам.
— Я сказала им, что со мной произошло, а они попытались нас убить. — В ее голосе слышалось изумление. — Они попытались нас убить.
Но он уже выскочил из кабины, запрыгал к вершине холма, которую они только что миновали, с револьвером наготове. Потерял равновесие, тяжело рухнул на колени.
Когда первая патрульная машина перевалила через холм, он уже приготовился к встрече, держа револьвер на уровне плеча.
Вторая патрульная машина по скорости не уступала первой, но Ричардсу удалось справиться с ней лишь четвертым выстрелом. Две пули взрыли песок у его ног. А патрульная машина перевернулась три раза и, дымясь, замерла.
Ричардс с трудом поднялся на ноги. Посмотрел вниз и заметил, как с одного бока над поясом медленно темнеет рубашка. Он запрыгал к пневмокару, упал лицом вниз, когда вторая патрульная машина взорвалась. Над головой шрапнелью просвистели ошметки металла.
Он поднялся, жадно хватая воздух открытым ртом. В боку запульсировала боль.
Наверное, она могла бы уехать, но не сдвинулась с места. Широко раскрыв глаза, женщина как зачарованная смотрела на горящую патрульную машину. Когда Ричардс забрался в кабину, отпрянула от него.
— Ты их убил. Ты убил этих людей.
— Они пытались убить меня. И тебя. Поехали. Быстро.
— ОНИ НЕ ПЫТАЛИСЬ УБИТЬ МЕНЯ!
— Поехали!
Пневмокар тронулся с места.
Маску молодой добропорядочной hausfrau, [14] возвращающейся домой с рынка, как ветром сдуло. Из-под нее проступило что-то пещерное, что-то дикое, с перекошенным ртом и выпученными глазами. Возможно, это что-то никуда не девалось и раньше.
14
домохозяйка (нем.).
Они проехали пять миль, впереди показался магазин и компрессорная станция.
— Сворачивай, — приказал Ричардс.
…Минус 041, отсчет идет…
— Вылезай.
— Нет.
Он вдавил дуло револьвера в ее правую грудь.
— Нет. Пожалуйста.
— Очень сожалею, но времени изображать примадонну у тебя больше нет. Вылезай.
Она вылезла, он — следом за ней.
— Позволь мне опереться на тебя.
Он обнял ее за плечи и револьвером указал на телефонную будку рядом с автоматом, торгующим мороженым. Они двинулись к нему, странное существо о двух головах и трех ногах. Ричардс чертовски устал. Перед его мысленным взором взрывались и врезались в дерево патрульные машины, из них торпедой вылетали копы. Сцены эти повторялись раз за разом, словно записанные на закольцованной видеопленке.
Владелец магазина, седовласый старичок с сухонькими ножками, упрятанными под грязный мясницкий фартук, встал в дверях, на его лице отразилась тревога.
— Эй, вы мне здесь не нужны. У меня семья. Не хочу я лишних неприятностей.
— В магазин, папаша, — приказал Ричардс.
Старичок подчинился.
Ричардс запрыгнул в телефонную будку, бросил в щель два четвертака, держа револьвер и трубку одной рукой, набрал «О».
— Какой это город?
— Рокленд, сэр.
— Соедините меня с корпунктом службы новостей, пожалуйста.