Бегущий За Ветром
Шрифт:
— Колдовство не может повредить смелому и сильному человеку! — гордо заявил Мувлан-батар.
— Это хорошо, что ты так говоришь! — довольно улыбнулся Куманкул. — Значит, духи не зря указали на тебя, как на единственного избранника, который сможет победить Бегущего За Ветром.
— Если я единственный, то зачем ты посылал вперед меня Губакал-батара?
— Я хотел узнать, какие ловушки установил Бегущий За Ветром вокруг своего логова. Это дало мне возможность с помощью духов изготовить амулет, который защитит тебя от чар колдуна. Вот этот амулет. Одень его себе на шею.
Мувлан-батар принял из рук Куманкула
— А что внутри? — спросил молодой охотник.
— Внутри заключена самая сильная магия, которую я только смог противопоставить Бегущему За Ветром, — значительно произнес шаман. — Не открывай мешочек, если не хочешь потерять защиту и вызвать гнев духов!
— Ладно, не открою… — Мувлан-батар одел на шею мешочек и заправил его под одежду. — Но ты еще не сказал, где найти колдуна и как избежать расставленных им ловушек.
— Сейчас расскажу. Итак, Бегущий За Ветром устроил свое логово в Уракских горах…
Когда Мувлан-батар получил от Куманкула достаточно подробную инструкцию и покинул чум, шаман с чрезвычайно довольным видом откинулся на груду меховых подушек за спиной и коротко приказал:
— Манагана, еды!
Старшая жена тотчас же поднесла своему мужу серебряный поднос, изготовленный в одном из далеких западных королевств. Прежде чем попасть на север он, наверняка, прошел через десятки, а то и через сотни рук. На подносе находились пиала с горячим чаем и глиняная тарелка с копченым оленьим окороком.
Шаман вытащил нож и начал отрезать от окорока кусочки, отправлять их в рот и запивать чаем. Манагана, почти такая же старая, как и Куманкул, почтительно стояла рядом и время от времени тихонько вздыхала.
— Что тебя тревожит, моя самая верная старшая жена? — с набитым ртом спросил Куманкул.
— Зря ты связался с Бегущим За Ветром. Зачем ты обвинил его в том, что устроил сам?
— А как же иначе я нашел бы человека, который согласился бы его убить? Я немного задержал приход весны, чтобы люди испугались. Я указал им причину несчастья — Бегущего За Ветром. Теперь люди не успокоятся, пока не уничтожат колдуна.
— Но тебе-то это зачем?
— А зачем Бегущий За Ветром поселился на моей земле? Наверняка, он хочет убить меня и отобрать власть над всеми окрестными землями.
— Но ты же с ним даже не разговаривал! Откуда ты знаешь о его намерениях?
— Конечно, не разговаривал! Что же я, совсем из ума выжил, чтобы самому лезть в логово Бегущего За Ветром? А о его намерениях я знаю потому, что сам на его месте поступил бы точно так же. Он великий колдун, но сейчас он состарился и ослаб. У меня есть шанс его победить. Представляешь, какие легенды будут слагать о Куманкуле, который уничтожил самого Бегущего За Ветром?!
— Но ведь убьешь его не ты, а Мувлан-батар. Это о нем будут слагать легенды.
Куманкул мелко захихикал и показал Манагане нож, которым разрезал олений окорок:
— Мувлан-батар — это всего лишь мой инструмент. Я заточил его и направил в выбранную мною цель.
— А если он не справится?
— Тогда я найду новое оружие. Я заставлю исполнить мою волю другого человека. И я буду посылать людей до тех пор, пока Бегущий За Ветром не покинет эту землю или не умрет!
Мувлан-батар
Но равнина была пуста. Травоядных животных можно было найти только в лесах или на незамерзающих болотах — там, где слой снега был тоньше, и где еще можно было найти под ним пожухлую траву. Хищники держались неподалеку от своих жертв, так что на равнине Мувлан-батару не грозили ни волки, ни медведи-шатуны.
Ночевал молодой охотник прямо на снегу. Для того, чтобы не замерзнуть во сне, он выкапывал глубокую яму, похожую на нору животного, и заворачивался в запасные шкуры, которые нес в заплечном мешке. Питался Мувлан-батар смесью тюленьего жира и сушеных ягод. Эта была настоящая еда охотника. Во время дальних походов она поддерживала силы и не требовала разогрева.
Четыре дня шел Мувлан-батар по равнине, еще один день пробирался по лесу. На пятый день над вершинами деревьев он увидел отроги Уракских гор. До этого Мувлан-батар лишь шесть раз бывал в этих краях. Обычно он искал добычу вблизи побережья Северного океана, так как Уракские горы считались охотничьими угодьями стойбища Спящего Медведя.
Мувлан-батар вытащил из дорожного мешка несколько ярких полосок ткани и время от времени стал привязывать их на ветви деревьев на уровне человеческих глаз. Этим он сообщал охотникам из стойбища Спящего Медведя, что идет открыто, что он друг, а не вор или тайный разведчик.
Однако, через некоторое время Мувлан-батар услышал далеко позади себя волчий вой. В обычное время волки не могли испугать опытного охотника. Но теперь опасаться хищников следовало сразу по двум причинам. Во-первых, голодное время сделало волков злыми и бесстрашными. Во-вторых, шаман Куманкул предупреждал, что злому колдуну могут служить люди и животные. Поэтому, несмотря на усталость, Мувлан-батар ускорил шаг, стремясь до темноты добраться до высоких скал раньше волков.
Волки, похоже, также быстрее помчались по человеческому следу. Следующий вой прозвучал значительно ближе. Более того, его поддержали сразу несколько глоток. Мувлан-батар, чтобы ускорить движение, начал помогать себе древком пальмы, действуя им, как шестом на плоту. Широкие лыжи, подбитые лосиным мехом и смазанные тюленьим жиром, хорошо скользили по сухому снегу.
В лесу начали встречаться торчащие из земли каменные столбы и большие валуны. Мувлан-батар даже сделал крюк, проехав возле одной из скал. Но потом он помчался дальше, так как скала не могла предоставить достаточно надежную защиту от волков. Конечно, можно было бы забраться на дерево, привязать себя к толстой ветке и сверху стрелять в волков из лука (Мувлан-батару уже приходилось ранее проделывать такой трюк). Однако теперь охотник опасался того, что многочисленные хищники окружат дерево широким кольцом и поведут длительную осаду. В таком случае через несколько дней, проведенных на дереве без движения, он мог бы просто замерзнуть. Поэтому Мувлан-батар искал высокую и широкую скалу, которая была бы недоступна для волков, и в то же время оставляла бы ему пространство для маневра.