Бек: политический роман

Попенков Олег

– А как же Версальский договор, который запрещает Германии иметь сильную армию? – изумился Шабров.

– Договор? – усмехнулся чекист. – В мае этого года фюрер официально опубликовал свой вариант милитаризации страны, который носит название «Программа мира». Согласно этому документу, в Германии объявляется всеобщая воинская повинность.

Шабров молча слушал высокопоставленного разведчика, и его раздирала буря эмоций, которыми он давно уже научился управлять, не позволяя им выплескиваться наружу.

Ранее выполнявший задачи регионального значения, он, наоборот, полагал, что жизнь в Туркестане и России в целом

налаживается, и то, что он услыхал сегодня из уст старшего начальника, повергло его в замешательство, став для него откровением.

«Неужели война с Германией неизбежна?! – думал молодой человек. – Но при чем тогда моя учеба?»

Как будто читая его мысли, старший начальник сообщил:

– Дорога в Афганистан вам заказана. Впрочем, тут наши дела обстоят довольно хорошо и без вашего участия. После учебы мы планируем использовать вас в Персии. Будущая война пойдет не только за территории, но и за ресурсы: нефть, газ, руду, уголь. Персия имеет солидные запасы нефти и довольно высокий уровень технической оснащенности перерабатывающего оборудования. Кроме того, среди добывающих стран Востока это единственная страна – производитель высококачественного авиационного бензина!

В разговоре наступила пауза.

Персия! Как часто мечтал он об этой стране, родине его бабушки, как хотел отправиться туда в сказочное путешествие! Но только не в качестве нелегала!

– Какие у вас есть вопросы? – нарушил молчание начальник. – Кстати, о родных не беспокойтесь: ваше жалованье будет приходить на имя вашего отца.

– А почему учеба в Сирии, ведь в Персии среди мусульман преобладают шииты, а в Сирии – сунниты? – задал свой вопрос Шабров.

– Это хорошо, что вы так глубоко разбираетесь в вопросах ислама, – одобрил комиссар. – Сейчас для нас важнее другое: в Сирии вас никто не знает. Кроме того, границы этого государства пока толком не определены. Французская администрация не ведает, кто проживает в стране. А живут там арабы, курды, армяне-христиане, бежавшие от турецкого преследования в 1915 году, ассирийцы и прочие. Одним словом – пестрая публика! И все неплохо ладят друг с другом! Тут ваше появление не должно вызвать повышенного интереса, во всяком случае каких-то серьезных подозрений в отношении вас.

Наши люди помогут вам добраться до Сирии по безопасным каналам и также введут в общение с местным духовенством. Ну а дальше вы уж сами должны проявить свои умения!

Главная задача – стать муфтием, духовником правоверных. Не скрою – задача весьма экзотичная и не из легких!

Но в разведке легких путей не бывает!

И еще одно. Сирия находится в непосредственной близости от Турции. Отношения с этой страной пока стабильные: Турция держит нейтралитет. И все же, учитывая тот факт, что она находится на перекрестке мира, любая информация о ее намерениях для нас крайне важна! Но помните, что ваша основная задача иного рода. Напрасно не рисковать!

Но я верю – у вас все получится! – второй раз за беседу улыбнулся начальник, поднимаясь со стула и тем самым показывая, что их встреча завершена. – Всю конкретику получите у своего непосредственного начальника. – Комиссар кивнул головой в сторону сидевшего молча Иппо. – С этого момента вы на нелегальном положении!

Когда молодой человек вышел за дверь, Берман обратился к начальнику ПУ округа:

– Как думаешь, справится парень? Не

слишком ли он молод, отпускать грехи правоверным?

– Думаю, справится. Вы ведь знаете, что вся разведка мира – молодые агенты. Только они по-настоящему не боятся риска!

Он дважды был на волоске от провала и гибели, когда охранял Амануллу, и они оба пока еще живы! Три года агентурной работы в Афганистане дорогого стоят!

– Ну будем надеяться, будем надеяться… – дважды задумчиво повторил комиссар I ранга, закуривая.

* * *

Выйдя в коридор и направляясь к Ревунову, заместителю начупра по иностранной работе округа, за более подробным инструктажем, Виктор дважды тряхнул головой, стараясь прийти в себя от неожиданности. Сказать, что он был ошарашен, – значит не сказать ничего!

Ставя задачу на командировку, Ревунов рекомендовал Виктору «косить» под перса, имея в виду полученную им ранее подготовку.

– Персов в Сирии много, – напутствовал чекист, – это не должно вызвать подозрений. Старайся натурализоваться в Халебе [3] . Тут – самое спокойное место. Крупный город, ориентирован на Персию, Ирак и Турцию, что совпадает с нашим замыслом на твое дальнейшее использование. Кроме того, именно здесь у нас сложилась довольно прочная агентурная сеть, здесь тебе гарантированно помогут.

3

Город на севере Сирии.

– А сколько у меня времени на все про все? – спросил Шабров, имея в виду сроки своей натурализации.

– Года два, не более, – прикинул начальник. – сможешь раньше – хорошо! Ну что, будем прощаться, Бек?

Перед отправкой на Ближний Восток Виктор получил краткосрочный недельный отпуск и убыл в Москву.

Стоял золотой сентябрь. Листва облетала, устилая цветным ковром черную от дождя землю городских бульваров.

Молодой человек шел торопливой походкой, не замечая печальной осенней красоты, и жадно вдыхал прохладный, смешанный с озоном воздух. Он думал о встрече с родными, которых не видел уже более пяти лет!

«Вот девятый дом, затем – одиннадцатый, а потом за угол, и вот он – мой подъезд!» – мысленно проследил молодой человек маршрут своего движения.

Виктор легко, тренированно пролетел два этажа старого пятиэтажного здания, остановившись на третьем у двери с жестяной табличкой – «квартира № 15».

Немного отдышавшись, он дважды решительно повернул ручку кругового дверного звонка. Послышались торопливые шаркающие шаги, и в следующий момент он уже обнимал своего отца.

– А где Леля? – спросил он у Платона Ананьевича, отстраняясь.

– Бабушке 82 года, так что уж сам поторопись к ней навстречу! – с легкой укоризной в голосе кивнул на соседнюю дверь отец.

Но не успел юноша подойти к двери, как она распахнулась сама: на пороге в старом, знакомом еще с детских времен шелковом халате стояла его любимая Леля. Руки пожилой женщины тянулись к внуку.

Теперь 63-летний отец и его мать жили вдвоем в прежней их квартире у Чистых прудов. Новая власть уплотнила жильцов, оставив бывшим хозяевам по одной отдельной комнате, санузел с кухней и свой отдельный выход на лестничную клетку. Эти условия считались хорошими.