Белая дорога (др. перевод)
Шрифт:
— Он думает, что с ним разговаривают мертвые, — сказал я наконец. — И еще, что над Томастонской тюрьмой витают деформированные ангелы. Он хотел, чтобы это видел и я.
— И ты увидел?
Я посмотрел; улыбки на лице Рэйчел не было.
— Увидел воронов, — ответил я. — Здоровенных, прямо-таки скопище. И пока ты не решила отселить меня на ночь в отдельную комнату, добавлю: видел их не я один.
— Я нисколько и не сомневаюсь, — сказала Рэйчел. — Что бы ты мне о том старике ни рассказал, ничему не удивлюсь. Он и взаперти действует так, что у меня мурашки по коже.
— Я могу не
— Мне не нужно, чтобы ты оставался, — ответила на это Рэйчел. — Я не об этом. Скажи прямо: мы рискуем?
Я подумал.
— Да нет, пожалуй. В конце концов, до подачи его юристами ходатайства о выходе под залог ничего такого не произойдет. Это уже потом надо будет что-то придумывать. А пока полиция в роли ангела-хранителя — это просто мера предосторожности. Хотя и полиции не повредит некая негласная поддержка.
Рэйчел открыла было рот для очередного возражения, но я аккуратно положил ей на губы ладонь. Глаза у нее при этом строптиво сузились.
— Послушай, это не только ради тебя, но и ради меня. Если и будет охрана, то малозаметная и ненавязчивая, зато я смогу спать спокойно.
Я чуть отнял руку от ее рта, ожидая встречной тирады. Она покорно вздохнула и расслабилась: дескать, твоя взяла. Тогда я поцеловал ее в губы. Рэйчел поначалу не реагировала, но затем я почувствовал, как ее язык вкрадчиво скользнул по моему. Рот у нее открылся шире, а я стал тихонько на нее налезать.
— Ты используешь секс, чтобы добиться того, чего хочешь? — спросила она, задышав сильнее, когда я провел рукой по внутренней стороне ее бедра.
— Конечно нет, — сделал я брови домиком (дескать, как ты могла подумать такое). — Я мужчина. Секс — это то, без чего мне просто никак.
У себя на языке я ощутил ее смех, и мы приступили к нежному медленному танцу.
Проснулся я в темноте. Никакого авто снаружи не было, тем не менее дорога казалась как-то по особенному пустой.
Я вышел из спальни и тихо спустился на кухню. Сонливость будто рукой сняло. Сойдя с нижней ступеньки лестницы, я увидел, что в дверях гостиной сидит Уолт — уши навострены, хвост медленно бьет по полу. Он глянул на меня лишь раз и тотчас опять сосредоточился на комнате. Когда я почесал его за ухом, он не отреагировал, неотрывно глядя на задернутый портьерой и оттого особо темный угол, где сгустившиеся пятна мрака словно создавали некую брешь, промоину между мирами.
Что-то в этой темноте действовало на собаку притягательно.
Я машинально нащупал единственное оружие — лежащий на тумбочке ножик для вскрывания конвертов на тумбочке, — и вступил в гостиную, остро ощущая при этом свою наготу.
— Кто здесь? — спросил я негромко.
Уолт у моих ног проскулил — не со страхом, скорее с волнением. Я осторожно подошел к той темноте поближе.
И наружу выпросталась рука.
Женская, призрачно белая, с тремя горизонтальными ранами — столь глубокими, что проглядывали кости пальцев. Раны были старые, серовато-коричневые внутри, с затверделой уже кожей. Крови не было. Рука вытянулась немного еще — ладонью наружу, с растопыренными пальцами…
Остановись…
До меня дошло, что эти раны лишь первые: руками она пыталась защититься от лезвия,
…пожалуйста…
Я остановился.
— Кто ты?
Ты меня ищешь…
— Кэсси?
Я почуяла, ты меня ищешь…
— Где ты?
Потерялась…
— Что ты видишь?
Ничего… Темно…
— Кто это сделал с тобой? Кто он?
Не один… Много в одном…
И тут я расслышал перешептывание — с ее голосом сливались другие:
Кэсси, дай я ему скажу…
Кэсси, ну пусть он мне поможет, он же знает…
Кэсси, он может сказать мое имя…
Кэсси…
Кэсси, пускай он меня отсюда заберет, я хочу домой…
Кэсси, ну пожалуйста, я потерялась…
Кэсси, прошу тебя, я хочу домой…
Пожалуйста…
— Кэсси, кто они?
Не знаю… Я их не вижу… Но они все здесь, он нас всех сюда уложил…
В этот момент моего неприкрытого плеча сзади коснулась рука. Спиной сквозь прохладную простынь я почувствовал груди Рэйчел. Голоса таяли, были уже едва слышны, но при этом все равно звучали с отчаянием и настойчивостью.
Пожалуйста…
— Пожалуйста, — приподняв брови, шепнула в полусне Рэйчел.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Назавтра мы поехали в портлендский аэропорт, к утреннему рейсу. Стояло воскресенье, и, когда Рэйчел высаживала меня у здания терминала, на дорогах было почти тихо. Я загодя позвонил Уолласу Макартуру — подтвердить, что уезжаю, а заодно оставить номер моего сотового и гостиницы. Рэйчел проработала почву для его знакомства с Мэри Мейсон из Пайн-Пойнта. С этой девицей она подружилась в Экологическом обществе Одюбона, а теперь предположила, что они с Уолласом, возможно, подойдут друг другу. Уоллас предварительно нашел фото Мэри на Facebook и внешностью кандидатки оказался доволен. «Слушай, а она симпатичная», — доверительно сообщил он мне. «Да, только ты сразу не очень напирай. Она ж тебя еще не видела». — «А что во мне может не понравиться?» — «У тебя очень высокая самооценка, Уоллас. Другой бы счел ее за самодовольство, а ты вот ничего, уживаешься». — «Серьезно?» — переспросил он после заметной паузы.
Рэйчел, подавшись на сиденье, поцеловала меня в губы. Я прижал к себе ее голову.
— Смотри береги себя, — напутствовала она.
— Ты тоже. Сотовый при тебе?
Она деловито вынула аппарат из сумочки и показала.
— Будешь держать включенным?
Она кивнула.
— Все время?
В ответ насупленные брови, пожимание плечами и наконец неохотный кивок.
— Я буду названивать, проверять.
Рэйчел дурашливо меня пихнула.
— Давай уже, дуй на самолет. А то там стюардессы заждались: охмурять некому.