Белая дорога

Флевелинг Линн

— Мы правильно сделалаи, что не выкинули их в море, — заметил Микам, пытаясь разгладить страницы коричневого фолианта. — Кто знает, в чьи руки они могли бы вынырнуть оттуда.

— Я не успел поблагодарить тебя за то, что ты сберег книги, Ризер. И нас, — сказал Серегил. — Но вот тебе моя благодарность. Я твой должник.

— И я, — сказал Алек.

— Я тоже, и всё моё семейство, — добавил Микам, отвесив легкий поклон. — Мои двери всегда для тебя открыты.

Ризер глянул на них со своего ложа, его лицо слегка выдало его скрытые чувства.

— Ну, скажем, вы тоже вытащили меня из

воды, когда меня ранило.

— Это правда.

— Тогда мы квиты и никто никому ничего не должен.

Микам рассмеялся, тряхнув головой.

— Ладно, но ты всё равно желанный гость в моём доме.

Несколько дней спустя бок Серегила всё ещё донимал его болью, не давая спокойно спать по ночам, однако состояние Ризера было гораздо худже. Его пробитая лопатка была источником постоянной боли, место же, куда угодила стрела, было по-прежнему воспалённым, кожа вокруг раны припухла и была устрашающе багровой. Лекарь Раля перевязывал раны по нескольку раз в день, шепча заклинания и применяя снадобья, но этого хватало лишь на то, чтобы замедлить распространение воспалительного процесса в плече Ризера, но не исцеляло его совсем. Лихорадка удерживала его в постели на протяжение всего их путешествия. Остальные весь день присматривали за ним, впрочем, он вовсе не был рад такому к себе вниманию.

— Однако, вы прихватили с собой странного типа, скажу я вам, — заметил как-то вечером за ужином Раль. — Не слишком-то дружелюбен он, этот ваш приятель.

— Да уж, действительно, — ответил Серегил со своей кривой усмешкой. — Тем не менее, он интересный человек, к тому же великолепный воин.

— А что будет, когда вы вернете его его людям?

— Увидим, что будет, не так ли? В любом случае, я готов к не самой дружеской встрече, особенно если он умрёт на наших руках до того, как мы успеем туда добраться.

— Похоже, вам не помешала бы помощь, — предположил Раль.

Серегил задрал бровь.

— Как раз об этом я и подумал. Можешь выделить мне десяток человек? Я сделаю всё, чтобы верунть их тебе в целости и сохранности.

— Достаточно ли будет десяти?

— Полагаю, что да. Это будет просто небольшая гарантия нашей безопасности, но не должно выглядеть так, словно мы решили объявить войну. Если же вдруг всё обернётся не самым лучшим образом, твои матросы достаточно опытные бойцы.

— Как и Эбрадос, — вставил Алек.

— А вот этого мы не знаем, — заметил Серегил. — Нас взяли не силой, а магией и прочими фокусами.

Раль поскреб бороду, задумавшись на секунду.

— Что ж, думаю, я сам отправлюсь вместе с вами. Мы тут проболтались без дела несколько месяцев, и размяться мне всяко не помешает. Неттлс, пока меня не будет, командование на тебе. Скайвейк, пойди, созови добровольцев. И смотри, чтобы к ним не затесался Дани.

— Мне прямо нравится, как изменится ситуация в нашу пользу, — Алек хищно улыбнулся.

— Имеются ли среди них маги, которых нам следует опасаться? — поинтересовался Раль.

— Ризер — единственный, о ком мне известно, — ответил Серегил. — Да и он, кажется, может не более, чем несложные превращения. Однако, есть ещё ведьмак по имени Турмай. Он использует для колдовства длинный рог. Если нам удастся отобрать его, он не сможет причинить

нам вреда.

— Он способен убить им?

— Мы понятия не имеем об этом, — ответил Микам. — Но он точно может усыпить тебя им получше любой колыбельной. И это, если задуматься о последствиях, может оказаться ничуть не легче.

ГЛАВА 33

Непростые решения

РАЛЬ СДЕЛАЛ ОСТАНОВКУ на том же острове, где они меняли паруса. Отсюда до лагеря у водопада оставалось меньше недели пути. Последние несколько ночей Алеку спалось не лучше, чем Серегилу. В темноте все эти мысли, что таились на задворках его сознания с тех самых пор, как они обчистили мастерскую Ихакобина, начинали его одолевать.

Едва они бросили якорь в маленькой бухте, Алек вдруг повернулся к Серегилу и сказал:

— Прогуляемся?

— Да.

— Идём на берег. Только ты и я на этот раз, никого больше.

И Алек был весьма благодарен Серегилу за то, что пока он вез его в одной из лодчонок на берег — тот самый, где в прошлый раз они вчетвером кидали свои камешки — Серегил не задал ни одного вопроса. Сегодня Алек был не в том настроении. Идя впереди, он миновал короткий пляж и уступы позади него. Огромные стаи серых чаек с протестующими криками взмывали в небо и упрямо кружили над ними. Дальше был густой лес. И когда они углубились в него по оленьей тропе, ведущей между высоких дубов и сосен, то очутились в окружении прошлогоднего гнездовья. В некоторых гнёздах, на ложах из мягкого белого пуха, ещё лежали крапчатые коричневые яйца.

Однако вовсе не прихоть, не простое желание сбежать подальше от корабля заставляли Алека забираться так глубоко в чащу. Слова, которые он собирался сказать, жгли огнём его сердце, и он знал: раз произнеся их, уже не будет пути обратно. Так что он шёл вперед и вперёд, и Серегил молча следовал за ним. Над ними щебетали и распевали птицы, а где-то неподалёку кричала скопа, отпугивая со своей территории чужаков. А вдалеке, возвращаясь на свои камни и гнёзда, обиженно кричали чайки.

Алек был вынужден осаживать себя, чтобы идти не так быстро. Серегил и не думал жаловаться, но Алек заметил, что он держится за бок. Алек подумал, что, должно быть, всё же переусердствовал, когда Серегил, задержавшись возле какого-то древнего дуба, вдруг согнулся пополам. Но оказалось, он просто решил поднять кое-что. То было длинное, исчерченное полосками совиное перо. Он повертел его в руке, а потом протянул Алеку.

— И что-то у тебя на уме, тали?

Алек взял перо и задумчиво посмотрел на него.

— Я размышлял о Себранне.

— Я так и полагал.

Это было даже ещё труднее, чем он опасался. Он присел на упавший сук и тяжко вздохнул, позабыв про перо, которое всё ещё сжимал в руке. Глаза его блеснули, а горло сжалось, когда он всё-таки произнёс:

— Думаю… думаю, ты был прав. Мы должны позволить Ризеру увезти его в Равенсфелл. Там ему будет безопасно, там есть ещё такие же, как он, и…, — он едва сдержал слёзы, когда Серегил, обняв его одной рукой, уселся рядом. — Если же он останется с нами, он будет постоянно подвергаться опасности. Нам придётся всё время жить с оглядкой: нет ли поблизости кого-то, кто попытается его у нас отобрать.