Белая фарфоровая кошка, которая слишком много знала

Николаев Иван

Бармен посмотрел на меня тем самым, правильным взглядом, я ответил ему что-то нечленораздельное, но он прекрасно понял, чего я хочу. Я поставил на стойку согнутую купюру, а взамен получил стакан со льдом и холодным виски, на дне которого плавала вишенка. Я был готов к продолжению своего запоя.

Первый прошёл незаметно и быстро. Я как будто и не пил его. Муть, скрывающая окружающее пространство, так и осталась на месте, мысли так и продолжали роиться. Сегодня меня трижды чуть не пристрелили, хотя, как утверждают,

опасность была лишь однажды. И Фрэнк… Это наверняка он убил мою Розмари. Зачем? Почему? Об этом я спрошу его завтра.

А потом подоспел второй бокал. Виски без содовой. Без льда. Напиток для тех, кому уже нечего терять. И я снова вылил его в себя, влил прямо в пищевод. И тепло начало разливаться по мне, даря покой, тот самый, который так ищут пьяницы. Нужен был третий бокал, чтобы окончательно влиться в этот поток, чтобы оно засосало меня, а мысли, тёмные и тягучие, уже не одолевали меня, чтобы алкоголь вытеснил их из моей головы…

На моё плечо легла рука. Сухая и мозолистая. Я поднял глаза, уже достаточно мутные от принятого алкоголя.

— Пошёл вон, — сказал тот, кто положил руку мне на плечо.

Мы знакомы уже давно. Много лет, я бы сказал. Но за все эти годы он едва сказал мне пару слов. Я не удивился, увидев его здесь. Скорее я удивился, что никогда раньше не встречал его ни в одном из таких заведений. Этот человек…

Он сух как скелет. На нём неизменная шляпа, но не такая, как у меня, а старая и потрёпанная. И курит он только дешёвые сигареты, потому что какая, к черту, разница, какие сигареты курить, если все они сделаны из одного и того же дерьма? А обложка его никогда не интересовала. Да.

А ещё он тоже видел некоторое дерьмо. Я слышал, у него дважды убивали напарника. Не знаю, насколько это правда, да и сам он едва ли захочет говорить об этом. Он вообще, как я уже сказал, неразговорчивый. Наше общение обычно сводится к тому, что он курит в моём кабинете. Но сейчас…

Сейчас я, наверное, посягнул на святое. На его паб, на место, где он даёт выговориться своим внутренним демонам, а потом топит их в крепком алкоголе. Сейчас ему нужно, чтобы никто его не знал, чтобы всё с чистого листа, а напряжение уходило с каждым глотком виски…

Слова были не нужны. Я встал и вышел в ночь, сырую и промозглую, кутаясь в воротник своего плаща. Нет, сегодня я не пойду в паб. Сегодня я заночую на работе.

Пятница

8:40

Меня разбудил звонок. Я, как был, вскочил с кресла, быстро придал себе бодрый вид и схватил трубку.

— Детективное агентство Чарльза Бэнга, — по привычке ответил я.

— Чарльз, слушай, у тебя проблемы.

Голоса я не опознал.

— Кто говорит? — проворчал я.

— Это я, — продолжил мой собеседник. — Такое дело. Убили Фрэнка. Я думаю, это не ты, но у полиции может быть другое мнение.

Я встряхнул

головой, чем прогнал последние остатки сна. Лишь через минуту я узнал этот голос.

— Хорошо. А чего ты хочешь от меня?

— Я один из немногих, кто изначально верил, что ты не убивал. Это было очевидно. Но вот настоящего убийцу я вычислить не смог, и тут мне требуется твоя помощь. Или — как знать? — тебе может потребоваться моя.

— А чем ты можешь мне помочь? — сухо спросил я. — И какая будет цена?

— Цена? — не понял мой собеседник.

— Цена, — уточнил я. — Мефистофель обычно требует душу. Разве не так?

"Мефистофель" явно смутился.

— Никакой цены, только найти убийцу — и всё.

— Окей, давай найдём убийцу, — пожал плечами я. — А что с Фрэнком-то?

Мефистофель шумно выдохнул.

— Застрелен из своего пистолета.

— Пистолет нашли? — в лоб спросил я.

— Нет, — ответил Мефистофель.

— Во сколько это произошло? — продолжил допрос я.

— Между шестью и семью часами вечера.

Я прикинул в уме. Алиби у меня на это время нет, во всяком случае надёжного.

— Хорошо. Чем ещё ты можешь помочь?

Мефистофель запнулся.

— Ладно, — я решил сменить тактику. — Ты можешь по связям своей семьи найти мне нормального адвоката, чтобы он не считал меня убийцей и мог подъехать через час?

— С чего ты решил… — начал Мефистофель.

— Потому что я детектив, — едко перебил я. — Так что с адвокатом?

Мефистофель замялся.

— По моим данным, — сказал он, — к тебе уже едет адвокат. Но будет ли он тебя защищать…

— Адвокат семьи МакКавити едет ко мне? — тут у меня форменно глаза на лоб полезли.

— Ну… да.

— Плохая новость, — я сжал губы. — Ладно. Полиция знает, что я здесь?

— Не имею представления.

— Ты же как-то узнал что я здесь? — уточнил я.

— Я предположил, что после вчерашнего ты пойдёшь в паб. Затем обзвонил окрестные, нашёл тот, где ты был. И узнал, докуда ты вызвал такси.

А он хорош! Может, из него и правда выйдет детектив!

— Ладно, значит, до прихода полиции у меня есть время.

— Удачи, — сказал Мефистофель.

9:40

Они были пунктуальны как черти.

— Доброе утро, Ганс, — сказал я.

— Не уверен, что оно доброе, Карл, — сухо ответил Ганс. — У меня для тебя не самые приятные новости.

— Так не томи, расскажи, в чём у тебя проблема, может, смогу помочь.

— Ладно, — Ганс прошёлся по кабинету, но затем сел обратно в кресло, а Хорхе занял свою обычную позицию у окна. — Где ты был вчера вечером?

— В пабе, — честно ответил я. — И даже есть свидетель.

— Чудесно, — сказал Ганс и криво улыбнулся. — Я уже говорил с ним. Узнал, что ты пришёл в паб уже, скажем так, в изменённом состоянии.