Белая Кость
Шрифт:
— Рэн! Не пугай меня! — взмолилась Лейза.
Он отрезал:
— Ждём!
Долго ждать не пришлось. Из-за угла дома появилась пожилая пара. Мужчина нёс свёрток. Женщина одной рукой поддерживала спутника под локоть или, наоборот, цеплялась за него, чтобы не упасть. В другой руке держала лопату. Увидев воинов, пара остановилась в нерешительности. Гвардеец что-то сказал им, и они пошли к кладбищенским воротам, сутулясь и беспрестанно оглядываясь.
— Это ваш ребёнок? — поинтересовался Рэн.
— Да, ваше величество, наш внук, — кивнул мужчина.
—
— Родился и умер сегодня, — всхлипнула женщина. — Дочка ещё не оправилась после родов. Мы пошли сами. Жарко и душно. Долго держать тело нельзя.
Рэн обхватил Лейзу за талию, стащил её с лошади и проговорил еле слышно:
— Оживи его.
Она замотала головой:
— Не надо, Рэн.
— Оживи!
Лейза протянула руки к мужчине:
— Разрешите? — Взяла свёрток и прижала к груди. Немного погодя вернула малютку. — Сочувствую вашему горю. — Проводив пару взглядом, прошептала: — Зря это всё. У меня не получится.
— Почему?
— Потому что… Не знаю почему. Потому что это не мой внук.
— Ты умеешь оживлять только своих внуков?
— Рэн, пожалуйста…
Он с угрожающим видом навис над Лейзой:
— Зачем ты это делаешь? Только ты знаешь, как мне больно. Ты чувствуешь, как мне больно?
— Чувствую.
— Только ты знаешь, как я ждал ребёнка. Я словно жил в другом мире. Всё вокруг светилось и сверкало. — Рэн прижал пальцы к уголкам глаз и долго стоял, опустив голову. — Лучше бы он умер.
— Не говори так! — испуганно воскликнула Лейза. — Нельзя так говорить.
Он отвёл руку от лица:
— А лгать мне можно?
Вытер влажные пальцы о гриву коня и, запрыгнув в седло, поскакал через пустырь. Часть отряда последовала за ним. Остальные во главе с лордом Айвилем остались стоять на месте.
Лейза опустилась на выступ ограды. Киаран спешился и сел рядом с ней:
— Я просил вас молчать.
— Просили.
— И чего вы добились?
— Ничего. — Лейза тяжело вздохнула. — Но вы же мне поверили.
— Я вырос на легендах о далёком предке, который якобы был колдуном. Вам следовало рассказывать сыну хотя бы сказки о ведьмах.
— Я не ведьма.
— А кто?
Лейза встала в полный рост:
— Выдумщица. Мне хотелось внука, поэтому я всё придумала. — Взяла свою лошадь под уздцы и повела её по дороге.
— 2.16 ~
К концу путешествия Янара совершенно выбилась из сил и упала духом. Счастливые дни забылись. Будущее представлялось в тёмных красках. И лишь сын подобно тонкому лучику солнца не давал ей окончательно погрузиться в беспросветную мглу отчаяния.
Когда карета, сопровождаемая кавалькадой, свернула с тракта и покатила к сереющим на горизонте зубчатым стенам, Янара превратилась в комок нервов. С Мэритской крепостью её связывали три года унижений и гнетущие воспоминания. Разве что о старухах Лите и Люте она думала с теплом, но и у тех оказались лживые, продажные душонки.
Глядя на степь, покрытую разнотравьем, Янара
Кто-то протрубил в рог. Раздался ответный сигнал. Забряцали цепи подъёмного моста, со скрежетом поползла вверх решётка, натужно заскрипели ворота. Карета прогромыхала колёсами по тесинам и въехала во двор замка.
Королевский гвардеец открыл дверцу экипажа. Словно заледенев изнутри, Янара сошла с подножки на землю, окинула взглядом солдат и слуг и с вызовом посмотрела на брата. Он кивнул в знак приветствия и жестом позвал за собой. Янара не двинулась с места. Сэр Ардий выехал из-за её спины и, придержав коня, стиснул рукоять меча, будто намереваясь извлечь клинок из ножен.
Бари занервничал, не понимая, чем он разозлил рыцаря. Попятился и с опозданием заметил, что обитатели замка опустились на колени, и только он один стоит перед королевой в полный рост. Покраснев от досады на собственную оплошность, преклонил колено и пробормотал извинения.
Угрюмая и мрачная встреча порадовала Янару сильнее, чем лживые жаркие объятия и приторно-льстивые речи.
Бари ещё весной выскоблил и выдраил повреждённые пожаром палаты господской цитадели, однако там до сих пор пахло гарью, поэтому к приезду маленького герцога спешно подготовили гостевую башню. Янара с сыном, кормилица с дочкой, фрейлина Кеола и верные служанки Миула и Таян заняли два верхних этажа. Из новых стеклянных окон в переплётах открывался вид на золотое поле, пересечённое тиховодной рекой с говорящим названием — Ленивая. Ветер доносил умиротворяющий стрекот цикад и гул шмелей.
Едва женщины смыли с себя пот и надели свежую одежду, как Бари испросил разрешения посмотреть на племянника и просидел возле колыбели целый час. В итоге с довольным видом заключил: «В нашу породу». Янара только покачала головой. Она тешила себя надеждой, что Бертол унаследует внешность отца, но видела в нём своё отражение: удлинённое лицо, точёный нос, маленький рот. Глаза пока оставались синими, хотя уже теряли яркость и приобретали серый оттенок. Если у малыша отрастут льняные волосы — Рэн вряд ли поймёт, что это его сын.
Перед тем как удалиться, Бари хлопнул ладонью себя по лбу:
— Забыл сказать. Рула вышла замуж за деревенского старосту. Не знаю, когда она придёт тебя проведать и придёт ли вообще. Муженёк у неё с кукушкой, со двора не выпускает. Говорит, пока не понесёшь, ни с кем видеться не дозволю.
Янара ничуть не расстроилась. Наоборот, это первая хорошая новость: в замке стало одним брюзгливым человеком меньше.
— Тебя будто ополовинили, — проворчал брат, уже шагнув через порог. — Чтоб ты знала, мужики на кости не бросаются. — И закрыл за собой дверь.