Белая львица
Шрифт:
Он бросил взгляд на небо. Сюрпризов от солнца можно не опасаться. Ни теней, ни бликов, ни слепящих лучей. Склон безлюден. Он был здесь один со своим оружием, только птицы сновали неподалеку.
Осталось пять минут. Стадион ликовал, он слышал оглушительный рев людской толпы, хотя и находился в полукилометре оттуда.
Выстрела никто не услышит, думал Сикоси Цики.
Два резервных патрона лежали прямо перед ним на носовом платке. Но они наверняка не понадобятся. Он сохранит их на память. Может, когда-нибудь сделает из них амулет. Они принесут ему удачу.
А
Сикоси Цики поднял винтовку и увидел в прицел, что Нельсон Мандела подходит к трибуне. Стрелять надо при первой же возможности. Выжидать нет смысла. Он опустил винтовку, расслабил плечи и несколько раз глубоко вдохнул. Посчитал пульс. Нормальный. Все нормально. Снова поднял винтовку, приложил ее к правой щеке, прищурил левый глаз. Мандела стоял возле трибуны, отчасти скрытый другими людьми. Но вот он отделился от них, поднялся на трибуну. Жестом победителя вскинул руки над головой. На лице играла широкая улыбка.
Сикоси Цики нажал на спуск.
Однако за долю секунды до того, как пуля с бешеной скоростью вылетела из ствола, что-то толкнуло его в плечо. Но он уже не успел убрать палец со спуска. Выстрел был сделан. Правда, от толчка винтовка сдвинулась сантиметров на пять. Поэтому пуля даже не попала на стадион, угодила в машину, припаркованную на улице далеко оттуда.
Сикоси Цики обернулся.
Два запыхавшихся человека в упор смотрели на него.
В руках у обоих были пистолеты.
– Винтовку на землю, - скомандовал Борстлап.
– Осторожно, спокойно.
Сикоси Цики повиновался. Другого выхода нет. Эти белые выстрелят не раздумывая.
Где допущена ошибка? Кто эти люди?
– Руки за голову!
– продолжал Борстлап, протягивая Схееперсу наручники. Тот надел их на Сикоси Цики.
– Вставай!
– сказал Схееперс.
Сикоси Цики встал.
– Отведите его в машину, - сказал Схееперс.
– Я скоро приду.
Борстлап увел арестованного.
Стоя на холме, Схееперс слушал восторженный рев стадиона. Из динамиков долетал знакомый голос Нельсона Манделы. Звук разносился очень далеко.
Схееперс был насквозь мокрый от пота. И по-прежнему его одолевал страх, что они не успеют остановить киллера. Чувство облегчения еще не пришло.
Вот только что миновала историческая минута, думал он. Но никто о ней не узнает. Если бы они не успели вовремя подняться на холм, если бы камень, который он в отчаянии бросил в человека с ружьем, пролетел мимо, историческая минута выглядела бы совсем иначе. И стала бы не просто крошечным примечанием в анналах грядущего. Она могла: бы положить начало кровавой резне.
Я тоже бур, думал Схееперс. И должен бы понимать этих безумцев. Но сегодня, хоть я этого и не хочу, сегодня они мои враги. В глубине души они, наверно, сознавали, что будущее ЮАР заставит их пересмотреть все, к чему они привыкли. Многие никогда этого не сделают. Скорее предпочтут утопить страну в крови и огне. Но это им не удастся.
Он перевел взгляд на море, размышляя о том, что скажет
Что будет с Сикоси Цики, он не знал. Этим займется комиссар Борстлап. Схееперс сложил в сумку винтовку и патроны. Металлическую подставку он подбирать не стал.
Внезапно ему вспомнилась белая львица на берегу реки в лунном свете.
Надо бы в ближайшее время снова съездить с Юдифью в национальный парк.
Может быть, львица еще там?
Схееперс задумчиво шагал вниз по холму.
Внезапно он понял кое-что прежде сокрытое. Наконец-то понял, что сказала ему та львица в лунном свете.
Главное совсем не то, что он бур, белый человек.
Главное - он африканец.
Послесловие
Действие этого романа частью происходит в ЮАР. В стране, которая долго находилась на грани хаоса. Внутренняя, человеческая, и внешняя, социальная, травма достигла предела, за которым многие не способны увидеть ничего, кроме апокалиптической катастрофы. Но надежда есть, и ее нельзя отрицать: расистская южноафриканская империя в ближайшем будущем рухнет. Как раз сейчас, в июне 1993 года, назначена предварительная дата первых в ЮАР свободных выборов - 27 апреля 1994 года. Говоря словами Нельсона Манделы, отныне возврата нет. На дальнюю перспективу результат можно предсказать уже теперь, хотя, конечно, с некоторой долей сомнения, присущей всякому политическому прогнозу: возникнет правовое демократическое общество.
На ближайшее будущее исход нельзя оценить столь определенно. Понятная нетерпеливость черного большинства и активное сопротивление части белого населения ведут к росту насилия. Никто не может и с уверенностью сказать, что гражданская война неминуема. Твердо можно сказать только одно: ничего пока неизвестно.
Многие люди по-разному - иногда сами о том не подозревая - помогли мне написать южноафриканские главы. Без помощи Айвора Уилкинса и Ханса Стрюдома я бы никогда не сумел узнать правду о тайном обществе буров - о «Брудербонде», «Союзе братьев». Работы Грэма Лича о бурской культуре тоже оказались необычайно интересны и полезны. И наконец, рассказы Томаса Мофололо пролили свет на глубинные африканские обычаи - в частности, я имею в виду мир духов.
Есть и много других личных свидетельств и рассказов, которые очень мне помогли. Я приношу всем этим людям огромную благодарность.
Я написал роман, а стало быть, имена персонажей, названия населенных пунктов и даты не всегда реальны.
Выводы, как и повествование в целом, целиком и полностью на моей ответственности. Никто другой за них не отвечает.
Мапуту, Мозамбик, июнь 1993 года
Хеннинг Манкелль