Белая Невеста
Шрифт:
Усмешливая хозяйка слегка потормошила гения:
— Константин Сергеевич! Солнышко проспите.
А в ответ:
— Ы-х-х…
Человек во сне так выбросил руки, будто вынырнул из бурного моря. Тут Раиса Павловна тихонько шепнула на ухо спящему:
— Звонил кассир из монастыря…
Легкоатлет вскочил:
— А? Что? Когда?.. — Заспанные глаза блуждали, волосы растрепались — как грива. — Из «Прибоя»?
Ослепительная хозяйка кивнула на меня:
— Знакомьтесь. Иван Иваныч. Человеку негде жить. Человеку надо
Мужчина утопил расческу в непокорных волосах и прочесал их до сверкающего пятачка на макушке. Наконец взглянул мне в лицо:
— А почему, собственно, не помочь? Черт побери, мне нравится ваш нос. Великолепный курносый нос!
— У нас на Белогорщине, — говорю, — почти у всех такие.
— Неужели?..
Тут я заметил на полу что-то вроде складной шашечной доски, заляпанной разными красками. Не доска, а роскошный хвост жар-птицы. Жилистый легкоатлет перехватил мой взгляд и слегка поморщился:
— Константин Белоневестинский, свободный художник.
— Константин Сергеевич, — молодая хозяйка мило улыбнулась, — можно сказать, единственный певец Белой Невесты. Петушок ему очень мешает. Нет, творческому человеку нужна тишина!..
Я не отрывал глаз от необыкновенной личности. Вот чертяка! Брови у него загибались не вниз, а вверх, как запятые навыворот.
— Что вы, собственно, па меня так смотрите? — удивился Константин Сергеевич. — Друг мой, я такой же работяга, как вы. Вот прилег. Не вижу ни дня, ни ночи. И черт меня дернул с моим талантом родиться в Белой Невесте! Приходится менять кисть на перо… — Покосился на Петушка: — Пека, выдай!
Бойкий мальчуган выбежал на середину комнаты и звонко отчеканил:
Нет вспышки ослепительней на свете. Чем в КВН играющие дети!— Не то! Это же, старик, для школы продленного дня! — Константин Белоневестинский поморщился. — Пека! Знаешь, что решила твоя мама? Певца за борт…
— За стенку, — лукаво поправила его солнечная хозяйка. — Лилина половина почти пустует. Только творите! Свет. Тишина…
Константин Сергеевич мягко оттер меня плечом.
— Раиса Павловна! Да вы… вы Белоневестинская мадонна! Я непременно вас напишу!.. — И потянулся губами к ее руке. — Вы как мать…
— Сестра! — Молодая хозяйка великодушно подала ему руку. — Не беспокойтесь, Константин Сергеич. Я сама займусь вашей эвакуацией. А вы, Иван Иваныч, видно, с дороги проголодались? Мой «Золотой якорь» к вашим услугам.
— Удивительный у вас климат! — говорю. — Боюсь, и сам я что-нибудь сочиню!..
4. Дарованный шашлык
Узорчатый «Золотой якорь», что корабль, качался на синих волнах. С Белой Невестой его соединял приветливо поскрипывающий трап. Мы вошли в зал, а там ветерок гуляет. За барьерами море блестит, переливается.
Посредине
— Идея Белоневестинского плюс моя инициатива! — Раиса Павловна таинственно улыбнулась. — Фонтан не простой: противопожарный.
— До такого, — говорю, — у нас на Белогорщине и не додумаются. Не фонтан, а фантазия! Брызги шампанского!..
Над головой между двумя люстрами покачивался золотой якорь с завлекательными голубыми словами:
На свете нет лазурней, звонче места, Чем золотая Белая Невеста!Восклицательный знак зеленел, что кипарис.
— Подкрепитесь на вольном воздухе! У нас полная модернизация. Удешевленные обеды.
Присел я на аккуратный стульчик, как в детском саду. А столик чуть пошире стульчика.
— Сейчас вас обслужат. — И пропала моя ослепительная хозяйка.
Гляжу: подлетает ко мне хрупкая барышня с подносом. Где я видел эти спокойные глаза? Поглядела — вроде ветерок с моря дунул.
— Здравствуйте, Иван Иваныч! Угощайтесь. Я — Лилия.
— А-а-а! — приглядываюсь.
А глаза-то не такие уж спокойные.
— Значит, решили у Раисы Павловны остановиться? Ох, Пека такой забавник!
На столике, как в зеркале, ее симпатичная наружность отражается. А нос в точности, как у меня. Нашенский, белогорский!
«Вот так-так! — думаю. — В аппетитном месте работает, а до чего же, бедняжка, худенькая! Видно, тоскует по Белогорщине. А, может, тоже на диете?»
Гляжу: на детском столике уже дымится зажаристый шашлык и шипит искристое. Ничего себе диета!
— Извиняюсь… Сколько с меня?
— Уплачено. — Улыбаются удивленные глаза.
— Вы наш гость! — слышу голосок ослепительной хозяйки.
— Благодарю, Раиса Павловна.
Не спеша вынимаю тугой бумажник, кладу на столик хрустящую пятирублевку. А пальцы жирные. Тянусь культурно к вазочке за бумажной салфеткой.
И вдруг слышу: вроде мне кто-то в самое ухо дышит. Да так горячо! Оглядываюсь: косматая морда зубы оскалила. Что за чертовщина?! Представляете? И смотрит не на меня, а на мою пятирублевку в жирных пятнах. Высунула язык и тянется, тянется.
Я охнул и оторопел. Подбежала Раиса Павловна:
— Кудряш! Кудряш! Озорник! Видно, он за вами увязался. Любит косточки…
— Не косточки, — поясняю, — а пятирублевку. Глядите: жует!..
Лилия всплеснула руками:
— Так это же его Белоневестинский научил жирными деньгами питаться! Сама видала: окунет рубль в соус и — Кудряшу. Пошел! Пошел!..
Слопал! — пробасил за соседним столиком усатый толстяк-казачина. — А у человека, может, последняя пятерка…
— Я возмещу… — смутилась Лилия. — Я…