Белая овца

Coeur Al'Aran

Жон на секунду замолчал, глядя на свою подругу. Сначала он хотел сказать, что под капюшоном хотя бы не было видно этих страшных глаз, но вовремя вспомнил, что, пожалуй, все семь из семи его сестер побили бы его за подобные слова в свой адрес. Что бы такого им могло понравиться?

– Эм, в нем она очень мило выглядит.

С тихим писком Руби накинула капюшон себе на голову, прикрыв свои лицо и глаза. И Жону сразу же стало гораздо легче дышать, хотя он уже и начал постепенно к этому привыкать.

Вайсс смотрела на него с каким-то непонятным выражением лица.

–

Н-ну, я… ладно. Полагаю, что ей можно позволить его носить. Но! Как только кто-нибудь из преподавателей сделает тебе замечание, то ты сразу же его снимешь. Это понятно?

Руби пробормотала что-то такое, что вполне могло оказаться согласием, но скорее всего, им всё же не являлось. Вайсс покачала головой и строго посмотрела на них троих. Руби в ответ высунула язык и шаркнула ножкой, а Пирра лишь немного приподняла бровь. Впрочем, этого оказалось достаточно, чтобы лидер их команды тут же развернулась и вышла из комнаты.

– Думаю, что нам стоит последовать за ней, – вздохнула Пирра. – Прости, Руби. Я чувствую, что должна была вмешаться гораздо раньше.

– Всё в порядке, – прошептала та, причем ее щеки стали точно такими же красными, как и ее капюшон. – Ты мне и так очень сильно помогла. Но разве Вайсс теперь на тебя не разозлится?

– Моей напарницей являешься именно ты, – ответила ей Пирра, едва заметно при этом улыбнувшись.

Этот разговор заставил Жона начать гадать о том, чью сторону ему вообще полагалось занимать в этом споре. Если Пирра выступила в защиту своего партнера, то разве он не обязан был поддержать Вайсс? Впрочем, так и не найдя какого-либо вразумительного ответа к тому моменту, когда они всё же догнали своего сердитого лидера, Жон просто пошел рядом с ней. Вайсс бросила на свою команду лишь один единственный взгляд, но так ничего и не произнесла.

В столовую они вошли все вместе, и Жон сразу же удивился тому, сколько же здесь сейчас находилось народу. Людей тут присутствовало явно гораздо больше, чем было студентов на церемонии посвящения. Скорее всего, старшекурсники тоже пришли на завтрак.

Тяжело вздохнув, Вайсс огляделась по сторонам.

– Нам нужно найти какой-нибудь свободный столи-…

– Эй, смотрите! – воскликнула Руби. – Там же Янг и ее команда. Идемте, ребята!

– П-подожди, – произнесла Вайсс, попытавшись ухватить Руби за капюшон, но та уже унеслась прочь. Пирра лишь тихо хихикнула и последовала за ней, оставив Жона один на один с всё еще стоявшей с вытянутой рукой Вайсс. Впрочем, та тут же выпрямилась и что-то пробормотала себе под нос, прежде чем перевести свой взгляд на него.

– Что? – рявкнула Вайсс. – У меня что-то на лице?

Жон склонил голову немного набок и внимательно осмотрел ее лицо. Ну, она, конечно же, выглядела весьма сердитой, но абсолютно ничего необычного в этом факте не было.

– Нет, – ответил он как раз в тот момент, когда ее терпение уже почти иссякло. – Я просто жду, пока ты закончишь то, что собиралась сказать.

Выражение лица Вайсс ничуть не изменилось, поэтому Жон поспешил прибегнуть к уже вполне привычному комплименту:

–

И еще мне нравятся твои колени.

– Извини, что?! – тут же возмущенно произнесла Вайсс, а ее взгляд стал еще более сердитым. Но она довольно быстро сумела взять себя в руки, в итоге просто покачав головой. – Ладно, забудь. По крайней мере, хоть кто-то меня слушает.

А затем она направилась в ту же сторону, куда ушли Руби с Пиррой, что-то тихо ворча себе под нос. Жон пожал плечами и последовал за ней. Уже садясь на скамейку, он услышал фразу Янг, обращенную к ее младшей сестре:

– Итак, Руби, какой была твоя постель прошлой ночью? Оказалась ли она мягкой или, может быть, твердой и горячей?

– ЯНГ! – воскликнула та, почему-то переводя взгляд со своей сестры на Жона и обратно. Причем ее щеки сейчас просто пылали.

Она что, ждала именно его ответа? Самому Жону казалось, что Янг задала этот вопрос конкретно ей. Но если Руби и в самом деле хотела, чтобы вместо нее ответил он, то вполне можно было пойти ей навстречу.

– Постель была довольно удобной, – сказал Жон. Вряд ли их кровати хоть чем-нибудь отличались друг от друга. – Да и подушки оказались просто замечательными – маленькими и мягкими.

Руби явно стала испытывать какие-то проблемы с дыханием, а за столом повисла напряженная тишина. И лишь Янг улыбнулась ему так, словно являлась не красивой девушкой, а каким-то Беовульфом.

– О, и ты был нежен с этими подушечками или, может быть, груб?

– Хм? Ну, я думаю, что тут всё уже зависит от конкретного человека. Я был очень нежен, а вот Руби постоянно ворочалась. Потом к ней еще и Пирра присоединилась.

– Она что, тоже там была? – едва ли не промурлыкала Янг, не обратив абсолютно никакого внимания на то, как Пирра приложила ладонь к своему лицу. Остальные стали хихикать так, будто Жон сказал что-то забавное.

– Конечно… мы все там были.

– Ты просто самый настоящий идиот, – со вздохом вмешалась в их разговор Вайсс. – Ты ведь даже понятия не имеешь, о чем сейчас идет речь, да? Он не спал с Руби – ни нежно, ни как-либо еще. Мы бы это точно услышали.

– Если, конечно, ты сама в это время тоже не спала вместе с ними, – заметила Янг.

– Она спала, – кивнул Жон.

– Нет! – пнула его под столом Вайсс. – Научись уже читать между строк, придурок. Она имеет в виду, что мы спали в одной кровати!

– Ох, – только и сумел выдавить из себя Жон, наконец понимая весь смысл этого разговора. – Нет, мы вовсе не спали в одной кровати.

Руби сделала глубокий вдох и, довольно забавно надув щеки, сердито посмотрела на свою всё еще хохотавшую сестру. Но если она и в самом деле хотела поспать с ним в одной постели, то могла бы просто его об этом попросить. Жон уже с раннего детства не спал вместе со своими сестрами. Ну, с настоящими. Как-то раз ему приснился какой-то кошмар, и он пришел ночью к Синдер. А та оказалась слишком уставшей, чтобы с ним спорить, и поэтому позволила ему лечь рядом. Впрочем, это всё равно не стоило того ужаса, который им обоим утром устроила его мать.