Белая субмарина
Шрифт:
— Хватило на Гуадалканал и Африку.
— На пределе, — сказал военный. — Теоретически высадиться можно. Но это сильно ослабит наше давление на Японию. И затянет войну на том театре еще минимум на год.
— Джентльмены, не вижу оснований спешить! — поддержал толстяк с сигарой. — Как было сказано, по основным экономическим показателям, таким как промышленная мощь, выплавка стали, выработка электроэнергии, у Германии над СССР превосходство вдвое большее. И заявленную фюрером величину его армии, четыреста дивизий в строю, наша разведка считает вполне правдоподобной, с учетом
— Поддерживаю, — сказал «ковбой». — Прикиньте расстояние по карте. Они не вышли пока даже на свою же границу. И за год, считая от начала летней кампании, дойти хотя бы до Варшавы — это возможно лишь при очень большом везении.
— И вы забыли про поляков, имеющих от нас гарантии, — вставил военный. — Польша уже служила в свое время кордоном от русской угрозы. Учтите, что законное польское правительство, во главе с Сикорским, заявило, что объявит России войну, если хотя бы один русский солдат перейдет границу Польши без дозволения!
— Простите, какую границу? — усмехнулся «ковбой». — Тридцать девятого года?
— Однако же наши гарантии полякам, данные весной тридцать девятого, никто не отменял! И если тогда некоторые обстоятельства помешали, то не вижу причин, почему мы должны игнорировать эти гарантии сейчас!
— Объявим Сталину войну из-за поляков?!
— Нет, конечно! Но предупредим. Думаю, русским тоже неохота воевать с нами из-за польской границы.
— Джентльмены, мы, кажется, отвлеклись от текущего вопроса, — прервал спорящих «аристократ». — Что делать сейчас? Повторяю, если мы решим высаживаться в этом году, решать надо немедленно!
— Я за то, чтобы не идти на обострение из-за гипотетической угрозы, — заявил толстяк. А вот убытки будут реальны!
— Ваша прибыль — усиливать русских? — усмехнулся «ковбой». — Продавать им промышленное оборудование, да еще в таких количествах?
— И что? Их возможности с нашими все равно не сравнить! Что там они у меня купили — полные комплекты нефтехимического завода, завода автомобильных дизельных двигателей и собственно автомобильного. А сколько таких заводов у нас?
— И еще большое количество станков и машин самого разного назначения, по списку.
— Из запрещенного? — вмешался военный.
— Из того, чем они могут ослабить нашего пока еще главного конкурента, Еврорейх, — отрезал толстяк. — И я не понимаю, зачем нам из-за «завтра» мешать тому, что приносит очень неплохую прибыль сегодня. А вот когда они ослабят фюрера и понесут потери… Зачем нам влезать самим?
— Поддерживаю, — сказал военный. — После летней кампании, если она окажется с тем же итогом, будет повод к беспокойству. Сейчас — нет.
— Не говоря уже о том,
— После того, что гунны у них натворили?
— А вам знакомо такое понятие, как «реалполитик»? — усмехнулся «ковбой». — Повторяю, сейчас русские нам нужны. Глупо выбрасывать инструмент, не сработанный в полной мере. А русские сейчас выступают именно таким нашим орудием против рейха. Меня гораздо больше беспокоит этот проходимец Петен. По-вашему, это терпимо, что он умудряется фактически вести войну и против русских, своей армией, и против нас, своим флотом, формально оставаясь нейтралом? Также и голландцы, бельгийцы, датчане…
— Если Петен обосновывает свои действия «боязнью ужасов войны», то мы можем показать ему, как он ошибается, ожидая их исключительно с одной стороны, — ответил военный.
— Это оттолкнет от нас французов, — заметил толстяк.
— А что, кого-то интересует их мнение? Зато ПВО в Париже пока слабее, чем в городах самого рейха.
— Принято, — подвел итог «аристократ». — А что решим с Испанией? Каудильо бесится. Требует от нас всего лишь компенсации за утопленное корыто. Грозит, что в противном случае не станет противиться требованию фюрера пропустить немецкие войска к Гибралтару.
— «Кузены» точно ни при чем?
— Клянутся, что да.
— Тогда это однозначно гунны, — заявил военный. — Ради алиби утопили свой же груз, а заодно и корабль своего союзника, взамен надеясь получить Гибралтар, а значит, все Средиземное море. Что теперь будет с нашей тунисской армией, черт побери!
— Теоретически, это могла быть и ошибка, — сказал «аристократ», — неуместная инициатива какого-то немецкого или итальянского командира субмарины. Не только у ребят Локвуда есть привычка сначала стрелять, после смотреть.
— «Канариас», — усомнился военный, — это уже явный перебор.
— Могли принять за британца, тип «каунти».
— Это имеет значение? — спросил «ковбой». — Короче, каудильо нужен нам, или…
— Вообще-то может понадобиться, — заметил толстяк, — в ситуации как тогда, с транспортными самолетами. Может, уступить ему старых эсминцев по весу? Не жалко!
— Излишне. Каудильо не настолько глуп, чтобы не понимать, что продолжение его политики в данном направлении обязательно будет носить фатальный для него характер, — отрезал «аристократ». — Он просто пытается стребовать с нас хоть что-то. Зачем нам платить за его невмешательство даже металлоломом — если мы получим это и так?
— Вопрос последний: что происходит на севере? — сказал военный. — Насколько достоверна информация, что русским удалось создать оружие, сместившее в их сторону соотношение сил на море?
— Если не брать в расчет гипотезы и слухи, то русские всего лишь построили большую подводную лодку с турбинами Вальтера. Аналогичные корабли строятся и в Германии.
— А у нас?
— Кораблестроительное бюро ведет работу над проектом.
— Медленно и плохо! Если этот тип субмарин так хорош, то мы не можем упустить первенство.