Белая таежка
Шрифт:
– Ну ты даешь, Миха!
– Выдержка, Колян!
– усмехнулся я самодовольно и не утерпел, поддел его не без ехидства: - Иногда и женское воспитание чего-то стоит!
Кольча немного смешался, но тут же и уел меня:
– А вот ты уже и продемонстрировал один пробел. Чужие дневники без разрешения читать в высшей степени неэтично!
Нас прервал командор, внимательно наблюдавший все это время за странной парой.
– Внимание! Видите, за голец вроде пошли. Но они могут наблюдать за нами вон из-за тех камней, незаметно. Делаем вид, что
– Усекли, Ванек!
– с готовностью ответил Кольча.
Повернувшись спиной к гольцу, мы неторопко занялись своими делами. Командор ремешок из штанов выдернул и стал приспосабливать его под кукан, а мы с Кольчей принялись удочки сматывать. С таким уловом не грех и в табор отправляться. Пускай поглядят на нас, позавидуют!
Чтобы продемонстрировать золотничникам, как нам вольготно и весело живется, Кольча кувыркнулся несколько раз на сухом песке, поплясал, размахивая руками.
– Перебор!
– недовольно поморщился командор.
– Отнюдь нет, Ванек!
– беспечно воскликнул Кольча, войдя в роль. Только так и радуются настоящей удаче!
Он вдруг вспомнил про свой фотоаппарат и давай щелкать нас, забегая то с одной, то с другой стороны.
Я поежился как в ознобе, представив себе, что Профессор сейчас, может быть, ловит на мушку кого-нибудь из нас. Пуля из нарезного ствола тут вполне достанет. Если уж они пошли на такое дело, как поджог тайги, то от них всего можно ожидать. Правда, точно-то мы не знаем, они или не они, но похоже, что загорелась она не без злого умысла.
– Мой внутренний голос мне подсказывает, что мы имеем дело с очень опытными рецидивистами в их лице, - начал Кольча, когда мы с Ванюшкой привязали тайменя на палку, закинули ее на плечи и пошли к табору.
– Да, такого фраера, как этот Профессор, на мякинке не проведешь! согласился с Кольчей Ванюшка.
Этот разговор продолжался и в таборе, когда радость Галкина улеглась и таймень был разделан.
– Да они сами нас боятся, мальчики!
– пылко проговорила Галка. Потому и крутятся возле нас.
– "Бойся того, кто тебя боится"!
– назидательно произнес Колокольчик.
– Персидская древняя мудрость.
– Вот я и думаю, - веско начал командор, - не день, а побольше тут простоять. Скажем, дня три-четыре...
– Рыбалка понравилась?
– уела его Галка.
– Понравилась, - согласился командор.
– Она нас поддержит, покормит тут. Однако главное не в рыбалке: мы этих хлюстов с панталыку собьем. Пускай думают, что мы сюда не за самородками, а рыбачить приплыли. Дошло до вас?
– Разумно, - признал с тяжким вздохом Кольча.
– Только время терять даром не хочется.
– А, им и подавно не захочется возле нас отираться, когда старанка рядом!
– рассудил Ванюшка.
Я согласился с удовольствием.
33
Три дня мы валяли дурака, изображая туристов, приплывших сюда за экзотикой. Рыбачили больше для виду: едва тайменя осилили за это время. Профессор и Гурьян больше не показывались
– Ну пороскошничали, поели рыбки и довольно, - объявил о своем решении на четвертый день Ванюшка.
– В путь-дорожку пора.
Оставили в тайнике картошку, суточный запас продуктов консервированных и все лишнее. Пойдем теперь пешком. Я уж говорил, что Кутима тут вся камнями завалена и мелководна.
Курс будем держать прямо к Веселой Воде. Кольчина догадка на этот раз очень заинтересовала нашего командора. Помните: девушки на загадочной картинке убитого охотника радостные и речушка называется Веселая Вода. Девушки за руки взялись, а два ручья слились, образовав речушку, Веселую Воду...
Лодки мы спрятали в одном месте, моторы в другом. "Держи яйца в двух корзинах!" - сказал по этому случаю командор. Пойдем теперь по тайге прямиком. Такой путь у нас зовется чудницей. Почему? А кто его знает! Может быть, и потому, что каких только чудес не наглядишься, продираясь сквозь таежные дебри.
На завтрак нам Галка подала студень из головы тайменя. Мировецкий студень получился, приправленный черемшой - таежным получесноком, полулуком. Пальчики оближешь. Да в походе нам все кажется очень вкусным. Так уминаем, что за ушами трещит.
Стали укладываться, и командор хотел облегчить Галкин рюкзак, кое-что взять у нее себе. Она решительно запротестовала, заупрямилась.
– Я же тебе добра хотел!
– А потом будете говорить, что я вам обузой была?
– взвилась Галка.
Ванюшка махнул на нее рукой.
– Небо сметанится, - сказал я тревожно.
– К дождю.
– У природы нет плохой погоды!
– отчеканил Колокольчик.
Галка хитро повела глазами в его сторону, "Поглядим, мол, что ты к вечеру запоешь!" Мне кажется, что она его не воспринимает всерьез. По ее характеру, Галке должен больше нравиться командор. А впрочем, любовь зла, говорят, полюбишь и козла.
– Двинули!
– скомандовал Ванюшка и первым направился к Кутиме.
Несколько километров пойдем вдоль нее.
Я согнулся под тяжестью своего рюкзака и думаю: намнет нам холку эта чудница!..
Когда-то мне казалось, что тайга - это густой лес сплошняком. Чем дальше в нее заберешься, тем она будет непролазнее и глуше. Но это совсем не так. Тайга, она очень разная. Мне, например, она никогда не надоедает, сколько бы я по ней ни шел. Это только в песне поется: "зеленое море тайги". А идешь по ней, и встают перед тобой гольцы, зияют глубокие распадки, расстилаются пустоши и широкие зеленые елани, залазишь в согры и урманы, пробираешься по зыбунам болотным - калтусам, попадаешь в суходолы и жиденькое редколесье, похожее издали на полынок... Даже на песчаные барханы можно в тайге выйти, или вдруг раскинется перед тобой настоящая степь раздольная, дикая... Вот она какая, тайга-матушка.