Белая тигрица
Шрифт:
Лидия слабо вздрогнула от его слов, но затем выругала себя за эту глупость. Он уже в течение двадцати минут прикасался к ней, зачем же стесняться простых слов? Он прикасался к ее грудям, сказала она себе твердо. И это было...
– Говори же!
Лидия неуверенно кивнула и стала смотреть ему прямо в глаза. Сейчас она смогла как следует рассмотреть их. Радужная оболочка темно-коричневого оттенка окружала черный зрачок. Ей было странно думать о таких вещах, но, когда она не отрывала от него взгляд, в ней возникало все усиливавшееся чувство, будто бы она медленно улетает
Затем она начала дышать в такт с его поглаживаниями, выдыхая, когда его руки двигались вниз в этот раз по внешним краям ее грудей, чтобы обвести их снизу. Когда его пальцы доходили до середины грудины, она вдыхала, и он одновременно с этим двигался дальше, сильнее прижимая пальцы к ее коже.
– Я чувствую тепло твоих рук, – сказала наконец Лидия. – Они такие большие. Я знаю, что это невозможно, но мне кажется, что от тебя с каждым движением отделяется частица и я...
– Что ты?
Она глубоко вдохнула.
– Я принимаю ее. Я принимаю твое тепло, твои пальцы.
– Это твоя сила инь поднимается навстречу моей силе ян. Продолжай говорить.
– Мои гр... – она не могла произнести этого слова. – Мне так тепло. Мне кажется, что я расту. Увеличиваюсь. – Лидия задумалась. Почему возникают эти ощущения? Из-за его взгляда или из-за его прикосновений?
А затем что-то произошло. Она вдруг почувствовала в себе нарастающее давление, подобное набуханию. Ее дыхание участи – лось, стало неритмичным. Она пыталась сохранять спокойствие, но ей это не удавалось. В ней будто забился фонтан, от которого во всем теле и голове становилось теснее. Через несколько мгновений вместе с ее выдохом он прорвался наружу. Тихо. Но все же достаточно громко, чтобы она ощутила щелчок в ушах.
– Ой! – воскликнула Лидия. – Я слышала... какой-то звук. – Она не могла объяснить точнее.
– Это твое тело сбрасывает с себя свой возраст, – сказал дракон, и она отметила, что ей хочется слышать успокаивающие нот – j ки в его голосе, с помощью которых ей удается прийти в себя. Но тут на нее накатилась новая волна.
– Я не понимаю, – прошептала она, задыхаясь.
– Ты и не обязана это понимать. Лишь прими это. Ты становишься моложе с каждым мгновением.
– Но...
– Не пытайся защищаться от своих чувств. Скажи мне, что ты чувствуешь.
Лидия покраснела, потому что он был прав. Она бы предпочла думать о его причудливой философии, а не о том, как ее дыхание совпадало с его движениями, как все ее тело пульсировало в такт его поглаживаниям.
– Я чувствую... все, – произнесла она шепотом. – Да, все. – Все было сфокусировано на ее грудях, стремилось к ее грудям, внутри грудей ощущалась боль. – Я чувствую себя переполненной. – Лидия не понимала, о чем она говорит. Но ему, очевидно, все, что происходило с ней, было понятно. Он улыбнулся, и вокруг его глаз образовались веселые морщинки.
– Мы уже почти закончили. Пусть вся твоя сила будет направлена к грудям. Пусть они наполняются. Пусть они узнают, что значит быть грудьми.
Она почти не слышала его, поскольку это ощущение полноты было прекрасно. В ее грудях все расширялось, стремилось к вершине,
А затем все прекратилось, как только он отнял от нее руки. Этот момент был таким неожиданным, что Лидия даже вскрикнула. Она посмотрела на свою грудь, словно это могло вернуть его прикосновения.
То, что она увидела, поразило ее. Ее груди порозовели, их соски были напряжены, они наполнились, однако были не такими большими, как ей казалось. У нее появилось ощущение, будто ее дух вырвался за пределы физического тела. Она даже поднесла к себе руку, но тут же отдернула ее. Лидия готова была поклясться, что все еще чувствовала на своей коже эти медленные поглаживания, тепло рук, сопротивление тела их прикосновению, хотя на самом деле ничего этого не было.
Лидия в смущении посмотрела на своего хозяина.
– Ты должна будешь самостоятельно делать это утром и вечером, – сказал он. – Если меня не будет рядом, чтобы помочь тебе. – Ее рука все еще была на расстоянии дюйма от тела. – Но в любом случае не прикасайся здесь. – Он взял ее за руку, согнул ладонь, чтобы она накрыла грудь, но не притрагивалась к соску. – Это твоя вершина.
Когда он произнес эти слова, ее рука дернулась, стремясь дотронуться к кончикам грудей. Теперь она поняла, что именно этого хотела во время занятия.
– Не делай этого! – приказал Ру Шань. – Это испортит всю работу, которую мы проделали. – Посмотрев на него, Лидия увидела, что его глаза сузились от раздражения. – Ты достаточно сознательна, чтобы не делать этого? Чтобы не трогать себя в этом месте? Или мне придется приковать твои руки цепями?
Она в ужасе отпрянула.
– Не сковывай меня цепями!
– Тогда слушай, что я тебе говорю.
Лидия согласно кивнула, ее груди были полными, тяжелыми и болели от желания получить то, что он запретил ей.
– Я вернусь сегодня вечером. Ты не внушаешь мне доверия.
Она выпрямилась, оскорбленная таким заявлением.
– Я...
– Фу Де будет наблюдать за тобой в течение дня. Сегодня вечером мы продолжим.
Затем он внезапным движением поднял халат и прикрыл ей плечи, осторожно избегая прикосновения ткани к ее ноющим грудям. Ему это не удалось, но то незначительное прикосновением которое она получила, лишь ухудшило ее состояние. Чувствуя на своем теле шелк, такой прохладный и гладкий, она понимала, что этого намека на прикосновение для нее теперь недостаточно. Ей; хотелось большего.
Лидия с нетерпением ждала наступления вечера. К своему стыду, она призналась себе, что ей отчаянно хотелось, чтобы они опять вернулись к тому, что делали утром. И это ужасало ее больше всего.
Она была благовоспитанной англичанкой, целомудренной и скромной. «Что он сделал, – думала она, – чтобы так желать его прикосновений?» Что происходит с ней?
Ее тело трепетало от возбуждения, а разум восставал против таких желаний. Она же здесь в неволе, напоминала себе Лидия. Ее держат в заключении. Ее единственное желание состоит в том, чтобы воспользоваться подходящим моментом, сбежать отсюда и отыскать Максвелла.