Белка в колесе. Маги

Дьяченко Катерина

– Отлично! Только грамматические ошибки в тексте поправь, – ответил он.

– Не нагло получилось? – уточнила я у Мага.

– Но хотя бы более-менее честно.

Это был один из первых разов, когда я без утайки заявила о своем интересе.

Уже прошло достаточное количество времени, а я до сих пор использую честность в переговорах. И мне это очень нравится. Не боюсь открыто говорить о том, что хочу и что мне интересно. С каждым разом все четче вижу, что нужно другим: партнерам, клиентам, врагам (какими они считают себя по отношению ко мне), конкурентам. Мне нравится идти по движению и направлять его в нужную мне сторону –

то, чему меня учил Думающий Воин. Но как говорил Крестный Маг: «Управляй, Катя, но бережно». Сейчас это мои принципы, которым я следую: видеть, не ломить, беречь и уметь договариваться.

Опоры. Воздействия

Мы всегда на что-то опираемся. На мнение общества, на знания какого-то гуру, на руку, которую подал мужчина при выходе из транспорта, держимся за поручни, чтоб не упасть. Мы ищем внешние опоры и очень редко смотрим в себя – на свою силу, не ищем опоры в себе… Бросаемся из крайности в крайность. Или доверять только себе – все остальные враги, или доверяем всем подряд, перекладывая на них ответственность за свою жизнь.

***

Зима, снег. Мы ехали с Думающим Воином со съемки. Я смотрела в окно, а он слушал странную, как мне казалось, музыку. Для себя тогда не видела смысла в народных песнях. Не понимала их.

Замелькал знакомый пейзаж, пора выходить. Мы доехали к метро.

Маг шел по проходу забитой маршрутки первый. За его спиной, по расчищенному пути, еле плелась я со своим рюкзаком.

– На остановке, – почти что шепотом сказала водителю.

Скрипя, шипя, наш транспорт остановился. Казнащо вышел и обернулся, подал мне руку. Я, недолго думая, воспользовалась его негласным предложением помочь мне пройти эту пару скользких ступеней.

– Надо же, опираться начала. А куда делось твое «я сама»? – передразнил он меня.

В ответ – лишь улыбнулась. Я так устала за день, что хотелось одного – кому-то передать свое тело, чтоб донесли домой и еще спать уложили. Но к теплой постели надо было еще добраться – проехаться на метро через весь город.

– Наберешь, скажешь, когда в следующий раз съемка. Давай, до встречи, езжай, отсыпайся, – попрощался со мной Маг.

Пока я ехала сорок минут в подземке, было о чем подумать.

Моя усталость как-то отодвинула привычную мою броню, на что и обратил мое внимание Думающий Воин. Ведь правда, незаметно для себя я как-то легко «взвалила» весь свой вес на его руку. Была уверена, что поддержит, или, если говорить точней, удержит меня, не даст упасть. После рассмотрения этого факта возник в памяти образ. Вспомнилась одна из наших первых совместных поездок на съемочную площадку. Все было точно так же, как и в этот день: маршрутка, остановка за городом, он подает мне руку. Помню, что этот жест внимания и заботы был неожиданным для меня. На какой-то миг я даже дернулась. Но не из-за того, что меня не учили правилам этикета. Мой брат всегда подавал руку: при выходе из авто или любого другого транспорта. Придерживал. Но брат – тот человек, которого знала всю свою жизнь – росла с ним. Я ему могла довериться и опереться. Знала, что не подведет. С другими же только соблюдала правила, которые приняты были в обществе, но опиралась только на себя. Не доверяла, а лишь создавала видимость. И как результат – все тащила на себе. Отсюда и частые взрывы, и обиды. Мне почему-то казалось, что если я впускаю человека в свою

жизнь и начинаю ему доверять, то он мне становится что-то должен. Более того, сама того не замечая, перекладывала ответственность за свою жизнь. И ждала, что этот кто-то ее начнет улучшать, а я буду лишь сторонним наблюдателем.

Мне понадобился год, чтоб попытаться рассмотреть эту помеху, которая явно мешала. Я не видела, что занимала одну из сторон: или доверяла и начинала опираться, или постоянно искала изъян и подвох.

Доверие и ожидание подвоха, что лучше? Второе – делает жизнь тяжелой, ты постоянно ищешь, с кем бы подраться, того, чего может и не произойти в действительности. Но ты все так же продолжаешь это искать, тратя свои силы и внимание. Не наслаждаешься жизнью, не идя к цели. А каждый урок воспринимается потом как поражение и подтверждение «я так и знал!», а не ступень для возможного роста. Вот тогда бронь становится все жестче, тяжелей, а мир окрашивается в серо-черные тона, без яркости и света.

Я винила мир в том, что он мрачный и серый. Что люди ненадежные, обманывают, кидают, а я же им доверяла. Опиралась на них, а они вот – подставили. Мир жесток – думала так. Не замечала, что его таким делаю я. Сама приняла этот выбор – смотреть через эту призму. Вот потому и наращивала с каждым годом свою броню, под которой уже ничего не чувствовала. Как бы сказал Крестный: «У тебя сильная личность, но ты ее неразумно применяешь».

***

Еще в начале обучения у Думающего Воина он меня спрашивал – зачем это мне. Тогда я ему объяснила, что хочу драться. Но основным условием было то, чтоб я не навредила окружающим. Мне почему-то тогда казалось, что нужно научиться защищаться от людей. Забавно, для того чтоб понять нашу истинную цель, даже нам самим нужно время. Мне понадобился год, чтоб рассмотреть это. Не с людьми я хотела драться, а с собой. Мне хотелось разрушить ту бронь, которую сама же и нарастила. Она так глубоко въелась в меня, что снять ее я не могла. Оставался один выход – разрушить. А это могла сделать только я.

– Займи сильное положение, – сказал мне Казнащо.

– Зачем? – спросила автоматически, даже не подумав о том, что это я сама пришла на занятие к Магу, а не наоборот.

– Покажу тебе воздействие без действия, – спокойно ответил он.

Мои глаза загорелись. И больше не задавая лишних вопросов, села так, как он меня учил.

Думающий Воин подошел ко мне, взял за локоть. Почувствовал, что я напряглась.

– Мг, упираться начала. Ну, хорошо, – проговорил он загадочно.

– Ай! – только и успела, что выкрикнуть. Но не из-за того, что мне стало больно. Скорей, от неожиданности. Мои колени вдруг подогнулись, и я почти приземлилась на «пятую» точку, если бы Маг не придержал меня за локоть. – Что ты только что сделал?

В ответ он лишь улыбался.

– Еще раз покажи, – мой голос прозвучал скорей как требование, а не просьба.

Колени снова подогнулись. При этом Казнащо ничего не делал, его рука не двигалась. Просто лежала на моем локте. Я пыталась упираться, но тело меня не слушалось. Не могла стоять на ногах, падала.

– Как ты это делаешь?

– Ты же чувствовала все и видела. Попробуешь сама? – только и спросил он.

***

Я сидела напротив Крестного и возмущалась.