Белое движение. Исторические портреты. Том 1
Шрифт:
«Звание Верховный закрепилось за ним по моему настоянию, несмотря на то, что многие просили меня не называть генерала Корнилова Верховным после сдачи им главнокомандования генералу Алексееву... Текинцы звали его "Сердар" - Глава. С тех пор и доныне генерал Корнилов остается для нас "Верховным". С той минуты, как он сдал свой пост Алексееву, сочувствующие его идее полковники и генералы в Ставке величали его "Ваше Превосходительство", а ниже полковника - "Ваше Высокопревосходительство". Один только генерал Деникин называл его по имени и отчеству. Чины Корниловского и Офицерского полков за глаза называли его "Батька"...»
«9 февраля 1918 года Верховный вышел в поход в кителе с генеральскими погонами, на нем были брюки темно-синего
5
Это явная ошибка: французский орден Почетного Легиона носится на ленте красного цвета; зелено-красная ленточка - у французского Военного Креста.
– Е. К.
«Однажды в 1-м Кубанском походе генерал Корнилов услышал песню Корниловского полка и попросил, чтобы ему записали слова. Листок с этой песней, пробитый осколком, нашли в кармане на груди погибшего генерала. Это так поразило Корниловцев, что с той поры песня Кривошеева стала официальным маршем Корниловцев...» (Слова «Гимна Корниловцев»:
Пусть вокруг одно глумленье, Клевета и гнет, - Нас, Корниловцев, презренье Черни не убьет.Припев:
Вперед, на бой, Вперед, на бой, На бой, открытый бой. Мы былого не жалеем, Царь нам - не кумир 6 , - Мы одну мечту лелеем: Дать России мир. Верим мы: близка развязка С чарами врага, Упадет с очей повязка У России, да! Русь поймет, кто ей изменник, В чем ее недуг, И что в Быхове не пленник Был, а - верный друг. За Россию и свободу Если в бой зовут, То Корниловцы и в воду, И в огонь идут.)6
В таком виде текст песни был опубликован ее автором, капитаном А. П. Кривошеевым, в сборнике своих стихотворений, вышедшем в Ростове-на-Дону в 1919 году. Позднее появился вариант: «Русь могучую жалеем, Нам она кумир...» — Е. К.
«Вместо полагавшегося ему жалонерного значка Главнокомандующего генерал Корнилов приказал сшить обычный трехцветный флаг. Во всех боях флаг этот неизменно оставался возле него воткнутым в землю, иногда его держал в руках находившийся рядом текинец. Как только генерал Корнилов занимал позицию на передовой
«При себе генерал Корнилов носил заряженный маленький маузер, но никогда не стрелял. Всегда его пистолет, часы черного цвета без верхней крышки марки "Павел Бурэ", коробка спичек, свеча, записная книжка и карандаш лежали на стуле около его головы, когда он ложился спать, а днем на столе, за которым он сидел...»
«Генерал Корнилов не курил, любил в походе выпить только одну рюмку водки перед обедом, но не всегда имел такое удовольствие. Кушал медленно и был нетребователен к еде...»
«У генерала Корнилова была особая бурка, которую в день соединения Добровольческой армии с Кубанским отрядом в ауле Шенджий мне поднес ротмистр Султан Гирей, ая - Верховному. Этой буркой он укрывался, как одеялом. Иногда клал на солому как тюфяк. В день его смерти бурка лежала на кровати, и часть ее свисала до пола. Граната, пробившая стену, прошла через бурку, чтобы убить Верховного...»
«После смерти генерала Корнилова, когда тело его обмыли от сочившейся из ран крови, пришел батюшка и отслужил панихиду. Весть о смерти генерала Корнилова мгновенно разнеслась по станице, и раненые, кто только мог, приходили поклониться телу любимого Вождя. Офицеры рыдали. Его бурка, брюки, полушубок и папаха, оставленные для просушки, были разрезаны пришедшими на кусочки и разобраны на память...»
«Все его личные вещи, бумажник, окровавленные кольца и маленький золотой крестик на тоненькой цепочке я вручил Наталье Лавровне (дочери генерала.
– Е.К.) в Новочеркасске...»
Дабы скрыть могилы генерала Л. Г. Корнилова и погибшего ранее полковника М. О. Неженцова, захоронение проводилось ночью на пустыре за немецкой колонией в 50 верстах от Екатеринодара. Не было оставлено ни могильных холмиков, ни крестов. Точное место знали лишь три человека. Однако утром занявшие колонию большевики сумели найти могилу Корнилова, надругались над его останками, отвезли их в Екатеринодар, а затем сожгли. Пепел был развеян за городом...
Так закончил свой жизненный путь Георгиевский кавалер, генерал-от-инфантерии Лавр Георгиевич Корнилов, который остался верен своим идеалам, по праву став одним из основателей Белого движения, навсегда вошедшего в историю России. «Великое значение Белой идеи, которая по существу своему является христианской, не оценена еще до сих пор, - писал в 1949 году Митрополит Русской Православной Церкви Заграницей Анастасий.
– Но придет время, и Россия воздаст должную дань ее благородным рыцарям. Я часто говорю, что наше поколение было бы безответственным перед судом Истории, если бы оно не породило героев Белого движения, которое будет нашим оправданием перед лицом будущей свободной России».
ГЕНЕРАЛ-ОТ-ИНФАНТЕРИИ М. В. АЛЕКСЕЕВ
А. С. Кручинин
Про генерала Алексеева рассказывали такой анекдот:
«В Академии, где-то на примерном учении, эскадронный командир предложил профессору Алексееву лошадь. Профессор поблагодарил:
— Спасибо, мне нужно поскорее, а потому уж я пешком...» «Так и карьеру, и путь к бессмертию в истории Михаил Васильевич Алексеев прошел пешком», - писал по этому поводу белогвардейский публицист Виктор Севский (В. А. Краснушкин).
– «Не блистал, не блестел, так и в истории - в тужурке защитного цвета». И действительно, при взгляде на пройденный Алексеевым путь, от «нижнего чина» до «полного генерала», прежде всего бросается в глаза, что достигал он всего упорным, настойчивым, будничным... и слишком часто незаметным со стороны, кропотливым трудом. Но именно его, скромного до застенчивости и совсем не «картинного», призовет самое героическое время, обычно вызывающее на авансцену истории как раз «блестящих и блистающих»; и так же скромно и незаметно, в разоренной и охваченной смутой России старый генерал будет свершать, как он сам говорил, свое «последнее дело на земле» - создание Добровольческой Армии.