Белое на голубом
Шрифт:
О, какой обольстительно беспомощной она выглядела ,какой невинностью светились невозможно синие глаза.
– Государыня, если вам угодно, я схожу за ней?
– Да, - прекрасная государыня улыбнулась своему солдату, - Я буду очень благодарна.
Мужчина был молод и немного влюблен в свою царицу. Как может не влюбиться мужчина в такую красавицу? Особенно, если она будет смотреть на него такими глазами.
Колдунья подошла к нему вплотную и, глядя в глаза, проговорила:
– Ты пойдешь
Стражник поморгал, потом как-то осоловело повернулся и пошел к лестнице, ведущей на этаж, где помещались комнаты прислуги. Царица вернулась к себе, а через короткое время к ней прибежало несколько престарелых членов ее Совета с новостями, что в комнате ее камеристки был обнаружен труп зверски убитой мачехи покойного государя Вильмора, госпожи Ириады, и сама камеристка Мила, подвешенная к потолочному карнизу. Руки повешенной были в крови, рядом валялся кинжал и чаша, вокруг все окровавленное. Комиссия пришла к выводу, что несчастная, осознав глубину своего преступления, повесилась.
Более того, сцена, обнаруженная там, вызвала определенные подозрения, послали за Кириосом, главой городских колдунов. Тот констатировал, что камеристкой было применено злое колдовство! Ритуал крови!
– Боже мой...
– царица в волнении приложила к груди руку, - А я доверяла ей свою жизнь...
Но это были еще не все новости.
– А старший смены ночной стражи, который и обнаружил все это безобразие, от увиденного почувствовал себя дурно, поскользнулся и упал с лестницы. В результате у нас еще один труп.
– О, непременно нужно разобраться во всем этом! Я так на вас надеюсь!
– чуть ли не со слезами в голосе проговорила царица.
При этом она сказала себе, что надо бы разнообразить методы, а то все лестница да лестница. Пусть уже теперь как-то иначе умирают. Но, в общем и целом, эту проблему решили.
Теперь надо подумать о том, как попасть на 'черный берег'. Матушку Алексиора она от большого ума зарезала, и у нее больше нет крови, по которой можно было бы найти верткого мальчишку, если ему вздумается вдруг снова сменить место жительства. Значит, следовало поторапливаться.
Плыть туда Онхельма собиралась лично. Если хочешь, чтобы что-то было сделано хорошо, делай это сам. Советники еще не успели покинуть ее гостиную, она обратилась к ним со словами:
– Я хочу нанести дружественный визит нашим заморским соседям. В Магрибахарт. Нам нужно налаживать связи со странами "черного берега", это сулит большие выгоды. Распорядитесь подготовить судно. Да, и пусть это будет "Евтихия".
Ей почему-то доставляло извращенное удовольствие пользоваться именно этим кораблем.
***
Как и предполагалось, Алексиор устроил дружеский ужин, на который пригласил Кемиля. Еще с утра он предупредил
– Мы, господин?
– Да, Батшис. Ты на этом ужине будешь хозяйкой. И твоя задача встречать гостя.
– Но господин, никто не должен видеть моего лица кроме тебя. Я же принадлежу тебе.
– Батшис, - повел шеей Алексиор, - Видишь ли, я ведь чужестранец.
Красавица кивнула, то, что он чужестранец и без слов очевидно. Он, конечно, нравился ей как мужчина, ибо был молод и очень красив, но... Батшис своим дамским чутьем была просто уверена, что что-то с ним не так. Хотя и не понятно, что именно. Одно слово, чужестранец.
А Алексиор, пользуясь ее молчанием, продолжал:
– Обычаи моей страны другие. У нас женщины не прячут лицо и не скрываются от всех на женской половине. И раз ты принадлежишь мне, а я хотел бы считать тебя своей гостьей, а не рабыней, то пусть все будет по обычаям моей родины.
– Ну... ладно, господин... Если ты этого хочешь...
– Да, - обрадовался Алексиор, - Хочу. Значит так, Батшис. к нам в гости придет мой друг. Он, кстати, очень интересный мужчина. И состоятельный. И да! Он, между прочим, не женат и у него нет гарема.
Батшис слегка прищурилась, а потом задала вопрос:
– Господин, а твой друг тоже чужестранец?
– О, нет! Он магриб. Батшис, он помощник советника повелителя по вопросам импорта.
– Да?
– легкое раздумье отразилось на красивом личике.
– И зови меня Ароис. Мы ведь договорились, что все будет по обычаям моей родины.
– Ароис... Хорошо, господин. Как мне одеться?
– О, как пожелаешь. Хотя, думаю, лучше прикрыть грудь, а то мой друг рискует умереть от восторга!
Алексиор расхохотался, а вместе с ним и Батшис. Потом она откинула голову чуть набок и сказала:
– Знаешь, Ароис, а мне нравятся обычаи твоей родины. Они дают женщине гораздо больше свободы. Скажи, твой друг... он хорош собой?
Срочно пытаясь сообразить, хорош ли собой Кемиль Назирах, Алексиор наморщился. Сложно сказать, хорош ли он с точки зрения женщины.
– Батшис, мой друг не красавец, но он очень интересный человек. Не старый.
– Скажи мне честно, господин, зачем ты это все затеял?
– Честно? Ну...
– замялся он, - Честно, я хочу выдать тебя за него замуж.
– Вот как? Что ж быть женой лучше, чем наложницей. А если я ему не понравлюсь?
– О, поверь, ты ему ужасно понравишься!
– Но я же не нравлюсь тебе, Ароис, - проговорила она, - Ты не пожелал меня.
– Нет. Все не совсем так. Все не так. Ты понравилась мне. Очень. Просто... есть причины, по которым я не могу...