Белое пламя дракона
Шрифт:
– Молодец, ученица, мне начинает казаться, что я не зря трачу время на твое обучение.
– Это прозвучало обидно.
– У златосердов и кадоракаров древний симбиоз: дубы источают магию, а сосны защищают их за это. Оба рода деревьев происходят из Далии, куда их принесли, собственно, Первые Скитальцы, далийские эльфы, которые, как ты должна знать, явились в Валемар из другого мира. Так что и эти красные сосны, и этот золотой дуб – пришельцы из иных миров, или реалмов, как их называли в древности.
Подъем по змеившейся в складках склона лестнице заставил
– Мне кажется или вон там дверь? – Эмма указала на один из корней, под которым из земли выглядывала маленькая деревянная дверка.
– Это уже шестая, которую я приметил. Под деревом имеются норы или пещеры. А если поглядишь туда, то увидишь в стволе световые окошки. Внутри этого великана, как ни странно, кто-то живет.
– Кто-то умеющий делать двери.
Они остановились в основании ствола, чтобы обнять который понадобилось бы полсотни человек, взявшихся за руки при условии, чтобы не мешали вздымающиеся как крепостные стены корневые отростки. В гладкой нежно-кремового цвета коре была продольная щель наверняка естественного происхождения, в которую некто и встроил небольшую дверь, остаток пространства заделав раствором, напоминающим материал ласточкиных гнезд.
– Двери нужны, чтобы в них стучать! – Недолго думая Эмма подкрепила свои слова делом.
Им открыли удивительно быстро, почти сразу. На пороге стояла крохотная девчушка лет четырех-пяти, одетая в длинную льняную рубаху, босоногая и вихрастая. Сразу бросался в глаза слишком широкий нос, ороговевшие ногти и серый пушок на челюсти под ушами. Глаза у малышки были огромными и чистыми, желтыми, как у Тобиуса, но с круглыми зрачками, а вместо пустышки она сосала птичью кость, судя по цвету – сырую и еще свежую.
– Здравствуй, прелесть.
– Здрасте, дядя.
– Папа или мама дома?
– Не-а, все взрослые на охоте.
– Вот как? – Тобиус принюхался, чувствуя сильный запах псарни, идущий из полумрака чужого жилища.
– Кроме бабушки. Но она старенькая, и она спит.
– Хм, тогда не стоит ее будить. Скажи, а когда папа или мама вернутся?
– К ночи будут, – немного подумав, ответила малышка и улыбнулась, показывая две пары непомерно крупных клыков, – с добычей!
– Ах, как хорошо! Когда папа вернется, скажи ему, что приходил добрый волшебник из красного замка. Пусть отыщет меня, нам надо перекинуться парой слов, ладно?
– Ага!
– Вот и умница. – Тобиус достал из сумки кусок свежей вырезки, избавил его от волшебного янтаря и бросил девочке.
Кость мгновенно выпала изо рта, ребенок ловко подпрыгнул и схватил сырое мясо на лету. Зубами.
– Фпафыа!
По пути вниз Тобиус несколько раз задерживался возле красных стволов и собирал пахучую смолу. Ему приходилось осторожничать, чтобы кадоракары не посчитали его действия угрозой, но, изрядно попотев, он насобирал целую банку благоухающей красноватой субстанции, чем-то напоминавшей
– Слушай, – наконец осмелилась побеспокоить учителя Эмма, – а кто это был?
– Ребенок.
– Ага, но ведь…
– Щенок лекантера. Думаю, в этой долине, в этом священном дереве и под ним поселилось целое семейство оборотней. Челюсть прибери, ученица, и иди быстрее. До темноты надо еще образцы собрать и бивак разбить.
Тобиус тихо посвистывал, переворачивая тростинки с нанизанным на них мясом. В эту ночь он нисколько не опасался тварей Дикой земли, ибо знал, что местные хозяева держат свои владения в чистоте и не пускают в них всякую мелкую тварь. Эмма расслабленно сидела рядом с белками на попонах и пыталась залатать свои кожаные доспехи. После боя в Га-норе, когда она собственными стальными лезвиями повредила броню, Тобиус кое-как скрепил ее чарами, но при каждом удобном случае морф принималась за ремонт основательно. Маг, замечавший это, гадал – откуда у искусственного существа такие умения?
– Он точно придет?
– Он уже пришел. Кружит вокруг нас битых четверть часа, принюхивается, ищет подвох. И слушает нас.
Довольно скоро в свет ступила лапа громадного волка, самого настоящего варга. Белки при появлении хищника притворились мертвыми, Эмма молниеносно вскочила с мечами в руках, но Тобиус загородил от нее волка и жестом пригласил его к огню. Зверь подумал немного, дернул ухом и внезапно кувырнулся через голову. На ноги встал уже человек, высоченный широкоплечий мужчина неопределенного возраста; очень широкий плоский нос, густые бакенбарды, густые брови, тяжелые лоб и челюсть, желто-серые глаза, клыки, выглядывающие из-за тонких черных губ, и короткие черные когти. Из одежды на нем был длинный плащ волчьего меха с рукавами, кожаная рубаха и штаны. Ноги оставались босыми.
– Младшая передала мне ваше приглашение, господин добрый волшебник.
– Спасибо, что присоединились. Вы глава клана?
– Пока ноги носят и зубы не вываливаются – я.
– Еще раз благодарю. Поедим?
Лекантер подсел к огню, но не слишком близко – открытое пламя ему не нравилось, – и принял из рук волшебника кусок мяса, принюхался, а затем вонзил в сочную слабо прожаренную оленину зубы.
– Хорошо, – сыто выдохнул лекантер вскоре, – хорошо бывает вспомнить вкус приготовленного на огне мяса.
– Привыкли есть сырое?
– Да. Наш гостеприимный дом не любит огня, так что мы едим сырое мясо.
– Рад, что смог услужить. Теперь, когда мы оба сыты и, я надеюсь, благонравно настроены, надо переговорить.
Лекантер согласно рыгнул.
– В первую очередь: это не вы ли тот волк, за которым так увлеченно гонялся наш военный некоторое время назад?
– Это я.
– Он смог вас подстрелить?
– Дважды.
– Тогда спасибо, что не загрызли его. Я позабочусь, чтобы впредь такого не повторилось.