Белогвардейщина
Шрифт:
Союз с Махно, даже формальный, позволил бы белым решить целый ряд проблем. Скажем, с крымскими «зелеными». Их накопилось в горах довольно много, они безобразничали на дорогах, грабили едущих без охраны, совершали налеты на населенные пункгы. Все это вынуждало держать гарнизоны в тыловых городах, снаряжать против них экспедиции из юнкеров и тыловых частей. Для борьбы с ними был создан и специальный штаб во главе с ген. Носовичем. А с «идейной» точки зрения зеленые считали себя махновцами, признавали над собой верховный авторитет батьки, который никогда не был связан с этими «подчиненными». "Махновцами" поголовно считали себя и крестьяне Таврии. И раз батька держался по отношению к Врангелю нейтралитета, то и они заняли ту же позицию. Вражды не проявляли, но и поддержки не оказывали. В Русскую армию крестьянство не шло, мобилизации срывались. Главнокомандующий вынужден был издать «драконовский» приказ о круговой
"Я вынужден был всей силой власти эти требования поддерживать. Беспощадная борьба требовала общих жертв".
В Совдепии такие «драконовские» меры были бы, конечно, невозможными какая там круговая порука, если мобилизации носили поголовный характер? Да и борьба с дезертирством отнюдь не ограничивалась конфискацией… Ну а в Таврии результаты оказались мизерными. Могли ли подобные приказы подействовать на «махновское» крестьянство, привыкшее рассредоточивать и прятать у себя целые полки? В селах с десятитысячным населением в нужный момент просто не находилось ни одного годного призывника.
Неудачи с крестьянством во многом объясняются и крайней слабостью белой пропаганды. Например, "Закон о земле", который Врангель считал краеугольным камнем своей политики и на который возлагал надежды, так и остался неизвестным подавляющему большинству населения. Правительственный отдел печати удосужился разослать его по… 500 экз. на корпус. Причем кому-то из тыловых «умников» пришла мысль сделать оттиски… платными, по 100 руб. за экземпляр. По крымским меркам, где заработки и цены исчислялись тысячами, сумма была ничтожной. Но в Таврии цены на продукты были ниже в 30–50 раз, и рубль, соответственно, котировался намного выше. И 100 руб. тут кое-что значили. Это после бесплатной красной литературы, навязываемой насильно! Да и из пришедших в армию экземпляров многое разбирали "на память" штабные, писаря, делопроизводители. То же повторялось с газетами. Они стоили от 50 до 500 руб., издавались небольшими тиражами, даже в тыловом Мелитополе их покупал далеко не каждый. А на фронт высылались вообще в ничтожном количестве, в день по 200–500 газет на корпус. Учитывая, что добрая половина оседала в штабах и канцеляриях, на передовой новости узнавали чаще из харьковских и московских газет, которыми щедро заваливали своих солдат коммунисты. Что уж говорить об агитации среди гражданского населения!
Армия задыхалась от недостатка пополнений. Значительную часть населения Крыма составляли татары, отдающие предпочтение «зеленым», а также беженцы, негодные к службе. Что-то удавалось наскрести мобилизацией в городах Восполняли потери за счет пленных, за счет расформирования тыловых учреждений и штабов Врангель писал:
"Все эти источники пополнений по своему качеству не могли возместить наших потерь, особенно в офицерском составе".
В сущности, уже с июля вопрос пополнений начал диктовать стратегию войны Кубанскую и последующие операции
В сентябре положение врангелевцев стало меняться к лучшему. Забрезжил просвет во внешней обстановке — Польша, разгромив атакующих ее большевиков, перешла в наступление. Врангель направил в Париж миссию во главе с министром иностранных дел Струве и ген. Юзефовичем, предлагая план
"чтобы поляки, задержавшись на старых германских укрепленных линиях, в дальнейшем свои операции распространили бы в направлении Киева".
Со своей стороны, Врангель намеревался форсировать Днепр, соединиться с ними и, разгромив красных, двигаться в глубь России. При крымском правительстве был создан "Украинский национальный комитет" во главе с Маркотуном — приехавшим из Франции лидером «умеренных» националистов, стоявших за автономию Украины в рамках единой России. Врангеля такая позиция удовлетворяла, и он предполагал использовать комитет "как противовес украинским самостийникам". Из Забайкалья о своем признании верховного руководства Врангеля сообщил атаман Семенов. Из Варшавы о том же телеграфировал Савинков. При его участии было достигнуто соглашение с Пилсудским о формировании в Польше 3-й Русской армии численностью до 80 тыс. чел.
Удалось добиться кое-каких улучшений и с пополнениями. Прибыли 10 тыс. казаков, присоединившихся к кубанскому десанту. Из Польши завершилась перевозка 15-тысячного корпуса Бредова. Объявлялась дополнительная мобилизация 1900–1901 гг. и ранее освобожденных от службы лиц 1885–1899 гг. рождения. Из Грузии прибыл 2-тысячный отряд Фостикова. С помощью заграничных миссий и эмигрантских организаций в Крым поодиночке и группами направлялись белые офицеры, застрявшие в Прибалтике, Румынии, Германии, Польше, даже
Но все же Врангель смог провести реорганизацию своих вооруженных сил. 1-й армейский и Донской корпуса составили 1-ю армию, во главе которой был поставлен ген. Кутепов. 2-й корпус Витковского и 3-й армейский, заново сформированный из пехоты Казановича, кубанцев и бредовцев, сводились во 2-ю армию Драценко. Отдельный корпус Барбовича объединял всю регулярную кавалерию, и в отдельную группу выделялась конница Бабиева из Кубанской дивизии и Терско-Астраханской бригады. Если в конце августа боевой состав белых войск исчислялся в 33 800 чел. (включая даже конвой главнокомандующего), то к середине сентября его удалось довести до 44 тыс. при 193 орудиях, 998 пулеметах, 34 самолетах, 26 броневиках, 9 танках, 19 бронепоездах. Пополнялись армии экстренным порядком — всеми, кого можно было с ходу поставить в строй. Поэтому в тылу, на формировании, оставались и другие части, которым еще нужно было дождаться подвоза от союзников обмундирования, получить оружие. Но дожидаться их готовности у Врангеля уже попросту не хватало времени.
Потому что красные тоже проводили реорганизации, намереваясь уничтожить его. Директива Политбюро ЦК РКП(б) предписывала "взять Крым до наступления зимы". На базе Правобережной (Каховской) группы войск создавалась новая, 6-я армия во главе с Авксентьевским. Армии, действующие против Врангеля, 6-я, 13-я и 2-я Конная, выделялись в самостоятельный Южный фронт. Его командующим стал Фрунзе, членами военного совета — Гусев и Бела Кун (возглавлявший в 19-м венгерское советское правительство, арестованный и… высланный "зверями-контрреволюционерами" в Россию). Назначение Бела Куна было не случайным — учитывалась насыщенность фронта «интернационалистами». Тут сражались и направлялись дополнительно многочисленные латыши, венгры, поляки, эстонцы, немцы и др. Русская мобилизованная «серьмяга» погибала на западе, а против Врангеля требовались солдаты ненадежнее.
После августовско-сентябрьских боев силы Южного фронта составляли около 60 тыс. чел., 451 орудие, 2137 пулеметов, 12 бронепоездов, 3 танка (взятых у поляков), 14 броневиков, 42 самолета. Но это соотношение грозило вскоре измениться. Из Беломорского, Заволжского округов, Сибири и Кавказа дополнительно перебрасывались 5 стрелковых, 2 кавалерийские дивизии, 4 бригады, артиллерийские, броневые, автотанковые части — в общей сложности более 80 тыс. чел. Всячески форсировались переговоры с Польшей. Большевики шли на любые уступки ради заключения немедленного мира. Ленин писал Каменеву "Надо сказать (насчет границ) — дадим больше (линия будет восточнее)"
Т. е. коммунистические лидеры соглашались отдать территорию восточнее "линии Керзона", предлагавшейся в качестве границы в мае и июле, лишь бы развязать руки против Врангеля. С запада на Южный фронт передавалась 1-я Конная армия — еще 15 тыс. сабель.
По Совдепии шли сплошные мобилизации. Учитывая "классовый характер" врангелевского фронта, Оргбюро ЦК РКП(б) постановило мобилизовать на него 5 тыс. коммунистов, из них 10 % ответработников. По профсоюзной разверстке были направлены 9 тыс., по комсомольской — 5 тыс. Если Врангель знал не обо всех этих фактах, то не мог не понимать, что над ним собирается гроза. И спасти его, а одновременно и вызвать перелом в боевых действиях, может только немедленная победа — до подхода новых крупных сил неприятеля. Поэтому он отдал приказ о переходе в наступление. Впрочем, когда мы говорим об «операциях», наступлениях, контрнаступлениях, необходимо помнить, что никакого резкого разделения между ними не было. Бои гремели непрерывно, почти без передышек. Для наглядности достаточно привести даты: июльское наступление белых на север началось 25.07 Ответное наступление красных — 7.08. Оно было отбито 15.08. Кубанская операция началась 14.08, а новое наступление красных в Таврии 20.08. Неудачный штурм Каховки завершился 6.09, последние части десанта эвакуировались в Крым 7.09. Следующее наступление Врангеля началось 14.09… И все реорганизации, о которых говорилось выше, должны были производиться на ходу, безо всякого вывода войск с передовой. Возможность получить относительную передышку, хоть немного привести себя в порядок части получали только тогда, когда главные бои перемещались на другой участок. А лучшие дивизии 1-го корпуса — Корниловская, Марковская, Дроздовская, перебрасываемые на самые угрожаемые направления, не имели передышек практически вовсе.