Белоснежка и семь трупов
Шрифт:
Открыв страницу на букву «Ц», Ричард прочел:
– «Цветкова Яна, моя начальница. Амбициозная, умная и решительная, слегка без царя в голове. Чтобы вступить с ней в сексуальную связь, не может быть и речи, лучше сразу смерть! Запомнить ее привычки, чтобы польстить ей, не удается, так как они у нее все время меняются. Приведу пример:
Спрашиваю у Яны Карловны:
– Вам кофе с сахаром или без?
Нравоучительным тоном отвечает:
– Кофе может быть только сваренным в турке, свеженамолотым, черным и без сахара.
Покупаю
– А где сахар и сливки?
Послушно иду в магазин за сливками и сахаром. В который раз подаю ей кофе по-новому, со сливками и сахаром. Яна с удивлением смотрит на меня и заявляет:
– Кофе - это яд! Я пью только чай, а если и пью кофе, то растворимый!
Так что заметить какую-либо логику в ее поведении не удается никому, даже тому растерянному, нервному мужчине со шрамом, про которого она заявила, что умрет с ним в один день от большой любви! Несчастный малый! Хотя, так ему и надо, псих ненормальный!»
Ричард не выдержал и рассмеялся.
– А Щавелев был наблюдательный тип, это означает, что в дневнике может быть какая-то ценная информация.
Он принялся листать страницы дальше. Его заинтересовала одна запись: «К. К, опять в моей жизни! Это - конец!»
Кто такой или кто такая эта К. К., расшифровано не было. Щавелев подробно описывал все дни своей жизни, кроме двух: второго апреля и тринадцатого апреля, там было написано только по одной фразе: «Спаси, господи!»
Ричарда это тоже очень заинтересовало, он заметил, что через три дня у Щавелева снова было написано: «Спаси, господи».
«Что он помечает?
– задумался Ричард.
– Дни наркотических ломок? Но как он может предвидеть, что с ним будет через три дня?»
Ричард изучал ежедневник до рассвета, больше не обнаружив ничего интересного.
Глава 23.
Рано утром Яна приехала в «Белоснежку», приняла двух детей, которые плакали и капризничали, и села за проверку документации. К ней в кабинет бесшумно вошла Юлия Антоновна с испуганным лицом и дрожащими на подносе чашечками.
– Яночка, к тебе милиция!
– Пусть проходят, видимо, появилась информация в деле об отравлении в ресторане.
– Капитан Серов, - сурово представился страж порядка, - вы знаете Алисова Ричарда Тимуровича?
Яна удивилась, и сердце ее тревожно забилось.
– Знаю, а что случилось?
– Вы не знаете, где он был вчера вечером?
– поинтересовался Серов, присаживаясь на стул.
– Видите ли, - замялась Яна, - мы уже некоторое время живем врозь.
– Это его вещь?
– спросил Серов и протянул Яне через стол часы.
Яна взяла золотые часы Ричарда и внутренне содрогнулась. Она знала, что Ричард не снимал эти часы с тех пор, как она подарила ему их. Яна еле слышно произнесла:
–
Вы же умеете читать! Там на обратной стороне гравировка: «Время идет, любовь бессмертна! Ричарду Алисову от Яны Цветковой». Он потерял их?
– с надеждой в голосе спросила Яна.
Капитан Серов откашлялся.
– Боюсь, Яна Карловна, у меня плохие новости для вас. Часы эти были обнаружены сегодня утром сотрудниками милиции у трупа, то есть скелета.
У Яны все поплыло перед глазами и заложило в ушах. Воздуха катастрофически не хватало, словно кто-то сдавил ее подушками. Она потянулась к графину, стоявшему на столе, налила воды в стакан и залпом осушила его.
– Скелета? Да я недавно видела его живым и невредимым! Вы что-то путаете, я немедленно должна его увидеть!
– Боюсь, это невозможно, вряд ли вы по костям сможете его опознать.
Яна широко открытыми глазами смотрела перед собой.
– Что с ним сделали?
– Его съели пираньи в бассейне, - ответил Серов, отводя взгляд.
– В бассейне? Пираньи?
– безжизненным голосом переспросила Яна.
– Ничего более нелепого я не слышала за всю жизнь! Можно посмотреть ваше удостоверение?
– попросила она милиционера, подозревая, что перед ней сумасшедший, сбежавший из больницы.
Серов показал свои документы и продолжил свой печально-нелепый рассказ:
– Так все и было. Утром его скелет обнаружил сторож бассейна, рядом лежали эти часы, больше не было обнаружено ни документов, ни паспорта. Пираньи к тому времени тоже умерли от плохих условий содержания, редкий вид, как сказали вызванные биологи.
– О чем вы говорите?!
– воскликнула Яна.
– Погиб человек всей моей жизни, а вы сожалеете об этих тварях!
– Я хотел у вас узнать, кто мог желать Ричарду Тимуровичу такой ужасной смерти?
– Я сейчас не в состоянии ни о чем думать и тем более говорить.
Яна, как сомнамбула, встала и пошла мимо капитана на улицу, где ее и вырвало. В уме не укладывалось, что Ричарда больше нет. Яна брела по улицам города, ничего не видя и не чувствуя.
«Я не верю!
– кружилось у нее в голове.
– И не поверю никогда в жизни в этот нелепый кошмар».
Последующие двое суток Яна пролежала без еды и воды на квартире Аси.
Ася приехала сразу, как только узнала о несчастье, и тщетно пыталась помочь подруге. Та ни на что не реагировала, губы ее пересохли, глаза запали от обезвоживания, нос заострился. Пока Яна молча лежала и смотрела в одну точку, сжимая в холодных руках часы Ричарда, Ася хлопотала по хозяйству, пыталась поразить подругу кулинарными изысками и заставить ее поесть, но все ее попытки остались тщетны.
Яна только теперь поняла, как глупы были все ее сомнения и злость на Ричарда. Да лучше бы он завел себе гарем, лишь бы оставался жив. Только смерть отнимает последнюю надежду, только она.